Диана прищелкнула языком и выпрямилась.

— Это Джордж Маккриди, — сказала она.

Маккриди, казалось, падал с ног от усталости. Его одежда насквозь промокла, в сапогах хлюпала вода. Он заметил идущих к нему Диану и Денисона, но не сделал ни шагу им навстречу. Опустившись на землю, он начал снимать сапоги.

— Чертова река, — проворчал он. — Я только что пересек ее в третий раз.

— Что означает вся эта стрельба? — спросила Диана.

Маккриди вкратце описал недавние события.

— В одной группе были американцы, не знаю, кто в другой, — закончил он. — Их язык смутно напоминает славянский.

— Русские?

— Возможно. Надеюсь, что так. Если они будут гоняться за нами здесь, то есть шанс, что Кэри сможет проскочить, — Маккриди выжал мокрые носки. — Когда мне стукнет шестьдесят, я загнусь от артрита.

— Значит, вы стравили их, — задумчиво произнес Денисон. — Не знаю, насколько хороша эта идея. Они могут подумать, что столкнулись с нами, и в следующий раз будут стрелять без предупреждения.

Маккриди кивнул.

— Нам пора сматывать удочки. Лучше всего перейти реку и возвратиться другим берегом. Мы как раз уложимся в три дня, необходимые для Кэри.

— Мы не должны терять их из виду, — возразила Диана.

— Знаю. Но мне хотелось бы вернуться к машине и задать деру, пока они зализывают раны. По пути мы можем оставить множество следов своего продвижения, чтобы они не упустили нас из виду. Некоторое время они будут околачиваться поблизости; если нам повезет, еще немного постреляют друг в друга, а затем бросятся в погоню. Мы так или иначе выигрываем время для Кэри и уменьшаем риск для себя.

— Хорошо, — подумав, сказала Диана.

Маккриди склонил голову набок и подмигнул Денисону.

— Руководитель американской группы — ваш старый приятель, Киддер, — сообщил он.

— Киддер? — недоверчиво спросил Денисон.

— Я уже думала о том, что он подозрительно вовремя появился в Хельсинки, — сказала Диана. — Но он строил из себя такого идиота, что я сбросила его со счетов.

— Если вас это может утешить, то я поступил так же, — отозвался Маккриди. — Но теперь вы понимаете, что это означает: наши кузены из ЦРУ начинают играть мускулами, — он вытащил пару сухих носков из полиэтиленового пакета, — если только Киддер не ренегат или не двойной агент. Сам я ничего не имею против ЦРУ, — он взглянул на Денисона, погрузившегося в глубокое раздумье. — Что случилось, Жиль? У вас такой вид, словно вас огрели пыльным мешком по голове.

— Бог ты мой! — пробормотал Денисон. — Это же был Киддер! — он недоуменно потряс головой. — Человек, допрашивавший меня после того, как я потерял сознание в сауне. Я уже говорил, что голос показался мне знакомым, я не подумал о Киддере, потому что на сей раз он говорил с другим акцентом.

— Вы уверены? — резко спросила Диана.

— Уверен. Я не связывал этого человека с Киддером еще и потому, что думал, будто Киддер остался в Осло. В то время он еще не приехал в Хельсинки. Это важно?

— Может быть, — сказал Маккриди. — По крайней мере, одна шайка знает о том, что вы не Мейрик — та, которая похитила вас из Хемпстэда. Но человек, допрашивавший вас, принимал вас за Мейрика. Если это был Киддер, то ЦРУ не имеет отношения к тому, что с вами сотворили. В этой головоломке любой кусочек может пригодиться.

— Доктор Хардинг и Лин все еще ждут нас, — напомнила Диана.

— Я приведу их.

Денисон двинулся к гребню холма, но затем повернул в сторону, к скале, на которой он проводил измерения. В его мозгу что-то тревожно щелкнуло. Он не мог понять, каким образом Маккриди за несколько секунд переместился с одного конца утеса на другой. Первый раз Денисон заметил движение именно за этой скалой, но Маккриди появился с другой стороны.

Денисон начал обходить скалу, внимательно глядя под ноги. Маккриди пришел в лагерь в мокрых сапогах, оставив за собой цепочку влажных следов. Здесь тоже были неясные отпечатки чьих-то следов, но человек, оставивший их, шел в сухой обуви. Денисон завернул за край скалы, скрывшись из поля зрения Дианы и Маккриди.

Что-то с силой ударило его по затылку. Он ощутил вспышку боли и упал на колени. Все поплыло у него перед глазами, в ушах загудело. Второго удара по голове Денисон уже не почувствовал, провалившись в непроглядную темноту.

Автобус дребезжал и подскакивал на узкой проселочной дороге. Утро выдалось холодным, и Кэри зябко съежился на сиденье, запахнув куртку. Армстронг, сидевший рядом с ним, глядел в окошко на высокую наблюдательную башню, быстро увеличивавшуюся в размерах.

В автобусе ехали финны, тихие и неразговорчивые в этот ранний час перед началом работы. Впереди, рядом с водителем, сидел Хуовинен. Он оглянулся. Лицо его было спокойным, но Кэри показалось, что в его глазах мелькнула тревога. Прошлой ночью Хуовинен снова крепко напился, и Кэри надеялся, что похмелье не повлияет на его сообразительность.

Скрипнув тормозами, автобус остановился. Кэри вытянул шею, выглядывая в окошко. Солдат в финской форме обменялся несколькими фразами с водителем, улыбнулся и махнул рукой. Автобус двинулся дальше.

Кэри вытащил трубку и начал торопливо набивать ее. Толкнув Армстронга, он обратился к нему по-шведски:

— Почему бы тебе не выкурить сигаретку? Ты случаем не бросил курить?

Армстронг удивленно взглянул на него и пожал плечами. Если Кэри хочет, чтобы он закурил, — что ж, так тому и быть. Пошарив в кармане, он вытащил наполовину выкуренную пачку финских сигарет. Автобус снова остановился.

Водитель высунулся из кабины навстречу приближавшемуся русскому пограничнику.

— Kolmekymmentakuust.

Солдат кивнул, поднялся в автобус через переднюю дверь и окинул группу рабочих пристальным взглядом. Видимо, он пересчитывал их по головам.

Кэри чиркнул спичкой и раскурил трубку, сложив ладони чашкой и прикрывая нижнюю часть лица: он выставлял дымовую завесу. Армстронг, быстро сообразивший, в чем дело, щелкнул зажигалкой и прикрыл огонек ладонью, словно взгляд русского пограничника мог погасить его.

Русский вышел из автобуса и махнул рукой. Скрипя и подпрыгивая на ухабах, автобус проехал мимо пограничного поста. Ощутив на себе взгляд офицера, коренастого человека с широким славянским лицом, Армстронг отвернулся от окна. Он внезапно осознал, что находится в России. Ему приходилось бывать в России и раньше, но вполне легальным путем, — это обстоятельство послужило предметом его спора с Кэри.

Армстронг считал, что они могли въехать в Россию открыто через Ленинград.

— К чему эта секретность? — спросил он.

— Нам в любом случае придется действовать тайно, — сказал Кэри. — Добраться до Энсо легальным путем нет никакой возможности — русским не нравится, когда иностранцы болтаются без присмотра в приграничных районах. За иностранцами в Ленинграде ведется наблюдение, — они начинают следить за тобой, как только ты выходишь из отеля «Европа». Нет, самый лучший путь — через границу и сразу же обратно. Они даже не узнают, что мы побывали у них в гостях.

Над фабричными трубами Энсо поднимались клубы черного дыма. Попетляв несколько минут по улицам, автобус въехал в заводские ворота и остановился возле длинного приземистого здания. Пассажиры собрали свои вещи и направились к выходу. Кэри взглянул на Хуовинена; тот кивнул.

Вместе с остальной группой они вошли в здание через проем в недостроенной стене и оказались в огромном зале. Сначала Армстронг не мог понять, что находится у него перед глазами — не только потому, что зрелище было слишком необычным, но и потому, что ему пришлось следовать за Хуовиненом, который сразу же круто повернул направо и отделился от остальных. Хуовинен провел их к задней части какого-то гигантского агрегата и остановился. Его лоб был покрыт крупными каплями пота.

— Мне бы следовало получить вдвое против того, что вы мне заплатили, — проворчал он.

— Расслабьтесь, — посоветовал Кэри. — Что теперь?