Генри наклонился вперед.

— Мне бы хотелось знать…

— Крис! — раздался голос из холла.

— Мы в гостиной, дорогая! — ответила Кристал. И кивнула Генри: — Продолжайте.

— Кто-то из ваших дочерей, или все они…

Дверь открылась, в комнату вошла Дороти Трип. Она плюхнулась на кушетку, широко расставив ноги.

— Хорошо бы выпить. А то эти азалии меня убьют.

Кристал улыбнулась, глядя на Генри.

— Мы поговорим позже, Генри, дорогой. А тебе, Долли, надо, между прочим, отнести чемоданы наверх.

— Я уже их отнесла, — ответила Долли.

— Ангел мой, — протянула Кристал, а когда Долли встала и взяла шейкер, добавила: — Генри только что рассказывал мне последние сплетни про Бэзила, дорогая. Уж-жасно, уверяю тебя!

Долли зарычала:

— Бэзил всегда был дураком! Что еще он натворил?

— Генри, расскажи ей, — сладко пропела Кристал.

Его выручила Долли.

— Крис, ты болтаешь ерунду, — сказала она. — Собираешь старые сплетни. Бэзил давно уже не тот, и с ним не стыдно появиться в приличном месте. Я даже знаю, о чем эта история. Наверняка о серьгах жены боливийского посла.

— Что вы об этом знаете? — быстро спросил Генри.

— Все — вранье. Эта кошечка сама придумала всю историю от начала до конца. В любом случае, это было тоже давным-давно. — Она налила себе бокал и выпила коктейль одним глотком. — Значит, завтра великий день? Когда вся банда приедет?

— Никакой банды, — обиделась Кристал. — Только девочки и их мужья. И Тиббеты, конечно.

— Это уже легче. — Долли повернулась к Эмми: — А вы тоже приготовили сюрприз?

— Сюрприз? — удивилась Эмми.

— Это такая семейная традиция, — начала объяснять Кристал. — Каждая из девочек привозит мне свой особенный подарок. Это придумал Чарли, старый сентиментальный дурак. Девочек, однако, забавляет.

— И какие могут быть сюрпризы? — спросил Генри.

— Я как раз собиралась все сказать. Примроуз — моя старшая дочь. Она замужем за врачом-французом по имени Дюваль и живет в Швейцарии. На мой день рождения Примроуз всегда привозит мне огромный швейцарский торт. Вайолет и Пит — цветы, что естественно, ведь Питер зарабатывает на жизнь цветами, он такой симпатичный мужчина. Ну, и, конечно, Даффи и Чак всегда привозят шампанское.

— Почему — конечно?

— Потому что Чак настоящий миллионер из Техаса. Даффи — очень умная девочка.

— Значит, у всех ваших дочерей мужья иностранцы? — заметила Эмми.

— Так уж получилось, — засмеялась Кристал. — Долли, ты что-то сказала, дорогая?

— Я кашлянула, — уточнила Долли и встала. — Мне надо переодеться. Идемте со мной. Вы будете жить в Черной комнате.

Генри и Эмми послушно вышли и стали подниматься за Долли по витой лестнице.

Комната производила впечатление. Стены, мебель, портьеры, даже простыни на кровати были черные, а ковер, шелковые покрывала и телефон — белые. Во весь потолок — матовожемчужное зеркало.

— Ваши чемоданы — в шкафу, — проворчала Долли, — ванная там — тоже черная, конечно. Вас еще не мутит?

— Простите?

— Потолок. Из-за него некоторых гостей выворачивает наизнанку. Как в качку на корабле.

— Думаю, мы выдержим, — улыбнулся Генри. — Мы не страдаем морской болезнью.

— Ну, что ж, инспектор, — неожиданно заявила Долли. — Как говорится в книгах, очень рада вас видеть. — И посмотрела ему прямо в лицо. — О, я полагаю, Крис сказала вам, что я не знаю, кто вы такой. Какая же она все-таки дура! Она объяснила, зачем вы здесь?

— В двух словах. И вы как раз вошли в гостиную.

— Ну, да. У Крис появилась сумасшедшая идея — что одна из девочек хочет ее убить.

— Сумасшедшая?

— Конечно.

— Деньги — сильный мотив.

— Вздор! У Даффи муж — миллионер. Вайолет нравится скромная простая жизнь с Питом. Прим и Эдуард тоже прекрасно живут, кроме того, Примроуз просто обожает свою мать.

— Тогда откуда у леди Балаклавы появилась такая странная мысль?

Долли прорычала:

— Вот пусть сама и скажет вам! Смешно!

— Если это смешно, то почему вы сказали, что рады меня видеть?

— Да только потому, что Крис будет чувствовать себя спокойней. Вы слышали о сюрпризах? Так вот, Крис убеждена, что один из них отравлен.

— Не представляю, что кого-то можно отравить букетом роз, — заметила Эмми.

— Значит, вы не читали все эти детективные романы, которыми зачитывается Крис, — продолжала Долли. — По мнению одного из авторов, можно обрызгать цветы таким составом, что любой дурак, понюхав, тут же окочурится. Ну, торт, естественно, с цианистым калием. И шампанское…

— А вот тут возникает проблема, — перебил ее Генри. — Бутылку обычного вина можно открыть и подсыпать туда яд. Что касается шампанского…

— Вы правы, конечно, — согласилась Долли, — и, честно говоря, вся эта идея не кажется Крис действительно серьезной. У Даффи и Чака нет ни малейшей причины убивать Кристал. Но все же, ради интереса, она решила и эту проблему. Крис уверяет, что яд можно впрыснуть шприцем через пробку. Ну, и, конечно, существует старый испытанный способ — подсыпать яд в бокал.

— Если предположить, что или шампанское, или торт, или цветы отравлены, то что может сделать Генри? — спросила Эмми.

Долли рассмеялась хриплым смехом.

— Ценный вопросик! И я вам открою секрет. Крис хочет, чтобы Генри все предварительно понюхал и попробовал — прежде, чем это сделает она.

— Ничего себе! — воскликнул Генри.

— Она считает, что вы сразу заметите, если что-нибудь не так.

— Конечно, мы все заметим, — возмущенно проговорила Эмми. — Когда он умрет, это сразу все заметят.

— Не воспринимайте так трагически. Генри — профессионал, и он должен унюхать преступление в зародыше.

— Но я так понимаю… — начал Генри.

— Никто не должен знать, кто вы такой! — Долли снова рассмеялась. — Все в порядке! Девочки будут думать, что вы друг сэра Бэзила.

— А вы сами что думаете о подозрениях леди Балаклавы? — спросил Генри.

— На первый взгляд, все это смешно. С другой стороны, я слишком давно знаю Крис и научилась понимать ее. Что-то может случиться. Держите ухо востро, инспектор! — И, загасив свою сигару в пепельнице у постели, Долли вышла из комнаты.

Генри и Эмми распаковали вещи, переоделись и через некоторое время тоже спустились вниз.

Кристал сидела на софе, пила коктейль и курила сигарету, вставив ее в длинный мундштук. Спиной к двери сидели двое мужчин. Они повернулись, и Генри не удивился, обнаружив, что один из них — это Долли, одетая в черный вечерний костюм, опять же брючный.

Кристал воскликнула:

— Ах, это вы, мои дорогие! С Долли вы уже знакомы. А это — доктор Гриффитс. Тони, познакомься, это — Генри и Эмми Тиббет, старые друзья Бэзила, из Лондона. Ты помнишь Бэзила? Долли, дай что-нибудь выпить! Генри умирает от жажды. И, наверное, от голода. У нас есть в доме еда?

— Конечно, есть, — проворчала Долли.

— Долли — просто чудо, — заметила леди Балаклава. — Она делает еду прямо из воздуха. Не знаю, как ей это удается!

— Не знаешь, да? — снова буркнула Долли. — Бокальчик для тебя, Тони? Что касается еды, то креветки готовы.

Кристал заулыбалась.

— Вы видите? Чудеса! Что бы я делала без тебя, Долли, дорогая!

Долли неожиданно покраснела и пробормотала:

— Стараюсь, как могу. И всегда очень старалась.

В это время зазвонил телефон, и она быстро вышла в холл.

Доктор Гриффитс взял свой коктейль и застенчиво обратился к Генри:

— Значит, вы друг сэра Бэзила?

— Я с ним едва знаком, — быстро проговорил Генри, которому надоела эта тема.

Наступило неловкое молчание.

— Тебе так идет черное платье, Эмми, — прервала его Кристал. — Ты в нем гораздо худее.

Эмми сладко улыбнулась в ответ.

— А вам так идет оранжевое. Вы в нем гораздо толще.

К ее удивлению, Кристал осталась довольна.

— Ты должна приезжать к нам чаще, Эмми, дорогая. С тобой приятно поболтать.