- Было трудно, даже очень. В большинстве книг не хватало страниц... В давно минувшую эпоху этот язык, как представляется, знал свой звездный час...

- И все же: что там выбито, на этой старой плите? - нетерпеливо перебила его Марта.

Пожилой ученый прокашлялся и зачитал охрипшим голосом:

- "ЗДЕСЬ ПОКОИТСЯ ПИРЕНЕ, ДОЧЬ БЕБРИКСА, МАТЬ ЗМЕИ..."

Это написано в первой строке.

- И какое это может иметь отношение к нам?

- Погодите. Я ведь прочитал только то, что имелось на лицевой стороне могильной доски. А на обратной стороне я расшифровал вот что...

В этот миг его голос задрожал ещё сильнее, сделавшись еле слышным.

- "ПРОЙДУТ ВЕКА, И КРОВЬ... тут недостает одного слова... КРОВЬ ОЖИВЕТ В ТЕЛАХ МОЛОДЫХ ДЕВУШЕК..."

Бледная как смерть Марта рывком вскочила на ноги. Жоаким же продолжал читать:

- Далее полностью стерты две фразы, но все-таки можно достаточно отчетливо прочитать следующее:

"ТАК ЗАКАНЧИВАЕТСЯ ГОСПОДСТВО ЧЕЛОВЕКА" и еще: "НОВАЯ ВСЕМОГУЩАЯ РАСА..." Вот и всё. Эти последние слова выбиты очень крупными буквами.

После длившегося какое-то неуловимое мгновение колебания, он закончил:

- Все это донельзя странно и вызывает большую тревогу. Помните тот день, когда у нас во время второго опыта закипела в колбах плазма. Именно тогда близняшки распевали одну из этих фраз: "SIC TRANSIT HOMINIS REGNUM" (Так проходит царство людское. - лат.). Казалось, они знали её назубок, хотя она была сокрыта надгробной плитой да к тому же сохранилась не полностью и читалась с великим трудом... Ах, Марта, сколько вопросов без ответа бродят сейчас у меня в голове. Неужели эта легенда опирается на достоверные факты? И не обладали ли жившие в те времена люди даром предвидения? А даже если все это - не более, чем символ, то вы сами видите, как он прекрасно соотносится с тем, что сейчас здесь происходит. Вы, Марта, похожи на Пирене. Та занималась темными делишками с неким Гераклом, чудовищно могучим монстром. А вы, Марта, вступили в союз с этим жутким и окаянным феноменом, называемым Наукой, чтобы тоже породить змею - дать жизнь этим нечеловеческим извергам-близнецам. На ветхой плите предначертано: "КРОВЬ ОЖИВЕТ". А ползающие по стенам ящерицы - не потомки ли они зачатой Пирене змеи?

В лабиринте помещений замка ни на секунду не стихал топот бесчисленных голых ног. Карабин Уго гремел безостановочно, с каким-то остервенением. Вскоре в комнату влетел и сам человек без ушей, в сердцах швырнув на пол оружие.

Какое-то время он стоял неподвижно - по лицу обильно струился пот, руки тряслись. В складках шеи несколько раз беззвучно опустился вверх-вниз кадык. Взглянув на бумаги Жоакима, он завладел карандашом и скоро накорябал на листке несколько слов. Затем протянул его Марте:

"НА НИХ ЭТО БОЛЬШЕ НЕ ДЕЙСТВУЕТ. ПУЛИ БЕССИЛЬНЫ... НИЧЕГО НЕ ПОНИМАЮ. ОНИ ВСЕ ВРЕМЯ ТОПЧУТСЯ НА ОДНОМ И ТОМ ЖЕ МЕСТЕ. ОНИ ПРОСТО ЧОКНУЛИСЬ".

Подобрав карабин, он сделал знак, чтобы следовали за ним. Сам человек без ушей шел впереди. Втроем они миновали лабораторию. От близких громовых раскатов ежесекундно боязливо вздрагивали стекла. Наконец они добрались до зала для стражи, где стали очевидцами безумной вакханалии.

Близнецы голышом прочно держались за руки, двигаясь нескончаемой процессией. Входили через одну из дверей и выходили по лестнице, ведущей в подземелья. Двигались они абсолютно молча, плотно сжав зубы и закрыв глаза.

Уго приставил ствол своего оружия к животу одной из девчонок. Выстрелил. Но она продолжала идти в ногу со своими сестрицами, как ни в чем не бывало. На месте попадания пули возникло лишь маленькое пятно розового цвета, окруженное венчиком из рыжеватого пороха. Да с другой стороны - на спине - появилось второе, но чуть больших размеров. Было слышно, как продырявившая близняшку, но не нанесшая ей никого вреда пуля впилась в деревянный плинтус.

Отныне девчонкам ни к чему было бегать от Уго с его карабином.

Откуда следовали они? Куда? Уго увлек за собой Марту и Жоакима вдоль этой медленной процессии. Они шли вместе с людским потоком, преодолевая многочисленные лестницы, по которым растягивалась эта цепочка близнецов, поднимались и снова спускались, несколько раз забредали под крышу, пересекли какую-то террасу, затерялись в нижних этажах, пока после многочисленных поворотов этой живой нити Ариадны опять не вернулись в зал для стражи. Всё! Круг замкнулся.

Уго кипел от бессильного гнева, Жоаким шел, пошатываясь, Марта громко клацала зубами. Во время похода они убедились, что близнецов уже насчитывались сотни, абсолютно во всем идентичных друг другу.

Жоаким хотел что-то сказать. Его губы задвигались, но с них не слетело ни слова. Тогда он, взяв Уго за руку, сделал тому знак, который человек без ушей, однако, не понял. С видимым усилием ученый подошел к близняшкам. Взявшись за пару тощих запястий, он потянул изо всех оставшихся у него сил. Он явно хотел поломать цепь. Тогда и Уго сделал шаг вперед, занял место Жоакима и попытался проделать то же самое, но также безуспешно.

Переплетенные пальцы девочек, казалось, были прикованы друг к другу. А тем временем беспрерывно двигавшееся живое кольцо постепенно увлекло Уго с собой за пределы зала. Кончилось тем, что он был вынужден вернуться назад, вытирая потные руки о штаны. Затем у него вырвался полный гнева жест, и он покинул помещение. Немигающие глаза, похоже, никак не могли оторваться от девочек.

- Пойдемте, - участливо обратился к ней, еле дыша, пожилой ученый. Давайте уйдем отсюда, Марта.

Но, не услышав от неё ответа, он также остался на месте. И в этот момент послышалось какое-то странное перешептывание, будто близнецы, собираясь затянуть песню хором, начали "распеваться" с закрытыми ртами. Мало-помалу, почти неуловимо, оно переросло в нестройный гул, в котором уже можно было выделить некоторые, пусть пока нечеткие, глуховатые, но слоги. Губы девочек двигались строго синхронно, хотя и практически незаметно. Они с нарастающей быстротой все время повторяли на каком-то совершенно неизвестном языке нечто вроде заклинания типа "ФУЛМЕН, ФУЛМЕН, ФУЛМЕН".

Замок содрогнулся от фантастического по силе удара грома. Вдоль человеческой цепочки вихрем проскочил огненный шар. Все люстры разом погасли.

В наступившей темноте хор продолжал бубнить: "ФУЛМЕН, ФУЛМЕН..." Небо снаружи словно разметало в стороны густыми сиреневыми снопами. Второй огненный шар прокатился вдоль нескончаемой ленты, составленной из десятков и десятков голоногих девчонок, чьи лица с закрытыми глазами светились неземным блаженством. Жоаким с трудом сдержал готовое сорваться с губ восклицание изумления, - со всех близняшек в один миг слетели волосы.

Вернулся Уго. Он привязал на грудь лампу, а в правой руке держал нечто, напоминавшее громадный меч, который он, должно быть, изъял из коллекций оружия в одном из помещений замка. Его продолжало обуревать желание любой ценой разорвать цепь близнецов, а посему он подошел к паре девчат и обеими руками замахнулся своим страшным оружием.

Уго опустил его изо всех сил в промежуток между ручонками. Сверкнула ослепительная искра, и меч, как показалось, отскочил к самому потолку. Уго же повалился навзничь. Его лампа медленно подкатилась к ногам Жоакима.

Биолог, трясясь от охватившего его ужаса, подобрал её и направил пучок света на человека без ушей. Молния поразила того насмерть, и он лежал, жутко оскалившись, с вылезшими из орбит на почерневшем лице глазами.

Марта вдруг принялась кричать что было мочи, не замолкая ни на минуту, возможно, стремясь развеять своим пронзительным воплем весь этот кошмар, как гасят пожар пенистой струей из шланга. Ее протяжный вой закончился на высокой, уже нестерпимой для человеческого уха ноте, оборвавшись икотой. Она, шатаясь, упала в объятия полуобезумевшего от испуга ученого.

Снова зажегся свет. Люстра, мигнув несколько раз, наладилась.

Близнецы по-прежнему безостановочно двигались мелкими шажками. Их лишенные волос головки сверкали от дождя, попавшего на них, несомненно, при пересечении террасы. Голые ножки оставляли влажные следы на каменных плитах пола. Жоаким в ужасе отпрянул при одной лишь мысли, что дождик-то снаружи, радиоактивный. Головы-кругляши детишек начисто лишились глаз, ушей, ртов. Теперь они представляли собой просто шары, завернутые в оболочку из ровной и гладкой кожи. Девочки превратились в одноликую толпу, - у них исчезли даже руки. Мягкие их части вросли друг в друга, образовав единое, длиннющее и без каких бы то ни было стыковок туловище змеи. Ускорившийся процесс клеткообразования интегрировал всех близняшек в один организм. Произошла воистину фантастическая метаморфоза как результирующая из молнии, яда, плоти умершей девочки и ещё сотни биохимических случайностей, в результате которой на свет появилось совершенно новое существо.