Девушка словно окаменела.

– О Боже! – чуть слышно прошептала она.

Тут подоспел Деймиен и нанес твари удар ножом. Однако лезвие оказалось слишком коротким и не могло причинить сколько-нибудь серьезного вреда. Но тут подоспел Эган Макдональд и вонзил свой кинжал логошу в плечо.

– На, получи, исчадие ада!

Логош взвизгнул, оскалился и опять рванулся вверх. Однако на сей раз он был уже ранен и стал метаться по потолку, мужчины толпой следовали за его передвижениями. Наконец существо кинулось к арке окна и, разбив вдребезги стекло, вырвалось наружу.

– В погоню! – закричал Эган. – Оно ранено. Догоним его и убьем! – И шотландец бросился вон из зала. Нвенгары и самые отчаянные из англичан рванулись за ним.

– Давно я не видел его таким бодрым, – заметил Деймиен, обращаясь к Петри, который, запыхавшись, подбежал к своему господину.

– Они его наверняка изловят, сир. Господи Иисусе, неужели это и правда был логош? Я думал, их не существует, сир.

Саша с открытым от изумления ртом смотрел сквозь разбитое окно.

Деймиен бросил на поднос нож, испачканный черной кровью.

– Пенелопа, любовь моя, как ты себя чувствуешь?

Девушка улыбнулась дрожащими губами.

– Все в порядке. – Она приподняла руку и сплела свои пальцы с пальцами Деймиена. – Смотри, мы все еще связаны.

И тут самоконтроль Деймиена, выдержавший столь тяжелое испытание, дал трещину.

– Петри! – напряженным голосом произнес принц.

– Покои готовы, сир. Я сам буду их охранять.

Деймиена захлестнуло неукротимое желание, кровь закипела у него в жилах. Он крепко схватил Пенелопу за кисть. В глазах девушки мелькнуло смятение, но не только. Деймиен увидел в них ту же жажду, которая сжигала его самого.

– Пора завершить нашу помолвку, довести дело до конца.

Она могла бы задать ему массу вопросов, начиная с самого логичного: «Прямо сейчас?» Но она, чудная девочка, промолчала и только кивнула головой.

Деймиен едва ли не вытащил ее из комнаты. Бальные туфельки Пенелопы дробно стучали о паркет. Она отчаянно пыталась не отставать от своего жениха. Они пролетели мимо регента, который обмахивался носовым платком, мимо Майкла Тэвистока, у которого на руках в полуобмороке висела леди Траск, но Деймиену показалось, что в глазах у этой дамы мелькнул вполне трезвый расчетливый блеск.

Меган вместе с другими леди подбежала к окну, чтобы подбодрить джентльменов. Саша, еще не успокоившийся и бледный, присоединился к дамам.

– Логош, о Господи! – бормотал он.

Никто не видел, как Деймиен подхватил свою невесту на руки и унес ее. Обычно на свадьбе джентльмена и его избранницу провожают до спальни друзья, слуги. Шумят, поют песни, отпускают сомнительные шутки.

Но сейчас один только Петри в молчании следовал за молодой парой. Остальные нвенгары продолжали преследовать логоша. Деймиен решил, что это к лучшему.

Пенелопа ощутила перемену, происшедшую в Деймиене, как только он подал ей руку, чтобы помочь подняться с пола в бальном зале. В глазах у него горел дикий огонь. Их темная синева поразила девушку. Деймиен смотрел на нее с напряженным, словно бы застывшим лицом.

Он на руках пронес ее по всей лестнице, хотя она была вполне способна подняться сама. А может быть, и не способна. Ее сердце отчаянно колотилось. Желание туманило голову.

Деймиен разрезал веревку, которая связывала их руки, и она упала на пол, но Петри поднял обрезки и бросил их на постель. Пенелопа взглянула на тонкую бечевку, так невинно лежащую на покрывале, и в ее сердце возникло странное чувство. Теперь она связана с Деймиеном кровью, вот что означала церемония обручения, а сейчас ее свяжет с ним эта кровать.

У Пенелопы похолодели руки, пока она наблюдала, как Петри не спеша снимает со своего господина орденскую ленту. Потом камердинер помог принцу снять с плеч мундир, рукав которого оказался разорван когтями той твари. Пенелопа сглотнула.

Вот Петри потянулся к галстуку принца, но Деймиен сделал ему знак уйти. Пенелопа уже достаточно понимала по-нвенгарски и знала, что Деймиен сказал: «Вон!»

Петри перебросил мундир через руку и подмигнул:

– Я буду рядом, сир.

– Но не слишком близко.

– Разумеется, сир.

Еще раз понимающе усмехнувшись, Петри проследовал к двери и тихонько прикрыл ее за собой.

– А если их не один, а больше? – спросила Пенелопа, неподвижно стоя посреди комнаты.

Деймиен прекратил развязывать узел галстука и вопросительно взглянул на Пенелопу:

– Что?

– Если это создание, чем бы оно ни было, явилось сюда не одно?

Деймиен вернулся к галстуку, потом стянул его с шеи. Пенелопа увидела обнажившееся смуглое горло.

– И этому-то неоткуда было взяться. Они существуют только в мифах.

– Еще одна нвенгарская сказка?

Деймиен расстегнул жилет и развязал тесемки батистовой рубашки.

– Это логош. В легендах говорится, что его прокляли тысячу лет назад. Он стал полудемоном-получеловеком. Весь мир должен был его ненавидеть. Но это все сказки. На самом деле их не должно быть.

– Тем не менее, один из них устроил погром в бальном зале моей матушки. – Пенелопа старалась говорить спокойным тоном – настоящая англичанка, способная выдержать все на свете как истинный стоик, но дрожь в голосе ее подвела.

Деймиен отбросил в сторону жилет и сделал шаг к невесте.

– О Господи, Пенелопа! – воскликнул он и взял в руки ее ладони. – Оно ведь могло тебя убить!

– И тебя тоже. Посмотри, ты ранен! – И она провела пальцами по красному от крови рукаву рубашки.

– Ерунда. Там легкая царапина. – Деймиен ловко выскользнул из рубашки и отшвырнул ее в сторону. Пенелопа ощутила жар, излучаемый его телом. Ей вдруг неудержимо захотелось положить руки ему на грудь, погладить эти черные курчавые полосы… Вместо этого девушка дотронулась до раны. Деймиен был прав: на коже было лишь несколько параллельных царапин, не очень глубоких.

– Все равно. Может воспалиться. Надо промыть и, может быть, сделать припарку, – в смущении проговорила Пенелопа.

Широкая грудь Деймиена придвинулась к груди Пенелопы, его руки скользнули ей за спину.

– Исцели меня, Пенелопа!

Его блестящая, соленая от пота кожа оказалась в нескольких дюймах от ее губ. Пенелопа прикоснулась губами к его плечу. Деймиен зарычал, его руки сильнее стиснули девушку.

– Мне понадобится вода, – растерянно пробормотала Пенелопа и, с трудом высвободившись из его завораживающих объятий, подошла к наполненному водой тазу, который, очевидно, приготовил все тот же предусмотрительный Петри. Девушка намочила край висящего тут же полотенца, отжала его, вернулась к принцу, заставила того сесть и осторожно промыла царапины. Деймиен не отрываясь следил за ней своими синими глазами, ресницы его подрагивали при каждом ее движении.

– Ты ведь понимаешь, что означает эта церемония связывания? – обманчиво спокойным голосом спросил он.

– Да, Мы обручены. И теперь можем… – Покраснев, Пенелопа запнулась и с деланным вниманием углубилась в изучение ранок, тщательно оттирая уже засохшие капельки крови.

– Не только это. Мы соединены. Стали одним существом, парой на веки вечные. Связаны друг с другом и ответственны друг за друга.

Пенелопа подняла взгляд.

– Но мы еще не женаты. Я думала, свадьба будет в самой Нвенгарии.

– Конечно, будет. – Деймиен улыбнулся. – Сегодняшняя церемония в старые времена была единственной. Миссионеры, которые бродили в наших местах и пытались цивилизовать варваров, навязали нам свой ритуал брака, но не уничтожили прежний. Поэтому сейчас у нас проводится две церемонии. Католические священники поступили мудро. Они поняли, что наш ритуал связывания очень важен для нас, и разрешили его сохранить в качестве церемоний обручения перед христианской свадьбой. Разумеется, если бы проповедники не позволили нвенгарам сохранить свои ритуалы, их порвали бы на куски, а нвенгары до сих пор оставались бы язычниками. У нас и сейчас очень чтят древние обычаи.