«Всё замерло: ни скрипа, ни дымка…» Всё замерло: ни скрипа, ни дымка, Взошла луна настолько молодая, И в светлой дымке от конца до края В мерцанье звёзд укутана земля. А синева так трепетно прекрасна, Холодное шелков прикосновенье. Неповторимостью чудесен миг, Здесь все равны – ребёнок и старик, И неземные чудятся виденья, И мирно уживаются сомненья. Я телом к матери-земле приник В святом росистом омовенье. «Прости, весна, любовь, прости…» Прости, весна, любовь, прости, Мне не дождаться этой встречи. Душа моя, ты не грусти, Все говорят, что время лечит. Она забыла обо мне, Другая жизнь, друзья другие, Подарки очень дорогие, Любви продавшейся дурман И слов хвастливых океан. А я, свечою догорая, Ни ада не боясь, ни рая, Молюсь бесчувственной луне- Огромной, плоской и безликой. Судьба моя, гори в огне, Она не вспомнит обо мне. Я и тебе не верю, Боже, И мук не в силах превозмочь, Кощунство – так прекрасна ночь! «Я не сравню тебя с цветком…» Я не сравню тебя с цветком, Ни с оренбургской шалью, С вином в бокале золотом, А вот сравню тебя с печалью. Руки мне положи на плечи И в глаза, не жалея, взгляни, Слишком поздней звездою отмечена Наша встреча на грешном пути. Я последней тропинкой иду, Ничего с собой не надо брать. У меня, как смерть мою, Никому тебя не отнять. «Октябрь, смеясь, листвой бросает…» Октябрь, смеясь, листвой бросает, И львы, похожие на псов. Нева куда-то улетает На крыльях поднятых мостов. И вензеля из золота по белому, И шорохи шагов в партере. И аромат!.. Ах, что он делает, Вновь в юность открывая двери. Как вспышка, прима-балерина, Потусторонний свет, кордебалет, И замка странная картина, И неприязнь Одиллий и Одетт. И злоба с нежностью повенчаны, И «Мариинка» – слава Петербурга. И на колене перед женщиной Застыла в восхищении мазурка. Из чайных роз лежит букет, И ленты, нити, банты, И ты идешь смотреть балет И примеряешь бриллианты. «Края небес чуть-чуть красны…» Края небес чуть-чуть красны, Цикады смолкли, на земле покой, И ангелы к заутрене пошли, Позванивая звездной мостовой. Сонет Петрарки или Пушкина сонет, Прекрасному синоним – вечность. И высоты у неба нет, Есть восхищенья бесконечность. Ушли тревоги, юношества сны, Где души непорочные светились, Где аромат лесов одной листвы, Пока цветы еще не распустились. Но первый луч луну слепит, Роса глаза открыла робко, И разноцветный шмель кружит, Вертя белесоватой попкой. «Не плачь, любовь, я не Христос…» Не плачь, любовь, я не Христос, Того, кто лгал, я не прощаю. А знаешь, подло мелкий дождь Весною ледостав ломает. Пойду по лучу рассветному, Поднимусь под самое небо, Все ему расскажу заветное: Как я жил и кто меня предал. Я верил в юности в стихи, Во все святое в человеке, Но сколько ни замаливай грехи, А камень все чернее в Мекке. Для каждого рождения свой век, И я прожил, в судьбу не веря, Но засыпает землю снег, Осенний снег в конце апреля. «Июнь пятьдесят шестого года…» Июнь пятьдесят шестого года, Эстрада музыки полна, На танцах уймище народа, И ты стройна и молода. И я иду с такою тонкой, Чуть тронешь – зазвенит струна. И если спросят: «Чья девчонка?» Я трепещу: она моя! Увы, в апреле мы расстались, Не знаю, почему ушел. Не разлюбили, не ругались, Но вновь никто не подошел. Молву безвременье остудит, А даль тех лет лишь нам видна. И как нас Бог с тобой осудит? И я один, и ты одна. «Смешалась жизнь, как облака…» Смешалась жизнь, как облака, Лишь ветра вой. Навек разлука развела Меня с тобой. Но я всю жизнь любил лишь ту В шестнадцать лет. Держа в руках свою мечту, Давал обет. И вот стою на месте том, Как много лет назад. Не знаю, с кем ты, где твой дом И кто я – враг иль брат? И так же звезды в небесах Пропали на заре. И лишь слеза в твоих глазах Навек досталась мне. «У любви неземной перезвон…» У любви неземной перезвон, А разрыв? Что опасней и злее? Наяву эта боль, как сон, А во сне мне еще больнее. Ветром тем же чуть ветви колышет, Тот же запах все тех же грез, Я слова те же самые слышу В давнем шепоте тех же берез. Все надуманно, все случайно, И тоска, вроде как не тоска, Вдруг повисла легко и нечаянно Белым инеем у виска. Иль вдвоем, или врозь суждено Разлюбить. Разве это опасно? Но из сердца льется вино В твой бокал темно-красный. |
