БРАТСКИЕ МОГИЛЫ Волны тяжки и свинцовы, Кажет темным белый камень, И кует земле оковы Позабытый небом пламень. Облака повисли с высей, Помутнелы — ослабелы, Точно кисти в кипарисе Над могилой сизо-белы. Воздух мягкий, но без силы, Ели, мшистые каменья… Это — братские могилы, И полней уж нет забвенья. 1904 Севастополь ТРИЛИСТНИК ЗАМИРАНИЯ Я ЛЮБЛЮ Я люблю замирание эхо После бешеной тройки в лесу, За сверканьем задорного смеха Я истомы люблю полосу. Зимним утром люблю надо мною Я лиловый разлив полутьмы, И, где солнце горело весною, Только розовый отблеск зимы. Я люблю на бледнеющей шири В переливах растаявший цвет… Я люблю все, чему в этом мире Ни созвучья, ни отзвука нет. До 1906 ЗАКАТНЫЙ ЗВОН В ПОЛЕ В блестках туманится лес, В тенях меняются лица, В синюю пустынь небес Звоны уходят молиться… Звоны, возьмите меня! Сердце так слабо и сиро, Пыль от сверкания дня Дразнит возможностью мира. Что он сулит, этот зов? Или и мы там застынем, Как жемчуга островов Стынут по заводям синим?.. ОСЕНЬ Не било четырех… Но бледное светило Едва лишь купола над нами золотило И, в выцветшей степи туманная река, Так плавно двигались над нами облака, И столько мягкости таило их движенье, Забывших яд измен и муку расторженья, Что сердцу музыки хотелось для него… Но снег лежал в горах, и было там мертво, И оборвали в ночь свистевшие буруны Меж небом и землей протянутые струны… А к утру кто-то нам, развеяв молча сны, Напомнил шепотом, что мы осуждены. Гряда не двигалась и точно застывала, Ночь надвигалась ощущением провала… ТРИЛИСТНИК ШУТОЧНЫЙ
ПЕРЕБОЙ РИТМА Сонет Как ни гулок, ни живуч — Ям — — б, утомлен и он, затих Средь мерцаний золотых, Уступив иным созвучьям. То-то вдруг по голым сучьям Прозы утра, град шутих, На листы веленьем щучьим За стихом поскачет стих. Узнаю вас, близкий рампе, Друг крылатый эпиграмм, Пэ-она третьего размер. Вы играли уж при мер — — цаньи утра бледной лампе Танцы нежные Химер. ПЭОН ВТОРОЙ — ПЭОН ЧЕТВЕРТЫЙ Сонет На службу Лести иль Мечты Равно готовые консорты, Назвать вас вы, назвать вас ты, Пэон второй — пэон четвертый? Как наг монетах, ваши стерты Когда-то светлые черты, И строки мшистые плиты Глазурью льете вы на торты. Вы — сине-призрачных высот В колодце снимок помертвелый, Вы — блок пивной осатанелый, Вы — тот посыльный в Новый год, Что орхидеи нам несет, Дыша в башлык обледенелый. ЧЕЛОВЕК Сонет Я завожусь на тридцать лет, Чтоб жить, мучительно дробя Лучи, от призрачных планет На «да» и «нет», на «ах!» и «бя», Чтоб жить, волнуясь и скорбя Над тем, чего, гляди, и нет… И был бы, верно, я поэт, Когда бы выдумал себя. В работе ль там не без прорух, Иль в механизме есть подвох, Но был бы мой свободный дух Теперь не дух, я был бы бог… Когда б не пиль да не тубо, Да не тю-тю после бо-бо!.. |
