Даг поднялся на ноги одновременно с Громовержцем; он смотрел ему вслед, но лицо его было напряженным и сосредоточенным, как будто его глазам представала совсем другая картина. Собственное лицо казалось Фаун таким же застывшим и невыразительным, как холодное тесто; Фаун поднялась и подошла к Дагу. Они обнялись и крепко прижались друг к другу.

– Слишком скоро, – прошептал Даг, слегка отстраняя Фаун и с тревогой глядя ей в лицо. Фаун подумала, что бесполезно притворяться мужественной, когда Даг способен ясно видеть, в каком безумном смятении пребывает ее Дар. Тем не менее она не позволила себе сникнуть и изо всех сил старалась дышать ровно и не позволить губам дрожать.

– Громовержец прав, когда говорит о необходимости поставить во главе отряда опытного человека, – продолжал Даг, и голос его постепенно обрел твердость. – Ситуация сильно отличается от охоты на сидячих Злых и даже от того кошмара, с которым мы столкнулись вблизи Глассфорджа. Я мысленно пролистал списки дозорных и понял: они не знают, что это такое, особенно молодежь. Да, и насколько далеко от Крестьянской равнины находится пострадавшее поселение? Считается, что фермерам не разрешается селиться за старой границей безопасных земель... – Даг резко встряхнул головой и сжал руку Фаун. В его золотых глазах блеснуло что-то, чего Фаун раньше никогда не видела; она подумала, что это могла быть паника.

Фаун сглотнула и сказала:

– Однажды ты такое уже проделал, так что вопрос не в том, сможешь ли ты справиться, а в том, сможешь ли ты справиться лучше, чем тот, кто взялся бы за дело впервые.

– Нет... да... может быть. Прошло много времени. И все же... если не я, то кого я обреку на это вместо себя? Кто-то же должен...

Фаун протянула руку и прижала пальцы к губам Дага, заставив его умолкнуть.

– С кем ты споришь, Даг? – просто спросила она.

Он молчал на протяжении нескольких ударов сердца, хотя на его губах мелькнула еле заметная кривая улыбка. Фаун сделала глубокий вдох.

– Когда я выбирала в мужья дозорного вместо фермера, я понимала, на что соглашаюсь. Тебя ждали отъезды, меня – ожидание. – Рука Дага легла на плечо Фаун и стиснула его. – Расставание наступает раньше, чем мы ожидали, но... но ведь всегда все бывает в первый раз. – Фаун подняла руки, крепко сжала в ладонях любимое лицо и решительно встряхнула. – Только позаботься о том, чтобы это не был последний раз, слышишь?

Даг прижал ее к себе. Она услышала, как сердце его стало биться не так отчаянно. Фаун, уткнувшуюся лицом в рубашку Дага, охватил его запах: пота, лета, солнца... и просто Дага. Фаун приоткрыла рот, как будто могла вдохнуть весь этот запах и сохранить его на будущее. Навсегда... и еще на один день.

«Что ж, что не существует никакого «навсегда»... тогда я согласна на день».

– Ты не боишься остаться тут одна? – пробормотал Даг, уткнувшись лицом в ее кудри.

– В списке вещей, которых я боюсь, это отправилось куда-то в конец. В самый, самый конец.

Фаун почувствовала, что Даг улыбнулся.

– Признай: до сих пор я всегда возвращался.

– Ага, дозорные в Глассфордже говорили, что ты как кошка: всегда падаешь на лапы. – «Да только все равно отправились тебя разыскивать». – А папа обычно успокаивал меня, когда я волновалась за глупую кошку, которая влезла на дерево и жалобно мяукала, боясь спускаться: «Дорогуша, ты разве видела когда-нибудь на дереве кошачий скелет?»

Тот внутренний смех, который она так любила и так редко слышала в последнее время, всколыхнул его грудь. Они стояли, обнявшись, до тех пор, пока с дороги не донесся нежеланный стук копыт.

– Что ж, ладно, – пробормотал Даг.

Фаун отодвинулась от него и подняла глаза.

Даг смотрел на нее со странной улыбкой. Он еще раз прижал ее к себе и отпустил, хоть и продолжал держать за руку. Они оба повернулись к Громовержцу, который смотрел на них с высоты своего коня. Он ничего не сказал, только вопросительно поднял брови.

– Я хотел бы поговорить с посланцем, – сказал Даг. – И взглянуть на те крупномасштабные карты окрестностей Рейнтри, которые у нас есть.

Громовержец только коротко кивнул в ответ.

– Садись позади меня. Я подвезу тебя до штаба. – Он развернул коня, Даг встал на чурбак и уселся за спиной Громовержца. Тяжело нагруженный конь тем не менее быстро двинулся по дороге.

Глаза Фаун горели, но оставались сухими... почти. Сморгнув слезы, Фаун нырнула в шатер, чтобы начать собирать седельные сумки Дага.

Уже наступила полночь, когда Даг вернулся в шатер Блуфилд. Фаун при звуке его шагов, в темноте более медленных, чем обычно, подняла голову, пошевелила палкой угли в очаге и зажгла от них огарок свечи. В слабом золотом свете она увидела улыбку на губах Дага, но взгляд его оставался рассеянным.

– Я уж гадала, будет ли у тебя возможность поспать, – тихо сказала Фаун, поднимаясь.

– Немножко поспать удастся, хотя коней нам нужно седлать перед рассветом.

– Не годится пускаться в путь усталыми. Мне не ложиться, чтобы вовремя тебя разбудить? – До этого момента оставалось не так уж много часов.

– Нет. Кто-нибудь за мной придет. Я постараюсь не шуметь, уезжая.

– Только попробуй улизнуть, не разбудив меня! – сурово заявила Фаун и повела Дага в шатер, где аккуратными стопками было разложено содержимое его седельных сумок. Рядом лежали лук Дага и полный стрел колчан. – Я хотела упаковать твои вещи, но потом подумала, что будет лучше, если ты сначала проверишь, все ли, что нужно, я приготовила.

Даг кивнул, опустился на колени и стал передавать Фаун стопки, быстро их просмотрев; Фаун, насколько могла сноровисто, укладывала их в сумки. Единственным, что Даг отложил, оказался его тамбурин в кожаном чехле. Фаун хотела было спросить: «Разве он тебе не понадобится, чтобы отпраздновать уничтожение Злого?» – но потом подумала, что Даг, возможно, хочет поберечь инструмент, поскольку поход ожидается трудный. Другие возможности она и представлять себе не захотела. Фаун затянула ремешки, застегнула пряжки и повернулась к освещенному мигающим светом свечи сундучку, на который положила ножны.

– У тебя нет разделяющего ножа. Этот ты возьмешь с собой? – Она нерешительно протянула Дату ее – их – нож.

Лицо Дага стало суровым. Все еще стоя на коленях, он взял у Фаун нож, вынул его из ножен и хмуро посмотрел на полустершуюся надпись на костяном лезвии.

– Дор считает, что он не сработает, – сказал Даг наконец.

– Я и не думала, что ты его выберешь. Просто держи его при себе... на всякий случай. Если под рукой не окажется другого.

– В моем эскадроне будет дюжина ножей, а то и больше.

– Сколько дозорных с тобой отправляется?

– Семьдесят.

– Этого хватит?

– Кто знает? Достаточно одного, но все остальные могут потребоваться, чтобы этот один оказался в нужном месте в нужное время. Громовержец задержит выезд отрядов, которые должны были отправиться в обычный дозор, и соберет всех, кто будет возвращаться, но он должен думать не только о том, чтобы послать помощь, но и о возможной обороне.

– Мне кажется, что отправка людей на помощь и была бы лучшей обороной.

– В определенной мере. В Рейнтри может сложиться тяжелое положение, но вдруг и в Олеане появится Злой? Поскольку из-за этого переполоха осмотр местности опять будет отставать от расписания, такая возможность делается более вероятной. В этом-то и проблема: заранее неизвестно, где ожидать следующей неприятности. Хорошо, конечно, когда мы месяцами не находим ни одного Злого, но потом они появляются пачками, и мы оказываемся перегружены. – Даг нахмурил брови, медленно вернул нож в ножны и с виноватой гримасой протянул Фаун. – Лучше мне его не брать. Я имею скверную привычку бросаться вперед очертя голову, а на этот раз у меня другие обязанности.

Фаун взяла у него нож и кивнула, хотя сердце у нее болело.

– У меня есть некоторые мысли, – продолжал Даг; его ум явно был занят разнообразными соображениями. – Только мне нужны более свежие сведения, чем те, что сообщила вестница. Она почти загнала своего коня, но все равно ей потребовалось два дня, чтобы добраться до нас. Часть наших потерь на Волчьем перевале была следствием... не столько неверной, сколько устаревшей информации. Впрочем, это слабое утешение: не уверен, что мы могли бы действовать иначе, даже если бы знали, что нам предстоит. Собери мы на перевале больше воинов, мы просто потеряли бы еще больше убитыми, а нас и так было мало. – Губы Дага скривила горькая улыбка. – Тогда ведь подкрепления все равно еще не подошли.