Социальная картина была не менее пестрой, чем политическая. Первоначально,как и у других германских народов, англосаксонское общество состояло из знати(эрлов), свободных общинников (керлов) и рабов. Вскоре после переселения вБританию могущество племенных вождей или королей значительно возросло, а внутриобщины началось расслоение. Короли, ставшие верховными собственникамизавоеванных земель, начали передавать их в держание (бокленд) своимдружинникам-танам и гезитам. Наиболее могущественные представители знатистановились элдорменами – потомственными наместниками областей. С другойстороны, все больше керлов попадало в зависимость от глафордов (лордов) ипостепенно закрепощалось ими, попадая в категорию полусвободных (литов). Ростнеравенства наглядно иллюстрировали статьи англосаксонских законов: если понаиболее ранним из них вергельд (вира) за убийство керла составляла половинуаналогичной виры эрла, то позднее – всего лишь одну шестую[7] .

В этих условиях короли и представители знати видели в новой религии средствоукрепления и освящения собственной власти. Не случайно христианство утвердилосьв Англии, как и в соседних кельтских землях, сравнительно быстро ибезболезненно, хотя там наблюдались и отдельные случаи языческой реакции, идлительная традиция двоеверия. Победе Христовой веры способствовали прекраснаяорганизация церкви, ясная и убедительная доктрина и поддержка верхов общества,что ярко описано Бедой в картине диспута при дворе короля Нортумбрии Эдвина(II,13). Обращение Англии началось в 596 г., но церковная и монастырская жизньрасцвела именно в северном королевстве Нортумбрии, где новая вера утвердиласьлишь в 634 г. Это объясняется и покровительством королевской власти, и мощнымвлиянием ирландской церкви, центрами которой традиционно являлись монастыри. ВVII в. на берегах Северного моря выросли богатые и многолюдные обителиЛиндисфарн, Витби (Стренескальк), Хартлпул, Ластингем, Питерборо, Эли имножество других.

В числе этих монастырей был и Уирмут, невдалеке от которого, на морскомберегу, возник в 681 г. новый монастырь Ярроу (Гирвум), возглавленный ученыммонахом Кеолфритом. Вместе с ним в новую обитель переехал и восьмилетний Беда.Вскоре на монастырь обрушилась эпидемия чумы, после которой, по сообщениюанонимного «Жития Кеолфрита», в Ярроу остались только двое монахов, способныхтворить ежедневную молитву. Это были сам аббат и некий мальчик[8] , по всей видимости Беда. Сам историк не упоминает об этомсобытии, но к своему учителю Кеолфриту он хранил глубокую привязанность и стяжелым сердцем проводил его в 716 г. в Рим, откуда аббат уже не вернулся. Ссобой он увез Библию, переписанную и иллюстрированную монахами Ярроу[9] .

Из монастырского скриптория вышли по крайней мере три таких Библии; неисключено, что в их украшении принимал участие и Беда. С юности он хорошо пел идо самой смерти ежедневно занимался пением молитв и псалмов. Однако большевсего он по собственному признанию любил «учиться, учить и писать»[10] . Таланты юного послушника были замеченыепископом Хексема Иоанном, высоко ценившим ученость. По его просьбе Беда былпосвящен сначала в диаконы, потом в священники и получил возможность целикомотдаться научным занятиям. Главным предметом этих занятий также была Библия:монахи учили латынь, разбирали и заучивали наизусть отрывки из Писания, изучалижития и труды отцов церкви. К их услугам была богатая библиотека, собраннаяБенедиктом и Кеолфритом в разных странах. О составе ее можно судить поисточникам сочинений Беды; кроме патристики, там были представлены историческиетруды, книги по естественной истории, поэтические сборники – не толькохристианские, но и античные. Прилежно изучая эти сочинения, молодой священникуже через несколько лет начал сам учить других, параллельно продолжая своилитературные занятия.

Уже в то время у него проявился живой интерес к хронологии, которая из чистотехнической дисциплины давно превратилась в предмет ожесточенных споров междуразличными церквями и сектами. Незадолго до того в западной церкви утвердилосьновое летосчисление от Рождества Христова, сменившее прежнее «от сотворениямира», а также принятую в позднеримский период эру Диоклетиана. Остро стоял ивопрос об исчислении Пасхи: хотя Христово Воскресенье везде отмечали ввоскресный день после первого весеннего полнолуния, дата последнегоопределялась по-разному. Завязался спор между Римом и кельтскими церквами(ирландской и бриттской), причем прежде всего речь шла не о богословскихтонкостях, а о вопросе юрисдикции. Борьба кельтов за свою самостоятельностьдлилась до конца VIII в., и Беда в ней решительно принял сторону Рима. Одно изпервых его сочинений «Книга о временах» (De temporibus liber), написанное около703 г., было посвящено защите нового летосчисления и римской Пасхи. В книгувходила так называемая «Малая хроника» – краткий перечень исторических событий,образцом для которого была «Хроника» Проспера Аквитанского. Беда дополнил еесведениями из истории Британии и исправил некоторые даты Проспера по работамдругих авторов. В небольшой по объему хронике были впервые применены принципы,которые позднее легли в основу «Церковной истории народа англов», а также«Большой хроники». Последняя входила в состав написанного в 726 г. сочинения «Ошести возрастах мира» (De sex aetatibus mundi); в нем Беда подошел к историиболее философски, восприняв ее не как механическую последовательность событий,но как смену эпох, ведущую к наступлению Царства Божьего. Впервые эту концепциюблаженного Августина пытался воплотить в жизнь Павел Орозий в своей «Историипротив язычников», но именно Беда сумел приспособить ее к новым историческимреалиям. Недаром его принципы, как и приводимые им факты, были использованысоставителями последующих мировых хроник и национальных историй – ПавломДиаконом, Оттоном Фрейзингенским и др.

С историей смыкалась и другая отрасль научных занятий Беды – экзегетика.Изучая библейские тексты, он не только старался раскрыть их аллегорический иморальный смысл, но и исследовал, насколько мог, их конкретно-историческоесодержание. Более традиционный подход он проявлял в области агиографии; его«Мартиролог», а также жития Феликса Ноланского и св. Кутберта написаны встрогом соответствии с канонами подобных сочинений. Подчинено канонам ипоэтическое творчество Беды на латыни, от которого сохранился только гимнкоролеве Этельфрите, вошедший в текст «Истории». Однако он писал стихи и народном языке и хорошо знал традиционную поэзию англосаксов, о чемсвидетельствует его ученик Кутберт[11] . Он жеприводит единственное известное нам англосаксонское стихотворение Беды(«Предсмертную песнь»), которое дает представление о поэтическом даре автора.Можно только пожалеть, что Беда не оставил труда по англосаксонской поэзии,подобного его первой работе «Об искусстве стихосложения». Кажется, не было тем,которые его не интересовали; среди его сочинений – труд «о природе вещей»,книга о правописании и книга о святых местах, представляющая собой переработкуработ Адамнана и Гегесиппа.