— Где же они его прятали? — не вытерпев, спросил Эймос.

Жоли неодобрительно взглянула на чернокожего, словно говоря: «Ты, кажется, обещал не прерывать!», — и продолжала:

— В пещере, где жил падре. Вскоре вокруг поселения была воздвигнута неприступная каменная стена. Шли годы, количество золотых слитков в пещере старика все росло, но он понимал, что нужно быть очень осторожным: если кто-нибудь узнает его секрет, их общине конец. Но как это бывает: все тайное в конце концов становится явным. В Мексико-Сити заинтересовались падре Ла Рю и решили разыскать его. Целый год прочесывали весь район Лас-Крусес, прежде чем наконец нашли селение, — в таком недоступном месте основал его старый священник. Человек, возглавлявший экспедицию, некто Максимо Миллиано, заявил, что он-де официальный представитель Церкви и падре Ла Рю обязан отдать все золото ему. Падре отказался показать вход в тайник, заявив, что золото принадлежит его народу, а не Церкви, и, разумеется, был убит.

— «Разумеется»! — возмущенно воскликнул Джордан. — Ну и нравы! Одного лишь не пойму — к чему ты все это рассказываешь?

— Имей терпение, Жордан! — Девушка кинула на капитана строгий взгляд. — Я продолжаю. После этого индейцы надежно перекрыли вход в тайник, а золото спрятали в нескольких тайниках в горах — не в тех, где оно было раньше, а в тех, которые на языке белых называются Орган.

— Она хочет сказать, в Сан-Андресе! — возбужденно пояснил Гриффин. — Ведь там ты нашел свой слиток, Эймос, не так ли?

— Ты можешь провести нас туда, Жоли? — в нетерпении спросил негр.

— Нет. Отсюда туда нет дороги.

— «Отсюда туда»… — проворчал Джордан. — Не держи меня за идиота, Жоли! Нарисуй лучше карту.

— Карту я рисовать не буду.

— То есть как это? — Глаза Джордана округлились.

— Я провожу вас туда, — спокойно добавила девушка. — Но при одном условии.

— Каком еще условии?! — рявкнул Джордан, но Эймос толкнул его локтем, и тот, присмирев, добавил: — Хорошо, при каком?

Девушка подняла на него взгляд, невинный, как у ребенка, и сказала:

— Я возьму тебя, Жордан, если ты будешь сидеть со мной.

— Сидеть с тобой? — переспросил Джордан. — Да ради Бога! В чем дело, Эймос? — удивился он, заметив, что негр многозначительно покачал головой.

— Дело в том, Джордан, — откашлявшись, произнес Эймос, — что «сидеть с женщиной» на языке индейцев означает… короче, то, что мы называем спать с ней.

— Что?! — возмущенно воскликнул Джордан. — И слушать не хочу! Что за бред? Что может эта малолетка знать об этом?!

Жоли посмотрела на Джордана, и по ее глазам он понял, что эта на вид совсем юная девушка, можно сказать, девочка, знает о том, что предлагает ему, гораздо больше, чем можно было ожидать.

Жоли терпеливо ждала, пока Джордан успокоится, не сводя с него своих огромных зеленых глаз. Уперевшись локтем в коленку, а подбородком в ладонь, она с любопытством наблюдала за перепалкой между Джорданом, с одной стороны, и Эймосом и Гриффином — с другой.

— Я протестую! — в запальчивости кричал Джордан. — Ни эта чертовка, ни кто другой на свете не может заставить меня делать то, чего я не хочу! Это шантаж!

— Спокойно, Джордан, не кипятись! Что тебе стоит немного, — Эймос сделал неприличный жест, — скажем так, поиграть с ней?

— А если я не хочу с ней «поиграть»?

— Что ж, — пожал плечами Гриффин, — вольному воля. Никто тебя не держит, можешь спокойно развернуться и ехать домой, послав к чертям все наши планы…

— И золото тоже, — добавил Эймос.

— Еще бы, его ведь там целые тонны, тащить неудобно, стоит ли связываться, — съязвил Гриффин.

— А красивая, черт побери, была идея! — мечтательно произнес негр. — Ты-то что собирался сделать со своей долей, Гриффин? Надеюсь, поделился бы с мамочкой? Для нее наверняка золотишко оказалось бы нелишним!

— Бедная мама! — притворно вздохнул паренек. — Она ведь столько лет только и делала, что обо мне заботилась, а я даже не смогу ее как следует отблагодарить!

— Прекратите! — Джордан решительно скрестил руки на груди. — Я знаю, вы хотите сказать, что, когда мы были почти у цели, из-за моего упрямства… Не выйдет, господа! Я не стану «сидеть» с какой-то малолетней дикаркой, которая, поди, и сама-то толком не знает, как это делается!

Жоли прижалась плотнее к Джордану. В долине уже было темно, и на небе ярко горели большие звезды. Положив голову Джордану на грудь, она слушала ровное биение его сердца. Этот звук был таким успокаивающим, таким убаюкивающим…

Сам же Джордан чувствовал себя весьма неуютно. И так он уже достаточно поступился принципами, позволив этой чертовке лежать рядом с ним. Но «сидеть» с ней он не станет и за все золото мира! Он будет терпеть эту дуреху, пока их поход не закончится, но потом сразу же пошлет ее ко всем чертям.

Джордан скосил на Жоли глаза из-под полуопущенных ресниц. Ворот его рубахи был распахнут, и там, где разметавшиеся по его груди волосы девушки касались кожи, он ощущал приятное щекотание. Джордан с трудом преодолевал искушение дотронуться до этих мягких шелковистых волос. Сквозь ткань рубашки он чувствовал прикосновение губ Жоли. Девушка явно наслаждалась их близостью. Самому же Джордану сейчас хотелось оказаться где-нибудь за тысячи миль отсюда.

— Жордан, — вкрадчиво прошептала Жоли, — неужели я тебе совсем-совсем не нравлюсь? — Ее пальцы теребили пуговицы его рубашки.

Джордан накрыл ее руку своей и предостерегающе сказан:

— Мой тебе совет, крошка, — не играй с огнем! Ты еще мала, девочка, чтобы играть в такие игры!

Жоли подняла голову. Ее зеленые глаза светились невинным огнем любопытства.

— «Не играй с огнем»? Что это значит?

Отодвинув девушку, Джордан заложил руки за голову и пристально посмотрел на нее.

— Это значит, не приставай ко мне, если не хочешь неприятностей, — терпеливо объяснил он. — Понятно?

— Понятно… — разочарованно протянула Жоли. — Почему ты не сказал этого раньше? — В зеленых, преданно смотревших глазах светились отсветы костра.

— Зачем говорить — и так ясно. Ложись-ка спать, Жоли! Скоро уже рассвет, а назавтра у нас куча дел.

— 'Axah. — Жоли снова легла рядом с Джорданом, прижавшись к нему словно ребенок. Рукой она стала гладить его по подбородку. Как знать, может быть, он и прав… Пожалуй, не стоило вообще заключать с ним эту сделку.

Жоли не любила долго биться над неразрешенными вопросами. Приподнявшись на локте и посмотрев на Джордана, она спросила у него напрямую:

— Значит, о нашем договоре можно забыть?

Джордан устало посмотрел на девушку — вот же свалилась на его голову! И угораздило же Гриффина выкрасть ее из племени!

— Нет, — рассеянно проговорил Джордан. — Я по-прежнему прошу тебя проводить нас к сокровищам, а я… скажем так, постараюсь обращаться с тобой поласковей.

— Я провожу вас к нему, Джордан, если ты хочешь.

— Хорошо. — Голос Джордана стал чуть теплее. — Забудь, что я тут сгоряча наговорил тебе.

— Ради Бога, дайте же поспать, голубки! — недовольно проворчал со своего места Эймос. — Воркуют, воркуют, воркуют — как, скажите на милость, здесь уснешь?!

— Скажи ей, — пробурчал в ответ Джордан. — Сам, между прочим, настоял на этой дурацкой сделке, сам теперь и терпи все это!

— Да замолчите вы все! — донесся голос Гриффина. — Просто не отвечайте ей, и она волей-неволей заснет.

— Логично, — поддержал племянника Джордан, — но не уверен, что это поможет. Тогда она начнет разговаривать сама с собой.

— Sacre bleu! — фыркнула Жоли, сердито глянув на мужчин.

— Опять «сэк рэй блю»! — поморщился Эймос. — Говори по-английски, черт бы тебя побрал!

Жоли промолчала и повернулась на бок, спиной к Джордану. Она лежала с открытыми глазами и от нечего делать рассматривала темные силуэты скал и сосен.

Жоли по-прежнему трудно было простить Джордана за его грубости. Однако, поразмыслив, она решила, что не все, собственно, так уж плохо — могло быть и хуже. В конце концов, Джордан обещал быть с ней поласковее. Что поделать, белые всегда смотрели на индейских женщин немного свысока…