Слуги улыбнулись, но, даже смертельно уставший, Слепец видел, что беспокойство их не развеяно полностью. Вдруг короля пронзила одна тревожная мысль.

– Где Галид? - спросил он, медленно садясь на сундуке. Голова от этого закружилась, но Слепец смог взять себя в руки и не упал обратно.

– Ах, бедняга Галид! Последнее время он живет здесь. Старик уже совсем не тот, что раньше, - смущенно пробормотал Мадди. - По первости он чуть было не собирался вызвать Клозерга на поединок и убить, но потом вдруг за неделю превратился в дряхлого старца… А когда с Селией… случилось несчастье… тогда он вовсе выжил из ума.

– Тебя спрашивают вовсе не об этом, старый дуралей! - воскликнул Рулид и ткнул приятеля сухоньким кулачком в бок. - Галид, как беззаботный ребенок, улегся спать в своей каморке, это как пить дать! А кто присмотрит за его дочкой? Вспомни, она ведь тоже была сама не своя, постоянно твердила: или увижу поражение и смерть врагов и умру в радости, или дождусь торжества зла, и погибну в страшном горе! Все мысли у нее сводились к одному…

Малгори, застонав от боли в боку и руке, поднялся на ноги и ринулся к выходу. При этом он шатался, словно пьяный, оттого, что голова, казалось, отделилась от тела и полетела в угол. К счастью, Мадди так и не успел стянуть сапоги, иначе король побежал бы из оружейной босым.

– Она этажом выше! - прокричал вслед Рулид, заглушая неразборчивые ругательства ковылявшего за Слепцом Мадди. - В одной из комнат для гостей!

Как в тумане отсчитав нужную дверь, Малгори взялся за ручку и застыл. Что делать - стучать или ворваться без предупреждения? Мысли путались, перед глазами плыли черные пятна, в висках гулко стучала просящаяся наружу кровь. Какие глупости! Любое промедление опасно… Может быть, он уже опоздал… В который раз, бросил одного ради множества… Покинул Селию, когда она очень нуждалась в его поддержке, покинул, чтобы помахать ручкой толпе!

Он резко распахнул дверь и быстрым, насколько это было возможно, шагом добрался до узкой девичьей кровати, скудно освещенной единственной оплывшей свечой. Сгорбившись, Селия сидела на ней, опершись рукой о столик у изголовья. Все в той же белой ночной рубахе, в которой она выходила в зал пару часов назад. Наверное, эти часы она так и провела - сидя здесь, в холодной темной комнате. На столике, совсем рядом с ее рукой, стояла зловещего вида стеклянная бутылочка, черная, словно бы наполненная самой беззвездной ночью.

Услышав шаги короля, Селия повернулась и судорожно ухватила бутылку тонкой рукой. Слезы полились из глаз с новой силой.

– Ваше величество! - прерывисто выдохнула она. Едва не падая, дрожа так же сильно, как и девушка, Малгори встал рядом с ней и своей ладонью накрыл полупрозрачное запястье.

– Я… я… - Селия изо всех сил пыталась говорить, но слезы душили ее, не давая словам выбраться из горла. - Я хотела выпить яд, но все никак не могла решиться. Тогда, в том коридоре, вы говорили так убедительно, что ваш образ никак не шел у меня из памяти. Я сидела и не могла заставить себя прервать эти прекрасные воспоминания. Простите меня!

Она бросила на него взгляд, полный самых разных чувств, от боли до обожания.

– Я хотела еще один, последний раз увидеть вас - и вы пришли…

– Я не мог не прийти, - прошептал Слепец. Силы наконец оставили его, и он медленно опустился перед Селией на колени. Девушка тихонько вскрикнула, вздрогнула всем телом и выпустила зловещую бутылочку из пальцев. Та опрокинулась, и на стол вылилось несколько черных капель, тут же скатившихся со столика на пол и исчезнувших там. Теряя сознание, Слепец протянул свои руки к лицу Селии и осторожно коснулся самыми кончиками пальцев ее щек.

– Не покидай меня… - прошептал он. - Пожалуйста.

Она смотрела на него огромными глазами, такими наивными и исстрадавшимися одновременно. Потом решилась - и тоже коснулась ладонями щек Слепца. Тот бессильно опустил голову на ее колени и смежил веки… Так они и застыли на долгое время, до тех пор, пока топтавшийся в коридоре Мадди не решился заглянуть внутрь.

Его взору предстала совсем другая Селия, не та бледная тень, уже распрощавшаяся с миром. Конечно, румянец не вернулся на ее щеки, но теперь никто не мог бы подумать, что эта решительная девушка собирается в скором времени проститься с жизнью. Она велела Мадди помочь ей поднять бесчувственного Слепца, уложить его на кровать и стянуть сапоги. Потом Селия не терпящим возражений голосом изгнала старого слугу прочь. Сама же она придвинула к постели грубый табурет и села рядом с изголовьем. До самого рассвета она любовалась королем, во сне так похожим на прежнего Малгори, каким он был давным-давно… больше года назад. Разве что сильно исхудавшим. Она смотрела, смотрела и не могла оторвать взора, лишь иногда поглаживала мягкой ладонью то руку, то щеку или локон Слепца, при этом не переставая благодарить Смотрящих Извне за то, что они не дали ей сил выпить яд.

К утру, когда лучи солнца наискось пронзили комнату через узкое окошко-бойницу, Селия тоже задремала, сложив руки на стол и склонив на них голову. Только в одиннадцатом часу слуги наконец осмелились войти внутрь комнаты и разбудить обоих. От шума, который производили в дверях Мадди и Морин, Слепец очнулся и рывком сел на постели. Широко раскрытыми глазами он осмотрелся вокруг, явно с трудом припоминая, где он и как тут очутился.

– Эй! - воскликнул Приставала. - Хватит дрыхнуть, твое величество. Жизнь продолжается и не желает ждать, пока ты там выспишься.

– Что случилось? - каркая от страшной сухости в горле, спросил Слепец. Из-за спины Морина вынырнула служанка с кувшином воды, который поднесла королю. Их возня разбудила Селию и та тоже сонным взглядом принялась рассматривать собравшихся в ее комнате людей.

– Извини, милая моя, - пробормотал Слепец уже нормальным голосом и вытер мокрые губы рукавом. - Не дали тебе поспать. Но ведь там, на столе, неудобно! Зачем ты положила меня сюда, а сама мучалась?

– Не могла же я допустить, чтобы мучался мой король! - ответила девушка и отобрала из рук нерешительно застывшей служанки кувшин с водой.

– Спасибо тебе за заботу, - поблагодарил Слепец. Встав на ноги он расправил плечи - и тут же согнулся от боли в боку и левом предплечье. - Проклятье! Мне казалось, что я так хорошо выспался… так хорошо, что все раны исцелились, и вообще все вокруг стало таким прекрасным!

– Угу, - поддакнул Морин. - Мы уж было подумали: здравствуй, скучная мирная жизня, но не тут-то было! Недавно сюда явился мальчишка, больше похожий на грязного волчонка, из деревни с таким варварским названием, что я никогда не смогу его повторить. Говорит, с юга к нам движется большое свинское стадо, или как там они называют свои отряды, а пастухом - некий Слорг. Посему тебе вместо завтрака - или вместе с ним, как пожелаешь - придется выйти на стену. Враг уже близко, потому что конь у мальчонки был совсем паршивенький.

Город будто бы бурлил - куда не кинь взор, всюду жители всех возрастов и полов мели улицы, жгли мусор в огромных кучах, мыли вывески и окна. Трупы повешенных с базарной площади убрали и похоронили, а в королевском дворе несколько каменщиков с великой осторожностью очищали нишу, в которой стояла нефритовая статуя Джона Торби. Малгори, глядя с высокой стены на кипевшую кругом деятельность, даже улыбнулся.

– Да, жизнь продолжается, несмотря ни на что. Глядишь, скоро станет такой же, как прежде… - тут он почесал затылок и крякнул. Прежде, конечно, жилось хорошо, но и плохого тоже имелось вдоволь, так что это он зря так подумал. Однако, размышлять над проблемами прошлого и будущего жизнеустройства пока было некогда; Морин тащил его по стене в угловую башню, с полуразвалившимся зубцом на смотровой площадке. Там, на почерневших табуретах уже сидели Морг, Таккор, Гевел и Локоб, который заведовал хозяйством Башни вместо умершего несколько месяцев назад Садбала.

– О, да тут уже настоящий военный совет! - воскликнул Малгори, как только взобрался наверх. - Зачем было меня будить - сами бы разобрались.