128. Терпение — стан победы.

129. Тихому не верь, быстрого не бойся.

130. Только война даст отпор войне.

131. Только вор поможет вору.

132. Торопливость душу взяла, терпение — гору взяло.

133. У пастуха, боявшегося волка, стадо не увеличивалось.

134. У рано встающего пастуха овца двойню родит.

135. У своих ворот и петух храбр.

136. Убежав от дождя, попал под водопад.

137. У ссоры длинный хвост.

138. Угостишь, чем богат, — щедрость, ударишь, чем подвернется, — храбрость.

139. Ум глупого человека — молчание.

140. Усвоенное в детстве — как высеченное на камне.

141. Хваленый владельцем конь не перегонит.

142. Хвали мерина, а садись на коня.

143. Холм, на котором стоишь, кажется высоким.

144. Хорошая лягушка в своем болоте живет.

145. Хорошего коня раз хлестнешь кнутом — на год хватит.

146. Хороший сын отцовское сердце радует.

147. Хороший сын — крепость, плохой сын — горе.

148. Хоть в Мекку повези, острота чеснока не пройдет.

149. Храбрость дома — трусость среди людей.

150. Цени, что имеешь, — так и богатство множится.

151. Чем больше прислушиваешься, тем больше шуму.

152. Чем жить курицей, лучше умереть петухом.

153. Чем просить, почетнее пастухом стать.

154. Что на дне котла — шумовка знает.

155. Что на уме — выскакивает на язык.

156. Что нравится — то и прекрасно.

157. Чужая лошадь хорошо подъем берет.

158. Язык без ног, но далеко пробирается.

Чеченский язык вместе с родственными ингушским и бацбийским языками составляет нахскую (вайнахскую) группу языков, которая входит в северо-кавказскую семью языков. Чеченцы и ингуши свободно понимают друг друга без переводчика, бацбийский же язык подвергся сильному влиянию грузинского языка и стал почти непонятен чеченцам и ингушам. Сами бацбийцы живут на территории Грузии.

Собственно чеченский язык по числу говорящих на нем является наиболее распространенным среди вайнахских народов. В настоящее время число говорящих на нем превосходит миллион человек.

Чеченский язык подразделяется на ряд близких друг к другу диалектов: чеченский плоскостной, аккинский (ауховский), чеберлоевский, майстинский, мялхистинский, а также на говоры: шатоевский, шаройский, надтеречный, ичкерийский, нажайюртовский и др. Носители этих диалектов и говоров проживают на территории Чечни, за исключением аккинцев, или ауховцев, которые проживают в Дагестане.

В основу современного чеченского литературного языка лег плоскостной диалект, на котором говорят жители районов, расположенных вокруг города Грозного, культурно-промышленного и административного центра Чеченской Республики.

До 1925 года чеченская письменность строилась на основе арабской графики. С 1925 года по 1938 год развивалась на основе латинской графики и с 1938 года по 1992 год — на основе кириллицы, в 1992 году вновь перешла на латиницу.

Художественная литература чеченского народа возникла на базе богатейшего устного народного творчества. Современной литературе, которой присущи все виды и большинство жанров, известных мировой литературе, предшествовала арабоязычная литература, которая берет свое начало в конца XVII века и получает особенно заметное развитие с конца XVIII века до середины XIX века и продолжает интенсивно развиваться до конца первой четверти нашего столетия.

Параллельно шло зарождение и развитие художественной литературы на чеченском языке. Это были в основном переводы и подражания восточной, прежде всего арабской поэзии, религиозные песни и лирические стихи. Сотни, а может быть, тысячи больших и малых памятников чеченской культуры были уничтожены, сожжены после насильственного выселения народа в феврале 1944 года в районы Средней Азии и Казахстана. Многое разошлось по соседним республикам, осело в различных архивах, частных библиотеках.

И все же имеющиеся письменные документы свидетельствуют о том, что чеченская литература, пусть не в очень развитом состоянии, имеет многовековую историю. Особенно больших успехов достигла арабоязычная чеченская литература, которая зародилась в связи с распространением и утверждением в Чечне исламской религии. Выдающийся русский ученый — арабист И. Ю. Крачковский отмечал: «История нашей арабистики до сих пор не осветила полностью периода, когда арабский язык был единственным литературным языком не только науки, но и деловых сношений на Северном Кавказе — в Дагестане, Чечне, Ингушетии. На ней здесь развивалась своеобразная традиция, выдвинувшая местных канонистов, историков и поэтов, возникла целая живая литература на мертвом языке, который, однако, звучал как живое средство межплеменного общения».

Эту литературную традицию сильно ослабило, а затем вскоре прервало появление в 1925 году массовой письменности на латинской графической основе, а в 1938 году перевод ее на основу кириллицы для народов Северного Кавказа, в том числе для чеченцев и ингушей. Началось зарождение чеченской советской литературы, которая на первых порах, особенно поэзия, оказалась под сильным влиянием арабоязычной литературы. В первую очередь в формах стихосложения и методах освоения действительности.

В наше время, когда пал на территории бывшего СССР тоталитарный марксистский идеологический режим и отвергнуты принципы так называемого творческого метода социалистического реализма, некоторые литературоведы бросились в другую крайность, отвергая все, что создано в литературе бывших народов СССР за три четверти века. Это, конечно же, совершенно неверный, вульгарный подход. Ибо независимо ни от кого и ни от чего феномен «советская литература» существует и есть огромная всемирно известная художественная литература, которая несмотря ни на что, дала немало выдающихся писателей и не менее выдающиеся произведения, в том числе награжденные Нобелевскими премиями. Поэтому мы не сторонники слепого отрицания нашей жизни и творчества за прошедшие 75 лет, а считаем, что литература эта требует критического пересмотра. Историю трехсот миллионов людей при всем большом желании невозможно написать заново, требуется ее новое критическое, мудрое объяснение.

Именно с этих позиций мы и пытаемся подойти к чеченской литературе, что, естественно, сделать не так-то просто, как может показаться на первый взгляд. И тут совершенно бессмысленно искать виновных. Виновна система идеологических, экономических, культурных взглядов, оказавшихся на вооружении общества. Ни нигилизм, ни злопыхательство, ни шапкозакидательство не смогут вывести на верный путь, тем более для чеченской литературы, которая наивысшее развитие получила именно в эти годы, хотя, возможно, при другой системе она могла бы иметь и большие достижения. Об этом мы можем только рассуждать, теоретизировать, но утверждать что-либо по этой части довольно рискованно. Мы знаем десятки капиталистически развивающихся малых государств и народов, но мы не знаем их литератур. Как выясняется, государственный строй не единственный стимулятор развития литературы и культуры в целом. Есть древнейшие народы с государственными образованиями, но у которых нет, например, театра, и не только.

В разгар гражданской войны на Северном Кавказе один из видных интеллигентных чеченцев, талантливый человек и молодой революционер Асланбек Шерипов в 1918 году издал во Владикавказе в собственном переводе на русский язык книгу «Из чеченских песен». Это были народные героические песни. На литературное творчество А. Шерипова большое влияние оказали ранние романтические произведения М. Горького («Песня о Соколе», «Буревестник», «Старуха Изергиль»). По всей вероятности, именно эта небольшая книга и является началом чеченской советской литературы, хотя авторы «Очерка истории чечено-ингушской советской литературы» определяют рамки периода зарождения чеченской советской литературы 1923–1929 годами.