Он не знал что делать, первое, что пришло ему в голову, это то, что он слышал, будучи уже в лечебнице про Библию и ее отрывки, которые иногда произносил кто-то из больных или персонала. Хоки считал, что желание помочь этой девушке возникло спонтанно, он хочет ей помочь, чтобы помочь себе. Наполовину Коул был несомненно прав.

– Хорошо. – Ответила Энни и, бросив взгляд на девушку, пошла дальше.

Решив, что он сможет найти какую-либо информацию в религии, ведь наука, молча, констатировала тот факт, что все, что он видит лишь плод его больного воображения, невзирая на взаимосвязь его суждений с реальностью, Коул принялся жадно читать Библию. Несколько дней пролетели за кропотливой и уже непривычной его мозгу работой. Иногда, задумавшись, Хоки негромко произносил одну единственную фразу, засевшую у него в голове.

– Легион. Имя мне Легион…

Коул оценивал, сравнивал, спрашивал, пытаясь выстроить, целую картину из тех лоскутов, что были у него в руках.

В итоге он решил действовать с расчетом на то, что все, что он видит реально. Ведь он как-то помог профессору, шанс на то, что это было лишь совпадение, по мнению Коула, был крайне низок. Значит, огромный мир недоступен человеку и лишь не многие получают в дар или проклятье способность заглянуть в него. С учетом неприспособленности человека к реалиям и законам того мира, тот является опасным для людей. Хоки решил, что все религиозные наставления это не только выбор стороны, по которой придется идти, но еще и подготовка. Но дальше рассуждений дело не дошло, да и уверенности ему это не прибавило. Тогда Коул решил довериться интуиции.

Погрузившись в чтение, в своей палате, в которой спало еще семь пациентов мужчин, которых он просто не замечал и даже не знал, Хоки не слышал, в потоке разговоров о том, что девушка набросилась на медсестру. Хотя Коул не интересовался новостями в этом каземате сумасшествия, ни происходящими снаружи, ни внутри его стен, новости об этой девушке, несомненно, привлекли бы его внимание. Вернувшись в холл, Коул заметил ее в том же месте, только руки у нее были в синяках.

Больших усилий ему стоило решиться на этот поступок. Энни была здесь и она заметила его переживания. В этот вечер в холле было мало персонала, что было только на руку Хоки.

Хмурый, с Библией в руках, он для начала узнал у одной из медсестер, имена которых он не запоминал, как зовут девушку, а потом подошел к ней и сел на пол напротив нее. У него был вид изгоняющего дьявола, но, в общих чертах, именно это Коул и собирался сделать. Тяжелым шагами он приблизился к сидящей в углу. Девушка не обратила на него никакого внимания.

– Джилл? – Спросил он негромко.

Но она словно не слышала его слов, перебирала волосы в руках, о которых в силу возможности заботился медперсонал. Джилл сидела, уставившись в пол. А Коул чувствовал нарастающее возбуждение, он почувствовал себя в игре, ощущал чем-то внутри, что может помочь ей. Теперь Хоки был не просто наблюдателем. Его волновало только отсутствие знаний и опыта, но и терять Коулу, как ему казалось было не нечего.

– Легион? Тебя зовут Легион? – Внимательно смотря на нее, спросил Коул, но осознание наивности того что он сейчас делает, заставило его на мгновение остановиться.

Но на этот раз Джилл подняла взгляд и исподлобья посмотрела на него, словно даже для нее он казался сумасшедшим.

– Так, значит близко? – Вновь набравшись уверенности, спросил Хоки.

Одна из медсестер, на которую вчера напала Джилл, собралась попросить его уйти. Но ее остановила Энни, наблюдавшая за ним все это время. Она стояла в противоположном конце комнаты, опершись о стену, рядом с тем местом, где любил сидеть Коул в непогоду.

Взгляд Джилл помрачнел еще сильнее, теперь в темных тучах проскакивали искры молний, предвещая бурю.

– Сколько вас? – Коул говорил спокойно, но полностью скрыть волнение ему не удалось.

Никакой реакции, но это уже не смущало его.

– Какие ваши имена?

Она все так же смотрела на него, сверля взглядом так, что Коул почувствовал, как ее рука сжимается у него на горле и ему стало не по себе.

– Не притворяйтесь. Я вас вижу. Я знаю, чего вы хотите. Я знаю, что вас трое. И сделаю все, чтоб вы оставили ее в покое. – Коул начинал сердиться и с силой захлопнул книгу, которую машинально открыл перед тем, как заговорить с девушкой.

– А ты не боишься? – Низким голосом спросила она.

– Устал уже. – Небрежно ответил Хоки, обрадовавшись тому, что его попытки увенчались успехом.

– Да ты знаешь, что такое страх? – Она говорила, не меняя выражения лица, все так же смотря на Коула немигающим взглядом.

– Догадываюсь. Но тому, кто верит в Бога нечего бояться, не так ли мой друг? – Он дружески улыбнулся.

Джилл подняла голову, но не проронила ни слова.

Я… – Начал было Коул, но был оборван ей.

– С чего ты взял, что Библия, угодна Богу? С чего ты взял, что он вообще существует? – Теперь голос был выше, видимо в беседу включилась другая тень.

– Богу угода вера. А раз есть такие как вы, то есть и то, что стоит против вас. – Коул чувствовал себя уверенно как никогда. – На каждое действие есть противодействие.

– Да?

Джилл рассмеялась хриплым почти мужским смехом, от которого по телам медперсонала находящегося рядом пробежал холодок, а больные приковали свои взгляды к Коулу и Джилл, сидящим друг напротив друга в углу, и могло показаться, что они играют в игру – «правда или действие».

– Да. – Твердо сказал Коул, он понимал, что сомневаться нельзя.

– Ты умрешь! – Не своим голосом крикнула Джилл и истерически рассмеялась.

Чьи-то сильные руки быстро оттащили Коула в сторону, а Джилл санитары схватили за руки, приготовив успокоительное. Хоки не пытался сопротивляться, понимая, что на сегодня он уже сделал все, что нужно. А Джилл никак не реагировала на происходящее, продолжая немигающим взглядом смотреть на Коула.

– Все мы когда-нибудь умираем. – Ответил он, обращаясь к той из теней, которая с ним говорила и ко всем теням сразу, вырвавшись из рук медсестер.

Энни быстрыми шагами подошла к Коулу и произнеся короткое:

– Пошли, Хоки.

Повела его прочь, в свой кабинет.

Коул сидел в кабинете Энни, в котором царил минимализм, и видно было, что его владелец, редко в нем бывает. Лишь потертая рамка, обращенная тыльной стороной к Коулу, привлекла его внимание. И ни одной пылинки.

Энни, закрыв дверь, села напротив него за деревянный маленький столик, с потрескавшейся выцветающей эмалью.

– С вами все в порядке? – Энни села на свое рабочее место.

– Да. – Коул нахмурился, обхватив подбородок левой рукой, а правой проведя по глазам, будто не выспался.

Он обвел взглядом кабинет, словно ища что-то. Хоки искал предмет, на котором можно было бы заострить внимание. Не найдя такового, он перевел взгляд на руки Энни, постаревшие заботливые руки, которые давно должны уже по мнению Коула нянчить внуков.

– Вы первый кто смог вызвать в ней, персональную ненависть… – Сиплым голосом произнесла Энни и откашлялась.

– И? – Вышел из состояния задумчивости Коул, убрав руки от лица.

– Вы что-нибудь поняли? – Энни говорила с надеждой в голосе.

– Почему вы мне доверяете, не относитесь, как психу? – Коул посмотрел ей в глаза.

Не найдя куда деть руки, он привычно положил их в карманы.

– Хоки, за время своей работы, я поняла, что… некоторые… психи, понимают не меньше чем остальные, а возможно и больше. – Энни печально улыбнулась. – А вы еще можете более или менее здраво рассуждать.

– Надеюсь на это. Не буду спрашивать вас о той грустной истории, которую вы сейчас вспомнили. Давайте тогда без формальностей, прямо, дружески? – Коул расслабился от общения единственным человеком, которому он доверял и откинулся на спинку стула.

– Давай. – Приветливо сказала Энни, не сумев скрыть волнения, которое промелькнуло у нее при словах Коула.