… Все получилось случайно. Бойкий Петр быстро сдружился с младшим, робким и нерешительным Иваном. Оба, необремененные семьей, живущие неподалеку друг от друга, часто «бухали» после дежурств, почти справедливо делили между собой «левую» выручку. Но однажды, когда они, изрядно выпившие, мылись в бане, случилось то, что случилось. Робкий и нерешительный Иван до жути боялся огласки, а Петр, недолго покраснев из-за произошедшего, быстро перевел единичный случай в системный. Отношения зашли настолько глубоко, что в последнее время даже ночи напарники проводили вместе.

Петра подбросило с кровати телефонным звонком. Он с удивлением обнаружил наступление утра. Иван сладко спал, уткнувшись в его волосатую грудь. Петр снял трубку и резко рявкнул: «Алло!». После секундного замешательства из трубки зазвучал голос Семеныча:

– Здравствуйте, я хочу услышать Асадулина.

– Я это.

– Вы теряли автомобильный номер?

– Да, – удивленно протянул после некоторой паузы ошарашенный Асадулин.

– Так вот, я его нашел, готов вам вернуть.

– Чего хочешь?

– Во сколько оценишь, во столько и отблагодаришь, – отчеканил правильный, как три советских копейки, Семеныч.

– Ладно, где встретимся и через сколько?

– Мне пофигу, я сегодня отдыхаю.

– Хорошо, давай через час, возле фонтана на площади. Тебя как звать?

– Данила Семенович.

– Вот и хорошо, Данила Семенович, – радостно проговорил оживившийся Петр Асадулин. Он уже было собирался положить трубку, но вдруг ошарашил Семеныча встречным вопросом:

– Алло, погоди! А что ты сразу по телефону «пробивать» стал-то? Сдал бы номер в ГАИ.

Семеныч задумался, а затем выпалил точь-в-точь фразу, произнесенную вчера соседом Костиком:

– Там же одни пид#ры работают!.

Асадулин шагал по площади перед фонтаном в идеально отглаженной форме, поверх которой расположился гаишный жилет ядовитого цвета.

Инспектор чеканил шаг, насвистывал «Sex Bomb» Тома Джонса, вертел в руках жезл. Он явно пребывал в прекрасном расположении духа. Заметив сидящего на борту фонтана мужика преклонных лет с автомобильным номером в руках, он развернулся, как Майкл Джексон, и походкой, в которой угадывались движения робота и военнослужащего, направился к нему.

– Добрый день, Данила Семенович. Инспектор ДПС, старший лейтенант Петр Асадулин. Пррррредьявите, пожалуйста, найденный вами автомобильный номер.

Изумленное лицо Семеныча стало овальным. Дыхание перехватило настолько, что ртом ему удавалось сделать лишь импульсивные, захлебывающиеся движения, в котором, если прислушиваться, можно было расслышать средне арифметическое между «здрасьте» и «извините». Погрустневший Семеныч обреченным движением протянул номер инспектору. Петр Асадулин убедился, что номер действительно его, довольно хмыкнул и небрежно затолкал в верхний карман потертого пиджака Семеновича «сотку».

– С вами приятно иметь дело, – нагловато выпалил Асадулин, развернулся и смешанной походкой робота, военнослужащего и Майкла Джексона отправился прочь. А Семеныч еще добрую пару минут стоял возле фонтана, приходил в себя, глядел инспектору вслед и мощной ладонью плотно прикрывал верхний карман пиджака. Как будто кто-то незримый хотел увести оттуда помятую гаишную сторублевку.

Вице-президент по связям с общественностью ООО «Интегра Менеджмент»

В хрустальной восьмиугольной комнате, возникшей за долю секунды в пятом измерении, царила приятная прохлада. Из динамиков аудиосистемы последнего поколения, установленной напротив одной из стен на столике из балтийского янтаря, приглушённо звучала музыка Баха. В огромном зеркале, установленном во всю длину другой стены, отражался слон Эфраим, восседавший на мягком кожаном диване и неспешно куривший кубинскую сигару – куривший её осторожно, чтобы не просыпать пепел на свой деловой костюм от Версаче. Глаза его были полузакрыты от удовольствия.

Бегемот Вадим материализовался в центре хрустальной комнаты с гулким хлопком, в облаке мельчайшей алмазной пыли. Отряхнув свои джинсы и рубашку, он не спеша присел на соседний диван, напротив Эфраима, и отхлебнул из бокала односолодовый виски.

– Ух. Наконец-то я сюда вырвался, – облегченно вздохнул Вадим.

– Что-то вы задержались, коллега – лениво отметил Эфраим. – Я уже минут пять как от них ушёл, а Вы всё сидите с ними и сидите.

– Да думал просто, вдруг мой чего-то отчебучит на равном месте. С ним такое бывает иногда. Последний раз он вот так же с приятелем сидел в баре, потом слово за слово, и драка. Я ещё вовремя к нему вернулся, уберёг от перелома черепа, – объяснил Вадим.

– Ну, мой-то мирный, с Вашим не подерётся. Ну что, будем здоровы, мой друг? – Эфраим переложил сигару изо рта в хобот и поднял свой бокал с коньяком. Раздался приятный мелодичный звон.

.. В это самое же время в тесной про куренной кухне сидели Ваня и Петя. Возле мусорного ведра расположилась батарея пивных бутылок. На столе стояла початая бутылка водки, огурчики, грибочки, селёдочка – полный набор. Часы показывали полпервого ночи. Глаза собеседников свидетельствовали, что уровень интоксикации, необходимый для задушевных разговоров, уже достигнут. Несколько магнитов на холодильнике покосились – доставая бутылку беленькой, Ваня слишком резко хлопнул дверцей, и теперь китайский магнит, изображающий парижскую Эйфелевую башню, показывал своей верхушкой влево, а другой

– с собором Василия Блаженного, смотрел своими куполами-луковками вниз, на замусоренный линолеумный пол.

– Нет, ты, Ваня не прав, – говорил Петя – «Немцы» однозначно лучше «япошек». Шумоизоляция на Опеле лучше, это раз. Потом, качество опять же, это два. И ломаются реже.

– Не знаю, я на шумоизоляцию не жалуюсь – сказал Ваня, дожёвывая солёный огурчик – Нормальная шумоизоляция. И ещё не разу ничего не ломалось. Так, лампочка однажды на передней правой перегорела, ну, поменял. А у твоего Опеля подвеска стучит.

– Мозги у тебя стучат, – ухмыльнулся Петя и оторвал рюмку от стола – А, ну да ладно. Давай, что ли. За нас с тобой – красивых и умных.

В хрустальной комнате слон Эфраим и бегемот Вадим закончили с апперетивом и перешли к трапезе. Эфраим не спеша, наслаждаясь каждым кусочком, ел восхитительные хрустящие стебли бамбука в соусе из плодов манго. Вадим осторожно разрезал вкуснейшую жареную форель столовым ножом, придерживая краешек рыбины вилкой.

– А всё-таки хорошо, что шефу понравились мультфильмы Диснея, – улыбнулся вдруг Вадим, вытирая уголок пасти шёлковой салфеткой. – Про мушкетёров мне было не так интересно. С ангелами идея лучше была, но потом мне поднадоело.

– Да не всё ли равно – зевнул Эфраим. – Смысл ведь от этого не меняется. Ходим-бродим по грешной земле, следим за своими подопечными. А мне про мушкетёров, кстати, понравилось. Помню, у меня был такой роскошный плащ из синего бархата. И шпага. Я, правда, часто об неё спотыкался. А вот когда были ангелами, простор для фантазии был минимальным. Я себе пёрышки на крыльях то в жёлтый цвет красил, то в зелёный. Чтобы не скучно было. Хотя задумка насчёт животных, должен признать, очень интересная.

Ваня и Петя курили на балконе. Луна стыдливо освещала гаражи-ракушки и детские качели, выхватывая из тьмы лишь общие очертания и скрывая матерные надписи. Истошно орала кошка. Низкорослые деревца во дворе чуть слышно шумели листвой. Выбоины на асфальте, до краёв заполненные дождевой водой, блестели в отражении луны.

– А всё-таки она дура! – подумав о чём-то своём, сказал Петя. – Я ей билеты в кино, цветы, то да сё. Вот недавно в Париж ездили. Бабок потратил, блин, столько, до сих пор отдаю.

– Да забей ты на неё! – засмеялся Ваня– Найдёшь другую. Не женился, и то хорошо. Помнишь Димона? Так вот, у него такая ситуация недавно была с этим делом. Слушай, в общем, тема такая была.