Трент должен был прийти на Колесо прошлой ночью. Брофи и сейчас еще кипел от злости. Лечь спать, не высказав другу претензий, он не мог. Может быть, Трент даже побьет его – пусть. Но не раньше, чем услышит все, что Брофи о нем думает.

Он спрыгнул на перила балкона и заглянул в комнату. Трент лежал на спине, простыни сбились, одеяло сползло на пол. Одежда на нем была та же, что и накануне. Подойдя ближе, Брофи увидел в руке приятеля бутылку. Расслабленные пальцы чудесным образом удерживали ее в вертикальном положении на груди. Брофи не очень-то разбирался в спиртном, но все же мог отличить дорогую бутылку от дешевой. Эта явно была не из тех, что продавались в лавках на Каменной стороне. Он присмотрелся к этикетке.

– Клянусь северным ветром…

«Кровь сирены»! Проклятие Серебряных островов! Брофи видел такую бутылку только раз, в одном заведении на Долгом рынке, где ее охраняли два специально приставленных верзилы. Поговаривали, что вино, настоянное на каких-то таинственных травах, позволяет человеку разговаривать с духами. Хозяин лавки, одноглазый купец из Керифа, рассказывал жуткие истории про пиратов Серебряных островов, которые, отведав зелья, сходили с ума. Брофи давно хотел его попробовать. Да и кто не хотел? Вот только раскошелиться на такую роскошь могли позволить себе немногие. Брофи слышал, что единственным, кто пил «Кровь сирены», был Креллис, но мало ли кто что говорит.

Он опустился на колени и попытался вытащить бутылку из пальцев спящего.

Трент тут же проснулся и машинально потянул ее к себе. Сделал он это настолько резко, что сполз на край кровати и, не удержавшись, рухнул на пол. Впрочем, в следующий момент сын Креллиса уже вскочил на ноги и, увидев друга, расплылся в улыбке.

– Брофи! Вот ты где. А я тебя искал… с ног сбился. – Он раскинул руки, умудрившись при этом не пролить ни капли драгоценной жидкости. – Садись, выпьем.

– Не самое лучшее время, Трент. Ты должен был…

– Сам знаю, какое время, – перебил его Трент. – Хуже не бывает. Поэтому люди и пьют. Иначе хорошего не дождешься. Опорожним пару пузырей, смотришь, и полегчает. – Он бросил бутылку другу, который поймал ее за горлышко.

Что-то звякнуло.

– Эй, откуда у тебя это? – спросил Брофи, указывая на свисавший с пояса Трента сверкающий кошелек.

– Откуда? Купил на Долгом рынке. Это же «Кровь сирены»! – Трент поднял руку и, обнаружив отсутствие бутылки, растерянно огляделся, потом повернулся и схватил со стола вторую, еще непочатую. – «Кровь сирены», дуралей.

– Я не про вино спрашиваю, придурок. Кошелек. Где ты его взял?

Трент, похоже, не сразу понял, о чем речь, а когда понял, усмехнулся.

– Этот? – Он побренчал монетами, затянул потуже шнурки и рассмеялся. – Расскажу – не поверишь. Плохая была ночь, Брофи. Ты верно сказал, плохая ночь. Но и в плохие ночи случается иногда кое-что хорошее. Согласен?

– Так где ты его взял?

– Нашел. Какой-то тупица-визарянин… – Трент неясно махнул в сторону окна. – Из-за океана… Представляешь, забыл кошелек в уборной. Ладно еще, что не в дырку уронил.

Брофи присмотрелся к украшенному серебряными кружочками кошельку. Точно такой он вернул ночью визарянину. И место то же самое. Таких совпадений не бывает.

– Ты видел того, кто его обронил? Ты не пробовал найти того визарянина?

– Найти? Зачем?

– Чтобы вернуть.

– Вернуть? Брофи, ты как ребенок.

– Не смешно.

– А, перестань! – Трент нахмурился. – Огндариен живет за счет пиратов и рабов. Обирает всех понемножку. Я поживился за счет какого-то визарянина. Невелика разница.

– Мы не живем за чужой счет, – возразил Брофи. – Мы всего лишь предоставляем определенные услуги по справедливой цене.

Трент фыркнул.

– Не прикидывайся простачком. Мы взяли мир за яйца и выжимаем из него последние соки.

Брофи едва удержался от того, чтобы швырнуть в приятеля бутылку.

– Если ты так ненавидишь Огндариен, то почему не возвращаешься в столь милую тебе Физендрию?

Трент покачнулся, как будто получил оплеуху.

– Если бы ты чувствовал себя настоящим наследником Осени, – продолжал Брофи, – то пришел бы вчера на церемонию. Ты бы проводил Селидона на испытание. Ты бы попытался поддержать его и помочь! – Он остановился, чтобы перевести дыхание. – Почему тебя не было?

– Потому что я сдохну в этой проклятой дыре! – крикнул Трент и, размахнувшись, швырнул бутылку «Крови сирены» в стену. Толстое стекло выдержало удар, бутылка отскочила от стены, перелетела через балкон и исчезла. Трент проводил ее туманным взглядом. – Рано или поздно эти стервы погасят и мой факел, как погасили факел Селидона. Я уже сейчас это вижу. И отец будет стоять над моим телом и удивляться, как случилось, что его отпрыск такой слабак. – Он снова взмахнул рукой, словно забыв, что в ней уже ничего нет, покачнулся и, не удержав равновесия, свалился на кровать. Свалился, да так и остался лежать на скомканном одеяле, свесив голову и тупо глядя куда-то в невидимую даль. Губы его дрожали. – Я сдохну ради этого ублюдка, а ему все будет мало, – прошептал он.

Ошеломленный столь бурным всплеском эмоций, Брофи застыл на месте. Оба молчали. Трент смотрел в потолок, словно там разворачивалась картина его будущего. Брофи поставил наполовину пустую бутылку на стол, присел на край кровати и положил руку на плечо друга.

– Извини. Я не знал… Не знал, что ты так относишься к испытанию.

Трент отмахнулся и снова вскочил на ноги.

– Да. Будет на что посмотреть, а? – Он покачал головой и рванул на себе рубаху. Пуговицы посыпались на пол, запрыгали по плитам. – Красный алмаз, да? Прямо здесь. Как тебе это нравится? – Он постучал себя по груди. – Представляешь, я захожу в Зал Окон, подваливаю к папаше и говорю: «Освободи-ка место, папуля, и поцелуй меня в зад».

Шутка пришлась ему по вкусу. Трент расхохотался, поискал взглядом вторую бутылку и, не найдя, повернулся к балкону.

– Раз уж нам суждено сдохнуть завтра, то почему бы не напиться сегодня, а? Так ведь сказано в книге… как ее там?

– Книга называется «Листья Карфеля». Но сказано там не так…

– Плевать. Будет так. – Трент шагнул к балкону, вскочил на перила и прыгнул на дерево, до которого было футов пять или шесть. Глазомер подвел, и он врезался лбом в сук. Брофи метнулся на помощь, но опоздал – Трент рухнул в сад с высоты пятнадцати футов.

Снизу донесся смех. Брофи перегнулся через перила. Трент лежал в кустах под деревом, рядом с целехонькой бутылкой «Крови сирены».

– Чуть не треснулся об нее головой! – Он глуповато хихикнул. – Даже не знаю, чего б было жальче.

Брофи облегченно вздохнул. Между тем пострадавший как ни в чем не бывало поднялся и потрусил к воротам. Брофи легко перепрыгнул на ветку, сполз вниз по стволу и пустился вдогонку. Он уже почти настиг приятеля, когда тот обернулся.

– Догоняй! Кто последний добежит до Ночного рынка, тот змеиная задница!

Брофи скрипнул зубами. Трент, когда напивался, любил побегать наперегонки. Дурацкая привычка. К сожалению, лишь одна из многих. Меньше всего ему хотелось носиться сейчас по городу, но делать нечего, не оставлять же друга.

Трент уже несся по берегу к мосту Донована. От вина у него как будто выросли крылья. Ловко лавируя между прохожими, он подбрасывал бутылку и тут же устремлялся вперед, чтобы поймать ее на лету. Брофи догнал его на середине моста – Трент, пританцовывая, балансировал на перилах.

– Ты куда нацелился? – спросил Брофи, стаскивая приятеля вниз.

– Засвидетельствовать почтение. И ты со мной. Идем в Зал.

– Плохая идея.

– У меня полным-полно плохих идей. – Трент оттолкнул друга и бросился наутек.

Неразлучная парочка мигом пересекла Ночной рынок, и только на середине лестницы силы наконец оставили сына Креллиса.

Дальше поднимались медленно, тяжело. К тому времени когда они, войдя в Зал Окон, приблизились к телу Селидона, Трент уже протрезвел. Беспричинная веселость ушла, сменившись молчаливой угрюмостью. Переодетый в белое, усыпанный зимними цветами, наследник Зимы лежал на похоронном помосте в центре помещения.