– Приемной дочкой, – предложил Вадим. – Между прочим, Эве тоже немало лет.

– Сколько?

– Не скажу, – отрезал он, хотя правильней было: “Не знаю”.

Из-за двери выпорхнула Эва, обернутая вокруг бедер махровым полотенцем, тряхнула влажной гривой и, босиком пробежав к креслу, запрыгнула с ногами.

– Я напускаю ванну, – сообщила она, дрожанием ноздрей наметя брезгливую мину. – Ну давай, грязнуля, время еще есть!

Когда-то Вадим окунался каждый час, лишь бы не раздражать ее обостренный нюх, а теперь сам обзавелся беспокойным обонянием. После тех загаженных нор и впрямь не мешает помыться.

– А я могу потереть спинку, – невинно предложила Кира, искоса поглядывая на “сестру”. – Право же, мне несложно!

– На твоем месте я б не отказалась, – улыбнулась та, обманув Кирины подозрения. – Где еще найдешь такую банщицу?

Вообще Эва была ревнивой, даже очень, – только проявлялось это у нее не как у всех. Пожав плечами, Вадим направился к выходу.

– Так мне идти? – спросила Кира ему вослед.

– Конечно, иди, – ответила Эва. – Не ждать же, пока позовет? А не справишься, я подсоблю! Мы ведь не жадные, верно?

Озадаченно оглянувшись на ее приветливое лицо, Кира поспешила в коридор и тщательно закрыла за собой дверь, как Эва недавно.

– Она что, подслушивала? – шепотом спросила девушка, придержав Вадима за локоть. – Или на тебе был “жучок”?

– Ей не надо подслушивать, – сказал тот. – Она слышит.

– Как это?

– Смотри, – через вторую, еще не прибранную комнату он указал пальцем на окно и даже прочертил направление. – Сейчас пролетит птичка.

В ту же секунду поперек проема мелькнула серая тень.

– Откуда ты знал? – недоверчиво спросила Кира.

– Услышал. А у Эвы слух еще тоньше.

– Сможешь повторить?

– Сколько угодно, – рассмеялся Вадим. – Вот сейчас, смотри! – И снова черкнул по воздуху пальцем, предвосхищая птичий пролет.

Теперь она попросту растерялась.

– Ты хочешь сказать…

– Да, – подтвердил он. – Через две закрытых двери, сквозь шум струи и собственный плеск Эва прекрасно разбирала, о чем мы говорили. И Тима она услышит задолго до того, как он войдет в подъезд. А если войдет не Тим… сама понимаешь.

– Господи, а кровь вы не пьете? – ужаснулась Кира. – Я-то удивлялась, откуда в тебе столько здоровья!

– Если помнишь, я даже не ем мяса, – ответил Вадим, усмехаясь совпадению: давно ли сам о том же спрашивал Эву! Ехидно поинтересовался: – Не раздумала тереть мою спину?

– Иди уж! – Она подтолкнула Вадима к ванной. – Думаешь, испугалась? Щас!

– А, думаешь, меня вообще кто боится? – поддел он напоследок. – Плохой бы я был вампир.

– Иди, иди, – проворчала Кира, все же нахмурясь. – Видали мы таких!..

Вдвоем они вступили в комнатку, где в квадратную ванну, уже наполненную сугробом пены, хлестала желтоватая горячая струя. Под широким зеркалом теснились разнокалиберные склянки, аэрозоли, тюбики, а также станочки, щеточки, гребешки, ножнички, в изобилии запасенные Кирой, – не говоря о мочалках и мыле. Второе зеркало, еще роскошней первого, хотя треснутое, уютно мерцало вдоль всей ванны, под двумя притушенными светильниками.

– Будто чувствовала, что включу воду, – заметил Вадим, оробело озираясь. – Брашки-то – прелесть, в самую точку! Тебе бы в дизайнеры податься, а?

– Мне и на своем месте неплохо, – отмахнулась Кира и оглядела его с вызовом: – Сестра, говоришь?

Отработанным взмахом она сдернула с себя платье, в два приема стряхнула туфельки и уже совершенно нагой присела на край ванны, пробуя воду. От столь резкого перепада у Вадима перехватило дух – будто не в таком же виде девушка крутилась вокруг него совсем недавно. А она, эффектно вскинув руки к затылку, уже скручивала пушистые волосы в узел, дабы не замочить, – словно решила ввести в традицию их совместные купания.

– По-моему, речь шла о “потереть спинку”, – осторожно напомнил Вадим. – А если решила поберечь платье, вовсе не обязательно бросать его на пол.

– Я привыкла подходить к делам ответственно, – ответила Кира, погружаясь в трескучую пену. – Чтоб обработать тебя как следует, нужен упор. Не могу ж я эдакую спинищу тереть вполсилы?

Со вздохом Вадим поднял платье, аккуратно повесил на плечики.

– Знаешь, когда-то, еще до Отделения, мы с приятелями сочиняли буриме на тему “Круиз” – ну там, приключения совтуриста за “железным занавесом”, то-се… Так вот, каждый из нас – каждый! – посчитал долгом хоть раз, да загнать беднягу в публо-дом. Такая у него была судьба.

– Ты к чему это? – подозрительно спросила Кира.

– К тому, что это мы уже проходили, – мрачно сообщил он, кивая на ванну. – И знаешь, кто была последней?

– Наверно, Алиса? Так я не суеверная, – успокоила Кира. – Иди же, а то “сестренка” заскучает!.. Кстати, ей хорошо слышно?

– Еще бы! Может, позвать ее – тебе для компании?

– Я что, похожа на таких? – оскорбилась она.

– А разве нет?

– Ну, разве только втроем, – нехотя уступила девушка, – в узком семейном кругу… Эва ведь не станет возражать?

Вадим прислушался, усмехнулся.

– Ну? – спросила Кира с любопытством.

– Она-то не возражает. Ладно, хватит провокаций!

Раздевшись, Вадим опустился в воду и блаженно вытянулся вдоль стройного тела девушки, умиляясь непривычному простору. Они вполне помещались здесь рядом – не то что во вчерашней раковине. Конечно, это не Юлькин бассейн, так ведь и квартирка-то – типовая. Жили ж люди!

– Тима не слышно? – прошелестела Кира, краями нежных подошв елозя по его ребрам. – У нас еще есть время?

– Время-то, наверно, есть, только от моего “сучка” теперь мало проку: батарейки сели. Или речь шла о “ключике”? Черт, запутался…

– “Сестрица” удружила? – догадалась девушка. – Может, все не так безнадежно – давай проверим?

– Зачем лишние разочарования? К слову, упырям эта машинерия ни к чему – они ж бессмертные. И вообще, “мне отсюда прекрасно видно”. Возраст, знаешь ли.

– Слыхали мы эту песню! – Кира досадливо пнула пяткой в его грудь. – Многим ее поешь?

– Разве одну ее? У меня обширный репертуар. Ты же знакомилась с личным делом: тот еще певун!.. Между прочим, – хмыкнул Вадим, – у тебя на подошвах синева. С чего бы?

– Черт, – она изогнулась в позе спартанского “мальчика, вынимающего занозу”, – это колготки красятся.

– Не колготки красят человека, – глубокомысленно заметил он. – Придется и тебя потереть.

– Придется, – согласилась Кира, распрямляясь. – Ладно, не хочешь расслабиться…

– Куда больше!

– … давай займемся делом.

– Что, прямо здесь?

– А чем плохое место? Эва нас слышит, ты – ее. А мне ее слышать не обязательно, верно? – Девушка проницательно улыбнулась. – Может, для этого она и выпихнула нас сюда?

– “Умненький Буратино”, – похвалил Вадим. – Мне б и в голову не пришло.

– Рассказывай! – не поверила Кира. – Да я не в претензии, так даже удобней.

– Еще бы, – пробормотал Вадим размягченно. – А уж мне-то!..

– Итак, в нашей группе четверо, – констатировала она. – Причем трое, насколько я поняла, имеют запредельные возможности.

– Вообще-то двое, – поправил Вадим. – А я – так, погулять вышел.

– Ну да, видала я твои прогулки!.. И ты уже наблюдал меня в деле, хотя и без обычных наших “маленьких хитростей” – в чистом, так сказать, виде.

– Не столько в чистом, сколько в голом, – опять вставил он. – Мне понравилось, правда!

– Черт, появилась бы твоя родственница на пару деньков позже, – с досадой сказала Кира. – Уж я бы тебя раскрутила!

– Не исключено, – признал Вадим. – Так что там насчет “хитростей”?

– А то, что при умелом использовании они вполне смогут заменить вашу сверхчуткость. И тогда посмотрим, кто кого умоет!

– Мы ведь распределили обязанности, – заметил он. – Ты моешь меня, я – тебя. Могу даже повторить тот массаж, лишь бы не нарушать заведенный порядок.

Фыркнув, девушка плеснула в него пеной и продолжила: