К закату друзья все еще дрейфовали по озеру. Но вот стемнело. Ветер стих, и лодка еле двигалась. Они немного поели — больше потому, что это было необходимо, а не из-за того, что проголодались, потом бросили жребий, кому дежурить первому, и попытались уснуть.

— Помнишь рассказ о Шиа Омсворде и чудовище, жившем во Мглистой Топи? — прошептал Колл Пару. — Я уверен, скоро мы узнаем, правда это или нет!

Ночь тянулась медленно, наполненная ощущением надвигающейся опасности. Но наступило утро, а с ними ничего не случилось. Туман рассеялся, и небо посветлело. Друзья обнаружили, что их отнесло на север. Приободрившись, они посмеялись над своими ночными страхами и, развернув лодку на восток, стали грести по очереди, дожидаясь ветра. Через какое-то время от тумана не осталось и следа, облака рассеялись, и они увидели на горизонте южный берег. Около полудня подул северо-восточный ветер, они отложили весла и поставили парус. Время шло, и лодка бодро бежала на восток. День уже клонился к вечеру, когда они наконец пристали к берегу в небольшой, заросшей лесом бухточке рядом с устьем Серебряной реки. Друзья загнали лодку в заросли тростника, привязали ее и отправились дальше пешком. Солнце заходило, его лучи, пробиваясь через низко нависшие облака и клочья тумана, окрашивали небо в необычный розовый цвет.

В лесу еще стояла тишина, ночные певцы ждали наступления полной темноты, чтобы начать свои серенады. Рядом у валунов лениво текла река, широко разлившаяся после дождей. Тени деревьев удлинялись, дневной свет понемногу мерк. Теперь они шли в темноте. Путники поговорили немного о короле Серебряной реки.

— Он ушел вместе с магией, — сказал Пар, осторожно шагая по тропе, скользкой от дождя. Этой ночью было светлее, хотя и не так, как им хотелось бы, — луна и звезды играли друг с другом в прятки среди облаков. — Он ушел, как ушли друиды и эльфы, о них остались только предания.

— Может быть, да, а может быть, и нет, — заметил Морган. — Путешественники рассказывают, что время от времени его все еще видят — старика с фонарем, он защищает путников. Хотя, говорят, его владения уже не те, что прежде. Только река и немного земли вдоль берегов. Все остальное принадлежит нам.

— Все остальное принадлежит Федерации, — фыркнул Колл.

Морган пнул ногой ветку, и она, вращаясь, улетела в темноту.

— Я знаю одного бродячего торговца — он бродил со своими товарами от плоскогорья до Анара, — так он утверждает, что разговаривал с королем Серебряной реки. Этот торговец рассказывал, что как-то заблудился в низинах возле Кургана Битвы и старик с фонарем показал ему дорогу. — Морган немного помолчал. — Не знаю, правда, можно ли ему верить. Эти торговцы самые большие врали на свете.

— А я думаю, что он ушел, — сказал Пар, погрустнев от собственной уверенности в этом. — Магия не может существовать, когда ею никто не занимается и не верит в нее. Поэтому теперь король Серебряной реки лишь легенда, в которую верим ты, я, Колл да еще, может быть, человек десять.

— Омсворды всегда верили, — тихо добавил Колл.

Дальше друзья молча шли, прислушиваясь к ночным звукам. Было ясно, что этой ночью они не успеют дойти до Кальхавена, но и останавливаться им не хотелось. По мере того как путники удалялись от озера, тропа становилась все уже, все гуще зарастала кустарником, как будто обступающим их в темноте.

Река на перекатах угрюмо шумела, и ландшафт постепенно менялся: теперь попадались канавы да пригорки вперемежку с валунами и пнями.

— Дорога на Кальхавен уже не та, что раньше, — проворчал Морган, споткнувшись.

Пар и Колл не знали, верить ему или нет, потому что ни тот ни другой никогда не бывали в Анаре. Они переглянулись и промолчали.

Вскоре тропа резко оборвалась — несколько упавших деревьев перекрыли проход. Отсюда отходила другая тропинка — в чащу леса, в сторону от реки. Морган постоял немного в нерешительности и направился по ней. Деревья над их головами смыкались, переплетаясь ветвями, пропуская лишь тонкий лучик лунного света, и друзьям пришлось продолжать путь гуськом. Морган начал что-то бормотать, но по тону можно было понять, что он злится. Вьющиеся растения и ветви деревьев, опускаясь все ниже, вынуждали путников пригибать головы. Деревья источали зловоние, будто под землей что-то разлагалось. Не в силах вынести этот смрад, Пар пытался задержать дыхание.

— Тут как будто труп разлагается, — прошептал сзади Колл.

Вдруг в памяти Пара что-то прояснилось. Он вспомнил запах, исходивший от женщины, которую старик назвал порождением Тьмы. Запах был тот же самый.

Через мгновение они вышли из леса и оказались на опушке, усеянной гниющими стволами и костями. Посреди поляны была большая лужа, на поверхности которой булькали пузырьки, словно это не лужа, а котел, под которым разведен огонь.

Призрачные глаза буравили их из темноты. Друзья остановились как по команде.

— Морган, это точь-в-точь как… — Пар не успел договорить.

Из-за деревьев бесшумно появилось порождение Тьмы. Огромное существо, похожее на человека, но раза в два больше взрослого мужчины, было покрыто грубой косматой шерстью. Огромные когтистые лапы, вытянутые вперед, загребали воздух, существо двигалось сгорбившись, наподобие гориллы. В шерсти различалось лицо, но человеческим его вряд ли можно было назвать, морщинистое и кривое, изо рта торчали гнилые зубы, похожие на ребра мелкого животного, глаза, наполовину закрытые тяжелыми веками, смотрели на мир с ненавистью, пылая огнем.

— Вот это да… — тихо сказал Морган. Порождение Тьмы шагнуло вперед плавным движением крадущейся кошки.

— Почему вы здесь? — проскрипело оно — звук доносился словно из глубокого пустого колодца.

— Мы заблуди… — начал было Морган.

— Вы забрели на мои земли, — оборвало его порождение Тьмы, мерзко щелкая зубами. — Я зол на вас!

Колл повернулся к Пару, и тот быстро шепнул ему: «Порождение Тьмы!»

— За это я возьму одного из вас! — прорычала тварь. — Дайте мне одного из вас! Дайте!

Трое друзей быстро переглянулись. Они знали, что рассчитывать могут лишь на себя. Здесь уже нет старика, и на помощь никто не придет.

Морган вытащил из ножен меч Ли. Красные глаза чудовища отразились на лезвии.

— Или ты дашь нам пройти спокойно… — заговорил горец.

Он не успел закончить. Порождение Тьмы с криком кинулось на него. Почти мгновенно эта образина оказалась возле Моргана и нанесла ему удар когтистой лапой. Но горец успел подставить меч плашмя и отвести удар, так что чудовище потеряло равновесие и его атака сорвалась. Колл, прыгнув, полоснул его коротким мечом, а Пар, призвав на помощь магию песни желаний, затуманил его зрение роем жужжащих ос. Чудовище отступило на шаг, разорвав тишину яростным ревом, и снова бросилось в атаку. Оно достало Моргана, попытавшегося отпрянуть в сторону, прямым ударом, отчего тот рухнул навзничь. Порождение Тьмы повернулось, и Колл с такой силой рубанул чудовище мечом, что отсек ему лапу выше локтя. Чудовище отступило, но тут же вернулось, схватило отрубленную конечность и опять отошло на несколько шагов. Потом осторожно приставило отрубленную лапу на место. По телу монстра прошла судорога, похожая на движения клубка змей, и лапа оказалась целой.

Порождение Тьмы удовлетворенно зашипело и снова бросилось на них. На этот раз Пар попытался остановить его видением стаи волков, но чудовище не обратило на них внимания. Оно снова выбрало Моргана — отбросило его меч в сторону и опрокинуло горца на землю. Если бы не Омсворды, ему пришел бы конец. Долинцы атаковали врага и сбили его с ног, но чудовище мгновенно поднялось. Пар получил удар по лицу, глаза застлала багровая вспышка, и он упал. Но, услышав воинственный крик Колла и хрюканье чудовища, он заставил себя подняться.

Чудовище широко раскинуло лапы, готовясь схватить его. Колл, ударившийся о дерево, лежал в дюжине шагов, Моргана не было видно. Пар медленно отступил, пытаясь что-нибудь придумать. Для магии времени не оставалось. Он сделал еще шаг и уперся спиной в ствол дерева.