– У тебя был шанс стать им.

– Понятно. Вам нечего есть, и вы предлагаете наделить меня правом накормить вас. Вы окружены, у вас нет войска, и вы потчуете меня обещаниями будущей помощи. Неубедительно.

– Мы предлагаем тебе дружбу в тот момент, когда ты отчаянно нуждаешься в друзьях.

Креллис рассмеялся, коротко и отрывисто. Получилось похоже на лай.

– Я нуждаюсь в войсках и припасах, но не в престарелых советницах, голодных крестьянах и наглых шлюхах.

– Как ты думаешь, сколько времени понадобится моим Зелани, чтобы перерезать глотки твоим офицерам? – прошипела Шара.

Физендриец повернулся к ней.

– Так ты собираешься резать им только глотки? Мне казалось, Зелани больше интересуются другими частями тела.

Шара осклабилась.

– Осторожнее, братик, а то как бы не пришлось ползти домой на карачках.

Беландра поморщилась – во рту снова появился неприятный рвотный привкус, но Креллис лишь вскинул надменно бровь.

– Если ты считаешь себя такой могущественной, девочка, скажи, о чем я думаю сейчас.

Шара напряглась, вперив взгляд в его переносицу. Камень на груди Креллиса запульсировал красным. Шара прикусила губу и отвернулась.

– Прекратите бессмысленные препирательства, – вмешалась Беландра.

– Что еще ты имеешь мне предложить? – спросил Креллис, скрещивая руки на груди.

– А что ты хочешь?

– Ну, ты могла вернуться в мою постель. – Он натянуто улыбнулся.

Даже не взглянув на Косаря, Беландра положила руку на его плечо. Маленький керифянин уже наполовину вытащил меч из ножен.

Креллиса сей угрожающий жест оставил совершенно равнодушным.

– Я мог бы убить тебя раньше, чем твои люди успели бы достать стрелы, – процедил сквозь зубы Косарь.

– Но только в том случае, если бы Беландра позволила тебе вынуть меч, – ухмыльнулся физендриец.

– Если ты жив, то только благодаря ей.

– Если это вызов, я готов. – Креллис тоже взялся за меч.

– Хватит! – повысила голос Беландра. – Друг без друга нам не обойтись. Неужели это не понятно? Мы окружены врагами, а вы ссоритесь, как цыплята из-за зернышка. Будь вы детьми, отшлепала бы да отправила спать без ужина.

Креллис опустил руку. Косарь сдвинул ножны.

– А спать ты нас отправила бы парами или поодиночке? – пошутил брат Осени.

Она вздохнула.

– Креллис, я бы с удовольствием раздвинула перед тобой ноги, если бы могла спасти этим мой город. Но того, что было, больше нет. Наше время ушло.

Физендриец пожал плечами.

– Что тебе нужно, чтобы скрепить союз? Какие гарантии тебя устроят?

– Два заложника.

Беландра опешила от удивления. Два заложника? И все? Неужели его это устроит? Она вскинула голову – кто будет одним из двух, угадать было не трудно.

– Назови.

– Ты. – Взгляд Креллиса миновал Шару. – И он.

Теперь все зависело от Косаря. Она повернулась к керифянину, ничем не выдавая своих чувств.

– Я согласна. Но за других решать не могу.

Косарь долго смотрел на врага, потом, не глядя на Беландру, спросил:

– Так ты этого хочешь? У нас ведь есть и другие пути.

Она сжалась.

– Этот лучший.

Он закрыл глаза, поиграл желваками и посмотрел на Креллиса.

– Если просишь, я сделаю.

Он не был перед ней в долгу, но дважды спасал ей жизнь. И не только ей, но и любимому племяннику. Ему же она была обязана жизнью Шары. Она знала, что никогда за всю оставшуюся жизнь не сможет расплатиться по этим долгам, но сейчас у нее не было иного выбора, как только просить его о еще одном одолжении.

– Прошу, – чуть слышно прошептала она.

Косарь кивнул.

– Я согласен. Меньшего ты не заслуживаешь, – пробормотал он, по-прежнему не глядя на нее, и повернулся к физендрийцу. – А ты будешь глупцом, если оставишь меня в тюрьме, когда начнется сражение.

– Я приму решение, когда настанет час, – ответил Креллис.

– Договорились, – вмешалась Беландра.

Физендриец кивнул. Керифянин промолчал.

– Хорошо. Осталось решить последний вопрос.

Брат Осени нахмурился.

– Я и без того пошел на большие уступки.

– И, тем не менее, кое-что осталось. Дело простое. Тебе оно ничего стоить не будет.

– Неужели? И в чем же заключается эта мелочь? Я сгораю от нетерпения.

– Нам нужно знать, как ты проник в Гнилые клети.

От удивления физендриец даже заморгал. Нахмурился. Прищурился. Метнул взгляд на Косаря. Снова повернулся к Беландре. Посмотрел недоверчиво на Шару. Та в ответ вскинула насмешливо бровь.

– Понятно, – пробормотал Креллис. Бородатое лицо вновь обрело непроницаемое выражение. – Что вы хотите знать?

Странное чувство охватило Беландру за порогом дома. Ничего вроде бы не изменилось, но комнаты выглядели немного непривычно, словно кто-то переставил мебель, словно в доме долгое время жили чужие люди, оставившие после себя аккуратный слой пыли. Если кому-то из них доведется пережить тяжелые времена, будет ли вообще это место восприниматься как дом?

Беландра опустилась на колени и положила в сундучок жадеитовый гребень, подаренный когда-то давно Брофи. Выпрямилась. Посмотрела в зеркало. Покачала головой. И, достав гребень из сундучка, вернула его на туалетный столик.

Встреча с Креллисом всколыхнула старые надежды. Вот кто мог бы стать воистину великим, если бы перестал гоняться за прошлым. Осталось ли в нем хоть что-то из того, что она когда-то любила?

– Готова? – спросил Косарь, внезапно появляясь за спиной.

Беландра вздрогнула и испуганно вскинула голову. Передвигался керифянин совершенно бесшумно, как привидение. Креллис никогда бы не смог подобраться к ней незаметно, а вот у Косаря это получалось.

– Почти. – Она еще раз заглянула в полупустой сундучок. – Впервые собираюсь в тюрьму и представить не могу, что там может понадобиться.

Они улыбнулись друг другу. С ним такое случалось редко, и Беландра, сглотнув подступивший к горлу комок, отвернулась, взяла с кровати еще одно платье и положила в сундучок.

– За последние месяцы мы впервые вместе.

Они и думали об одном и том же. Какая неловкая ситуация. Но разве она ее не предвидела? Конечно, предвидела.

– Да, – пробормотала Беландра, не поворачивая головы, не поднимая глаз, притворяясь, что не понимает смысла произнесенных им слов. Ты не маленькая девочка, сказала она себе. Ты не можешь прятаться.

Беландра посмотрела Косарю в глаза. За все, что он сделал для нее, она могла бы, по крайней мере, отдать ему себя.

– Хочу спросить тебя кое о чем, – негромко сказал керифянин.

– Я готова ответить на любой твой вопрос.

– Ты все еще его любишь?

Беландра открыла рот, но слов не нашлось. Она прикусила губу, надеясь, что он не увидит выступившего на щеках румянца.

– Нет.

Косарь промолчал. Он просто смотрел на нее, пристально, словно ожидая чего-то еще. Почувствовал ли он ложь? И солгала ли она? Беландра сама не знала.

– Послушай. – Ее собственный голос прозвучал незнакомо, глухо и хрипло. – Я уже никогда не смогу любить его после того, что он сделал с Брофи.

Это было правдой. Она вспомнила все: его безжалостные обвинения, его упорство, мстительность, гнев. Креллис подставил ее племянника. Креллис сфальсифицировал доказательства. Креллис обрек его на смерть. Они ничего не забыла, и это укрепляло ее решимость. И все же где-то в глубине души еще жила любовь. И Беландра ничего не могла с этим поделать. Что ж, пусть. Теперь она знала одно: спасти Огндариен способен только Креллис, но ее любовником ему не быть уже никогда.

Словно прочтя что-то в ее глазах, словно узрев долгожданный знак, Косарь пересек комнату. Беландра впервые увидела его, когда он расправился с тремя ее врагами. Тогда керифянин показался ей огромным, едва ли не великаном, а между тем они были примерно одного роста. Такое поразительное несовпадение двух образов, реального и воображаемого, всегда заставало Беландру врасплох.