– Рада познакомиться с вами. Девушки в Лондоне позеленеют от зависти, когда я им расскажу, что встречала всамделишного принца.

Люди из свиты сильно шумели в холле. Дворецкий пытался их перекричать:

– Нет-нет, не ставьте его здесь. Сюда, малый, сюда. Сюда, я говорю, ты что, не понимаешь по-английски?

Мистер Тэвисток спокойным тоном заметил:

– Думаю, сэр, вам лучше самому все объяснить.

Деймиен встретился с ним взглядом. Вот человек, который, если сможет, будет ему противиться. И он не дурак.

– Это несложно. – И Деймиен щелкнул пальцами. – Саша!

Саша поклонился и взял шкатулку из розового дерева, которую он еще раньше поставил на стол. Повернувшись к четырем зрителям, он благоговейно приподнял крышку.

– От его высочества принца Деймиена прекрасной Симоне Брэдшоу, ныне леди Траск, принцессе Нвенгарской.

Внутри коробки на черном бархате лежало ожерелье из старинных квадратных рубинов. В центре оправы красовался рубин размером с яйцо малиновки, сияющий тусклым кроваво-красным светом.

Леди Траск ахнула и машинально прижала руки к груди.

– Это мне?

– О Господи! – выдохнула Меган. – Будь я католичкой, то перекрестилась бы.

Пенелопа отступила на шаг, прячась за спины присутствующих. Глаза ее возбужденно вспыхнули.

– Почему вы называете ее принцессой Нвенгарской? – хмурясь, спросил Тэвисток.

Саша стал объяснять:

– Потому что она происходит от его божественного величества принца Августа Адольфа Авреля Лорана Нвенгарского.

Леди Траск захлопала глазами.

– Разве?

– А вы не знали?

Она рассмеялась.

– Это для меня новость.

– Глупости! – вмешался Тэвисток.

– Ну Майкл, будь паинькой. Мне так это все нравится. Откуда вы знаете, что я происхожу от принца Августа Авре… как его там?

– Потому что генеалогические линии очень тщательно прослеживались на протяжении восьмисот лет, – пояснил Саша. – Вы происходите от принцессы, имевшей счастье состоять в браке с принцем Августом. Ваша родословная прослеживается по женской линии дам этого дома, тогда как его императорское высочество принц Деймиен принадлежит к мужской ветви этого дома.

– Значит, мы кузены? – хихикнула леди Траск. – Двестиюродные? Представить только!

– Нет, не кузены, – быстро отозвался Саша. – Все началось в тысячном году от рождества Христова, или же в первом году славного правления двух принцев.

– Саша, – вмешался Деймиен. – Позже.

Саша отвечал без малейшего замешательства:

– Да, позже будет достаточно времени, чтобы поведать вам о славном прошлом Нвенгарии и ее семнадцати диалектах. А сейчас – у вас есть кольцо?

Леди Траск захлопала глазами:

– Кольцо? Какое кольцо?

– То, что вы носите на среднем пальце, – пояснил Деймиен, подойдя к леди Траск и взяв ее за руку. – Вот это.

Кольцо действительно было. Леди Траск смотрела на него так, словно никогда прежде не видела. Серебряное кольцо, широкое и старое – плоская толстая ленточка металла. Когда-то на нем был герб принца Августа Первого, но со временем гравировка стерлась.

Деймиен снял перчатку. На указательном пальце правой руки поблескивало точно такое же кольцо, как у леди Траск. Мастера серебряных дел каждые пятьдесят лет восстанавливали его, так что герб рода Деймиена был на нем виден вполне отчетливо.

Принц вытянул руку рядом с рукой леди Траск. Та взволнованно заговорила:

– Посмотрите, Майкл, они совсем одинаковые.

– Их изготовили одновременно, – пояснил Деймиен. – Восемьсот лет назад. Это знак клятвы, залог дружбы. Говорят, что когда они соединятся, в Нвенгарию вернется процветание, как в старые времена.

– О! – прошептала леди Траск с сияющими от волнения глазами. – Моя мать отдала мне кольцо, когда была при смерти. Она что-то говорила о том, что в нем мое предназначение. Я решила, что у нее бред.

– Нет, дорогая леди, – возразил приблизившийся к Деймиену и леди Траск Саша. – Она была принцессой самых чистых кровей по линии принца Августа. И вы тоже. И когда вы выйдете замуж за принца Деймиена, вы объедините генеалогические линии двух верных друзей, объедините королевство.

– Выйду замуж? – выдохнула леди Траск. – Я? Пенни, дорогая, ты слышала? Принц хочет жениться на твоей маме! – И она улыбнулась Саше. – И я получу рубины?

– Конечно! – воскликнул Саша. – Это свадебный подарок принца.

– Ты только подумай, Пенни! Ты ведь тоже принцесса, правда? Могу спорить, принц Деймиен подыщет тебе славного герцога.

Пенелопа во все глаза смотрела на Сашу. Взгляд ее застыл, а мысли неслись в бешеной скачке, явно обгоняя размышления ее матери.

Выражение лица Меган постоянно менялось. Сначала на нем проступило волнение, смущение и, наконец, обида.

– Но, леди Траск! – тихонько спросила она. – А как же папа?

Тэвисток стоял за спиной у леди Траск с таким же застывшим, как у Пенелопы, лицом.

Улыбка леди Траск померкла. Она снова взглянула на рубины. На кольцо. На Деймиена.

Деймиен словно читал ее мысли: решиться и выйти замуж за него, Деймиена, потом привезти в Нвенгарию своего любовника Майкла под видом «советника» или чего-нибудь подобного. Женщина заглянула в глаза принца и, очевидно, поняла, что у того хватит ума во всем разобраться и не позволить такого. Нельзя иметь и то и другое.

Она испустила длинный вздох.

– Вы очень любезны, ваше высочество, но боюсь, я уже обручена.

Она грустно посмотрела на рубины в шкатулке, опустила взгляд, сделала шаг назад и протянула руку Тэвистоку. Он молча взял ее ладонь.

В сердце Деймиена зародилось восхищение этой женщиной. Он быстро понял, что леди Траск – пустая и тщеславная дама, голова которой шла кругом от вида прекрасных драгоценностей. Большинство женщин этого типа не раздумывая бросили бы своих джентльменов и в мгновение ока вступили и брак с Деймиеном. Но леди Траск решила, что мужчина, который стоял сейчас рядом с ней, нужен ей больше, чем титул принцессы. Больше, чем рубины. Должно быть, он замечательный человек.

Деймиен надеялся, что когда-нибудь другая женщина сочтет его самого не менее замечательным.

Саша был сражен наповал.

– Но у нее кольцо. Мы не можем вернуться в Нвенгарию без кольца, без нее.

– Оставь, Саша, – прервал его Деймиен и перевел взгляд гуда, куда ему хотелось смотреть все это время. На Пенелопу, на ее золотые волосы, на зеленые глаза, в которых светилось непонятное чувство.

Стоящая рядом с ней Меган ахнула и хлопнула в ладоши:

– Ну конечно! Глупая я, глупая! Как же я сразу не догадалась! Пенелопа ведь тоже принцесса. Он может жениться на Пенелопе!

Глаза Деймиена и Пенелопы встретились и теперь не могли оторваться друг от друга. Она так и не привела прическу в порядок после того, как он гладил ее по голове, целовал…

Она сопротивлялась, не хотела поддаваться соблазну и поцеловать его. Деймиен чувствовал это по тому, как напряглось ее тело. Но все же она ответила на поцелуй. Ответила своими невинными губами.

Он ощутил, как что-то изменилось в его сердце, но тогда он не понял, что именно. А теперь понимал. Возможно, Недрак был не таким уж шарлатаном.

– Да, – негромко проговорил он. – Пенелопа мне подойдет.

Золотисто-зеленые глаза Пенелопы широко распахнулись, лицо побелело.

– Нет, – твердым голосом проговорила она и отчаянно замотала головой, так что светлые волосы совсем растрепались. – Нет, нет и нет.

– Пенни, дорогая, не надо спешить, – успокоила ее мать. – Такие огромные рубины!

– Я не могу выйти за него замуж! – в отчаянии повторила Пенелопа.

Деймиен так на нее смотрел, что подобные слова казались немыслимыми. Девушка чувствовала опасность, видела ее, ощущала запах и, как животное, пыталась ее избежать.

– Разумеется, можешь, – шелестела под ухом мать. – У тебя явно нет никого другого. И ты уже отвергла двух совершенно порядочных джентльменов.

– Мама… – начала Пенелопа.