Несмотря на важную роль стрелкового оружия, решающее значение для подавления огнем живой силы и боевой техники противника в сухопутных войсках имели артиллерия и минометы. К началу войны основу артиллерии составляла войсковая артиллерия, в которой насчитывалось около 95 % всех орудий и минометов. В советской артиллерии имелись 37-мм, 45-мм, 76-мм, 122-мм и 152-мм орудия. На вооружении артиллерийских частей были орудия и больших калибров. Основным орудием для борьбы с вражескими танками была 45-мм пушка. Однако ее пробивная способность оказалась недостаточной для уничтожения средних танков, имеющих толщину брони до 70 мм. 37-мм зенитная пушка предназначалась для борьбы с самолетами противника на малых и средних высотах, а 76-мм — на больших. На вооружении стрелковых полков была 76-мм полковая пушка, а стрелковых дивизий — 76-мм дивизионная пушка. Советские войска были вооружены также 122-мм и 152-мм гаубицами. Эти мощные системы предназначались главным образом для разрушения вражеских оборонительных сооружений. К началу войны в нашей армии имелось три вида минометов: 50-мм ротный миномет, 82-мм батальонный миномет и 120-мм полковой миномет. Минометы являлись простым по устройству средством, но обладали высокими боевыми свойствами. Играя большую роль во всех видах боя, огонь минометов был незаменим в условиях борьбы на пересеченной местности.

В танковых войсках имелось несколько образцов танков, делившихся на три категории: легкие, средние и тяжелые. К легким танкам относились танки БТ-5, БТ-7, Т-26, Т-60, к средним Т-28. Т-34 и к тяжелым Т-35, КВ. Легкие танки имели слабую броневую защиту и были вооружены малокалиберными пушками. Лучшим танком в Советской Армии был танк Т-34, который имел хорошую подвижность, проходимость, броневую защиту и вооружение (76-мм пушка). Тяжелый танк КВ имел более мощную броню (75-мм) и хорошее вооружение (76-мм пушка).

На вооружении авиационных частей были истребители, штурмовики и бомбардировщики. Основным истребителем являлся самолет И-16, который обладал хорошей маневренностью. Кроме этого, в истребительной авиации были еще и такие самолеты, как И-15, И-153 («Чайка»). Накануне войны в авиационные части стали поступать истребители Як-1, ЛаГГ-З и МиГ-З, которые по своим качествам почти не уступали лучшим иностранным самолетам этого класса. В небольшом количестве непосредственно перед войной в авиацию поступили штурмовики Ил-2. Эти прекрасные машины, каких не было ни в одной армии мира, имели мощное пушечное и бомбовое вооружение. Они могли на бреющем полете успешно атаковать живую силу и боевую технику противника. В бомбардировочной авиации имелись самолеты разных конструкций: СБ, ДБ-З, Су-2 и Пе-2. Пикирующий бомбардировщик Пе-2 был новейшим самолетом этого класса. Для ночных бомбардировок мог успешно применяться незаменимый в годы войны самолет По-2.

Накануне Великой Отечественной войны Советская Армия имела большое количество различной боевой техники и средств вооружения. По огневой мощи стрелковая дивизия была сильнее пехотной дивизии немецко-фашистской армии. Например, из штатного стрелкового оружия она могла произвести 297460 выстрелов в минуту, а немецкая пехотная дивизия — 250730 выстрелов.[12]

Следует, однако, отметить, что наряду с первоклассными, лучшими в мире образцами боевой техники на вооружении наших войск было много устаревших танков и самолетов. Так, например, новых конструкций самолетов во всех авиационных частях советских Военно-Воздушных Сил насчитывалось лишь около 17 %, а в приграничных округах — 22 %.[13]

В предвоенные годы была проведена исключительно большая работа по повышению боевой готовности, выучки и политического воспитания советских воинов. Необходимость этого вызывалась начавшейся второй мировой войной и поступлением в армию и на флот новых образцов вооружения и боевой техники. Войска обязаны были в короткие сроки овладеть ими.

В обучении личного состава в той или иной степени учитывался опыт боевых действий советских войск в борьбе с японскими захватчиками у озера Хасан и на реке Халхин-Гол, опыт советско-финляндской войны, а также опыт боевых действий на фронтах мировой войны. Боевая и политическая подготовка проводилась в неразрывной связи. Политическая подготовка направлялась на воспитание войск в духе беспредельной любви к Родине, необходимости защиты ее от посягательств агрессоров и настойчивости в достижении поставленной цели. В основу обучения войск был положен принцип: учить войска тому, что нужно на войне, и только так, как делается на войне. В обучении командного состава важное значение придавалось развитию творческой инициативы и самостоятельности в принятии решений в сложной и быстро изменяющейся боевой обстановке. У солдат и матросов воспитывались смелость и дерзание в выполнении боевых задач.

С весны 1940 г. стрелковые соединения и части обучались совместным действиям с танковыми частями и соединениями при прорыве обороны противника и при форсировании рек. Большое внимание обращалось на умение организовать противотанковую оборону. От инженерных войск требовалась отработка «быстрой постановки минных заграждений в подвижных формах боя против танков противника при взаимодействии с артиллерией и танками»,[14] а также действия в составе штурмовых групп.

В целях повышения боевой готовности войск в стрелковых полках и дивизиях проводились учебно-боевые тревоги. В летний период обучения стрелковые части выводились в лагеря. Лагерный период завершался, как правило, различными учениями и инспекторскими смотрами, на которых личный состав стрелковых частей демонстрировал высокую боевую выучку.

Однако в боевой подготовке стрелковых войск вскрывались и существенные недостатки. В подготовке одиночного бойца и отдельных подразделений были отмечены такие недостатки, как нечеткие действия при ведении ближнего боя и при блокировке дотов и дзотов, неумение преодолевать заграждения. Было установлено также, что некоторые бойцы пренебрегают самоокапыванием и маскировкой на поле боя.[15]

В подготовке подразделений, частей и соединений также был отмечен целый ряд недочетов. Некоторые части за зимний период 1940/41 г. обучения показали слабую тактическую подготовку и неумение выполнять многое из того, что требуется в боевых условиях. Непосредственно накануне войны было установлено, что в отдельных соединениях имеются случаи слабой организации взаимодействия родов войск на поле боя: «Пехота не умеет прижиматься к огневому валу и отрывается от него; артиллерия не умеет поддерживать танки; авиация не умеет взаимодействовать с наземными войсками».[16] Существенные недостатки в середине июня 1941 г. были вскрыты на двустороннем учении частей 125-й стрелковой дивизии Прибалтийского особого военного округа.[17] Было отмечено, что взаимодействие родов войск и управление являются неудовлетворительными. Разведка организуется и ведется не всегда целеустремленно. На многие недочеты было указано и в организации обороны частями этой дивизии. При наличии в полосе дивизии дотов и дзотов взаимодействие с ними не установлено, связи нет и их действиями никто не руководит. Одновременно было установлено, что доты: для ночной стрельбы не приспособлены.

Причинами недостатков в боевой подготовке, вскрытых перед войной в отдельных частях и соединениях, были случаи отхода от требований Народного комиссара обороны Союза ССР по обучению и воспитанию войск. Эти части допускали условности в обучении, что создавало неправильное представление о суровой действительности войны. В некоторых случаях одной из причин недостатков являлось раздельное обучение родов войск. Особенно это отразилось на боевой и специальной подготовке инженерных войск приграничных округов, которые в течение длительного периода времени находились на оборонительном строительстве в отрыве от своих соединений и очень редко участвовали в проводимых войсками учениях. Большой урон офицерским кадрам нанес культ личности Сталина. В предвоенные годы, говорил Н. С. Хрущев на XXII съезде партии, было уничтожено много замечательных командиров и политических работников Красной Армии. В результате этого на командные должности были вынуждены выдвигать молодых, недостаточно подготовленных офицеров. Осенняя (1940 г.) проверка, проведенная генерал-инспектором пехоты, показала, что из 225 командиров полков, привлеченных на сбор, ни одного человека не оказалось с академическим образованием, 25 окончили военные училища, а остальные 200 лишь курсы младших лейтенантов.[18] Безусловно, все это отразилось на боевой подготовке стрелковых частей и подразделений. Но, несмотря на некоторые, даже существенные, недочеты в подготовке стрелковых войск, советские пехотинцы были вполне способны выполнить любую поставленную перед ними задачу.