Включив свет в прихожей, Лиза стала неторопливо осматривать содержимое каждого из ящиков. Она методично, одну за другой, разглядывала каждую мелочь, многие из которых лежали тут уже годами. Цель своих поисков девушка обнаружила в последнем из ящиков – самом верхнем – ей пришлось подставить табуретку, чтобы добраться до него. Лиза держала в руках коробку с маленькими свечками. Многие из них за годы использования превратились в огрызки.

Одну за другой девушка вставила свечки в собственноручно испеченный пирог. Потом выключила на кухне свет. В полумраке маленькой комнаты сверкало девятнадцать огоньков.

За окном бушевал ветер. Потоки дождя хлестали по крышам и мостовой, размывая остатки выпавшего накануне первого снега. На улицах не было ни души, но в окнах еще кое-где горел свет. Лиза взглянула на часы: до полуночи оставалось недолго. Вздохнув, девушка подумала о том, была ли такой же мрачной и унылой ночь ее появления на свет…

Спохватившись вдруг, Лиза бросилась к пирогу. Некоторые свечи на нем уже готовы были погаснуть. Девушка дунула что есть силы, но разразилась сухим кашлем. Затянувшаяся ангина давно уже не давала ей покоя. Свечи, тем не менее, погасли, и лишь включив свет, Лиза вспомнила, что забыла загадать желание.

Есть, однако, не хотелось. Да и какая радость от угощенья, если им не с кем поделиться?

Выпив горячего чая, Лиза подумала о том, чтобы лечь спать, но отказалась от своего намерения. Пройдясь пару раз взад-вперед по пустой квартире, она устроилась на подоконнике одной из жилых комнат, прислонившись спиной к боковой стенке. Из щелей в окне на нее дуло ноябрьским холодом, но ей было все равно. Осторожно подышав на стекло, так, чтобы не вызвать новый приступ кашля, Лиза написала на нем пальцем четыре латинские буквы: «s», «p», «a», «e», а потом одну за другой зачеркнула их крест-накрест.

Когда странная надпись исчезла полностью, девушка встала и выключила свет, потом вернулась на прежнее место. На небе не сияло ни единой звезды. Тяжело вздохнув, Лиза привычным жестом взъерошила свои короткие темные волосы и погрузилась в раздумье.

Девушка просидела в одной и той же позе несколько часов. За это время небо очистилось от облаков, и первым, что Лиза увидела, когда очнулась от размышлений, была звезда, мелькнувшая по небосклону, чтобы исчезнуть навсегда.

На этот раз она успела загадать желание. Самое заветное; единственное, что она действительно хотела заполучить.

И желание исполнилось. Через несколько месяцев Лиза умерла.

В тот час, когда транспортный поток поредел и ночь окутала город темным полотном, разрываемым на части светом фонарей, черная машина остановилась у высотного офисного здания в центре. Водитель припарковал автомобиль в тени, под сенью деревьев, куда не проникали отсветы городских огней.

В салоне сидели двое: оба – молодые мужчины. Прежде чем выйти на улицу, они внимательно осмотрели здание. Свет горел только на первом этаже, на проходной, где дежурил ночной сторож. Товарищи переглянулись. Тот, что был за рулем, шатен плотного телосложения, первым нарушил молчание:

– Все идет по плану? Мы укладываемся в сроки?

– Даже не беспокойся об этом. Я все продумал. Как всегда: действуем, как договаривались – слаженно и без промедлений, – ответил его товарищ, привычным движением проведя рукой по светлым волосам.

Выйдя из машины, мужчины направились к багажнику и вскоре уже шли к зданию, неся в руках по две объемные сумки каждый. Сторож вздрогнул, увидев двоих людей в черном, входящих в здание, но мгновенно расслабился, получив условный сигнал.

– Прежде чем включать свет в помещениях, закройте жалюзи, – дал указание он. – Включенный ночью в офисе свет – не так уж и подозрительно – просто забывчивость персонала. А вот движущиеся на светлом фоне фигуры – действительно странно.

Оба ночных посетителя одновременно вскинули брови и покачали головой, ясно давая понять, что их напрасно принимают за идиотов.

Поднявшись на второй этаж, товарищи, благодаря полученным накануне указаниям, без труда нашли цель своего прибытия. Дверь просторного помещения, условно именуемого конференц-залом, согласно договоренности, была открыта. Войдя, молодые люди закрыли жалюзи и включили свет. Выложив из сумок свои многочисленные принадлежности, они, не медля ни секунды, принялись за работу. Они не торопились, но и не позволяли себе отвлекаться. Дело сулило хорошую прибыль, терять которую из-за случайной ошибки было совершенно непростительно.

Два часа спустя шатен окликнул своего светловолосого товарища:

– Эй, Денис! Все готово.

Еще раз осмотрев помещение и убедившись, что все вещи лежат на отведенных им местах, Денис произнес:

– Что ж, тогда приступим ко второй части.

Набрав номер сторожа на проходной, он коротко сообщил:

– Все готово. Пора сделать звонок.

Дождавшись подтверждения, он положил трубку и затем набрал другой номер:

– Добрый вечер. Это Денис, TGIF. Мы сделали свою работу. Ждем вас. В вашем распоряжении не более двадцати минут.

– Двадцать минут? – недоверчиво фыркнул его товарищ, когда Денис окончил разговор. – Я бы сказал, что не менее получаса.

– Твоя правда, Кирилл. Но не стоит забывать, что люди имеют досадное обыкновение вечно опаздывать.

– Да уж, вам-то это известно не понаслышке, шеф, – пробормотал Кирилл себе под нос.

Виктор Алексеевич Гордеенко, генеральный директор фирмы «Инкомтрейд», уже подумывал о том, чтобы отойти ко сну, когда в его квартире раздался телефонный звонок. Испуганный голос ночного сторожа сообщил, что в здание компании вломились какие-то люди. Он сказал, что уже вызвал полицию и ждет ее приезда с минуты на минуту.

– Оставайтесь на месте и контролируйте ситуацию, – отдал распоряжение Виктор Алексеевич. – Я уже еду.

Поспешно собираясь и выводя машину из гаража, Гордеенко и предположить не мог, что полицию сторож на самом деле не вызывал. Более того, повесив трубку, он пропустил в здание еще дюжину людей.

Подъехав к зданию компании полчаса спустя, Виктор Алексеевич не мог не удивиться полному отсутствию следов полиции. Взломщиков также не было видно. Парковка перед зданием пустовала. Подойдя ближе, он окликнул сторожа. Никто не отозвался.

Входная дверь была не заперта. Гордеенко вошел внутрь. В здании стояла могильная тишина. Раздумывая над тем, стоит ли повторить звонок в полицию, он поднялся на второй этаж. Из всех помещений была открыта лишь дверь в конференц-зал.

Подойдя ближе, Виктор Алексеевич заглянул внутрь. Но все скрывала кромешная тьма. Встав у порога, он потянулся к выключателю дрожащей рукой.

Когда дрожащий свет люминесцентных ламп прорезал тьму, глазам Гордеенко представилось то, чего он никоим образом не ожидал увидеть. И одновременно с этим тишину разорвал хор голосов:

– С ДНЕМ РО-ЖДЕ-НЬЯ!!!

Помещение было украшено воздушными шарами и гирляндами, между лампами висела растяжка «С днем рожденья!». Большой стол, прежде стоявший по центру комнаты, теперь был сдвинут, очевидно, освобождая место для танцев, и накрыт для застолья. На самом видном месте его красовалась огромная открытка, на лицевой стороне которой был изображен он сам, а точнее, его голова, вырезанная из фотографии и умело приставленная к телу Наполеона (Photoshop: невозможное возможно!). Все продумано, что ни говори. Французский император всегда был его любимым историческим персонажем. Несложно догадаться, кто знал Виктора Алексеевича достаточно хорошо, чтобы так угодить ему. Подпись на открытке «Нашему Победителю!» еще один признак. Гордеенко всегда знал этимологию своего имени и гордился им.

На маленьком столике на заднем плане, стоял ноутбук с подсоединенными к нему колонками, из которых, едва замолк хор поздравлений, полилась любимая музыка Виктора Алексеевича.