По селектору сообщили о срочном вызове для доктора Страховой.

– Кому так не повезло с фамилией? – поинтересовалась Лена.

Все опять рассмеялись.

– Агриппине Орангутанговне! – ответил Максим и покинул столовую.

Без Соловьева сразу стало скучно. Все начали расходиться. Лена вернулась в комнату отдыха.

Алла отсутствовала. Алия вязала. Инна читала книгу. Увидев Лену, она сказала:

– Не обижайся на Аллу! Она не злая, а просто грубоватая.

– Алла со всеми разговаривает в таком стиле, – добавила Алия. – Мы не воспринимаем это всерьез. Ты тоже быстро привыкнешь.

– К хамству нельзя привыкнуть! – возразила Лена.

Инна не успела ответить. Ее объявили на срочный вызов.

– Началось! – проворчала Алия, откладывая вязание.

Вскоре ее тоже вызвали. Затем настала очередь Лены. Она вышла быстро, но Тамара уже ждала возле диспетчерской.

Пациенткой оказалась восьмидесятилетняя женщина с высоким давлением. После лечения она поблагодарила медиков и хотела угостить их чаем. Лена и Тамара отказались.

Второй вызов получили по рации. Пенсионер жаловался на аритмию. Приступ купировали за несколько минут. Пациент остался доволен и подарил бригаде мед с собственной пасеки.

Потом поехали к женщине, страдающей ревматизмом.

– У нас только анальгин, а он менее эффективен, чем те таблетки, которые Вы принимаете, – предупредила Лена.

– Я все понимаю и согласна на любой укол, – ответила больная.

– Добавлю димедрол, – шепнула Тамара. – Он усилит эффект и продлит действие анальгина.

Лена, молча, кивнула.

– Спасибо, красавицы! – улыбнулась пациентка. – Пусть бог пошлет вам хороших женихов!

Следующую пациентку отвезли в стационар с приступом острого панкреатита.

Лена начала ощущать усталость, а вызова не прекращались.

– Попросите обед! – подсказала Тамара.

Так Лена и поступила. Но ей отказали, велев обслужить еще один вызов. Когда бригада освободилась, ее отправили к ребенку, которого укусила собака.

– Безобразие! – возмутилась Тамара. – Мы – линейная бригада, а нам дают и кардиологические, и педиатрические вызова.

– Спецбригады, вероятно, тоже заняты, – предположила Лена.

– Ничего подобного! – сердито сдвинула брови Тамара. – Они элита, их берегут для особых случаев.

После доставки ребенка в травмпункт Лена снова напомнила об обеденном перерыве, выслушала упреки, но все же получила разрешение.

По пути на подстанцию им попалась другая машина «скорой помощи». Максим Соловьев, сидевший в кабине, весело улыбнулся и помахал коллегам рукой.

– Ему, наверное, тяжело одному, без фельдшера, – посочувствовала Лена.

Тамара улыбнулась и посмотрела на нее, как на маленького ребенка, сказавшего что-то глупое.

– Он – мужчина, сильный, молодой, выносливый.

«И красивый!» – мысленно добавила Лена.

Во время обеда они оказались единственной бригадой на станции. Ужин прошел так же. А к полуночи все собрались на станции.

Войдя в комнату отдыха, Лена застала там Инну, Аллу и Алию.

Алла презрительно посмотрела на Лену и произнесла назидательным тоном:

– Ты общаешься не с теми людьми! Чернов женат. Дамир – мусульманин. Денис слишком молод для тебя. А Соловьев – разведенный и распутный.

Лену уже не раздражали ее слова. Она смотрела на Аллу, но видела Максима и слышала его насмешливый голос: «Агриппина Орангутанговна!».

– Вы забыли охарактеризовать Аню, Олю и Вениамина, Аделаида Львовна! – улыбнулась Лена.

– Меня зовут Алла, – она выглядела удивленной.

– Отчество у Вас тоже другое? – уточнила Лена.

– Можешь обращаться ко мне на «ты» и называть просто по имени! – заявила Алла с таким видом, словно делала великое одолжение.

– Это неприлично! Вы ведь гораздо старше меня, – возразила Лена.

– Соловьев плохо влияет на тебя, – проворчала Алла.

«Наоборот! Благодаря ему я поняла, что хамить нужно вежливо!» – мысленно отозвалась Лена, но вслух произнесла:

– Семен Павлович утверждает, что Максим Леонидович – кумир местной молодежи.

– Но заведующий предупредил тебя о том, что нельзя влюбляться в Соловьева, – напомнила Алла.

– Максим очень легкомысленный, – вмешалась в разговор Инна.

– Соловьев был женат пять раз, у него двое детей, которым он платит алименты, – продолжила Алла.

– Мужчина, часто меняющий женщин, не заслуживает доверия, – задумчиво произнесла Лена.

– Именно это я и пытаюсь тебе объяснить! – отозвалась Алла с веселой улыбкой. – Я же желаю тебе добра.

– Алла права, – подтвердила Инна. – Она открыто говорит то, что думает. – От нее ты не услышишь ласковые и льстивые слова, зато она не станет вредить тебе ни тайно, ни явно.

«Все равно она неприятная», – подумала Лена и рискнула спросить о Вениамине.

– Акимыч – водитель, он работает с нашей бригадой, – охотно объяснила Алла. – Если бы ты не ушла, когда мы стали пить чай, то познакомилась бы с ним. Акимыч завтракал с нами и спрашивал о тебе.

– Мы уже познакомились вчера, когда он гулял с Лорой, – сообщила Лена.

– Собака у него умная, Акимыч ее дрессирует! – рассмеялась Алла. – Вениамин иногда приводит Лору на станцию, хотя его жене, Марине Анатольевне, это не нравится. Марина Анатольевна – диспетчер.

– А Люба Дунаева кем работает? – поинтересовалась Лена.

– Фельдшером. Она дежурит в другой смене, но просится в нашу, потому что влюбилась в Акимыча. Дунаева – молоденькая и глупая. Не советую закрепляться с нею.

– У меня есть фельдшер. Ее зовут Тамара.

– Збруева Тамара – одна из лучших, только она тоже из другой смены. Палыч попросил ее поработать с тобой пару дежурств, пока ты освоишься. У тебя должен быть постоянный фельдшер, иначе придется работать с теми, от которых отказались другие.

Лена уже не испытывала неприязнь по отношению к Алле. Если бы доктор Страхова ненавидела новенькую, то не стала бы ничего объяснять и советовать.

– Тебе нужен опытный и надежный фельдшер, – подсказала Инна. – Поговори с Елизаветой Федоровной. Она недовольна своим доктором и хочет в другую бригаду.

– Я с ней не знакома.

– Это не проблема. Сейчас мы пригласим ее и все обсудим.

Елизавета Федоровна не заставила себя долго ждать. Она производила впечатление не только опытной, но и старой.

– Мой доктор, Равинский, сейчас на больничном, но для всех было бы лучше, если бы он уволился. У Равинского такой странный характер, что его боятся и пациенты, и сотрудники, – пожаловалась Елизавета Федоровна.

«Алла и Инна заботятся о ней, а не обо мне», – предположила Лена, и ей стало обидно.

– Тамара хорошо отзывалась о Вас, – продолжила Елизавета Федоровна. – Я была бы рада работать с Вами.

– Спасибо, я подумаю, – ответила Лена.

Алла, Инна и Алия посмотрели на нее с удивлением. Елизавета Федоровна нахмурилась и ушла.

– Напрасно ты так сказала, – упрекнула Инна. – Елизавета Федоровна лучше многих молодых.

– Если ты считаешь, что к тебе выстроится очередь из фельдшеров, мечтающих занять вакантное место, то глубоко ошибаешься, – прошипела Алла.

«Все-таки она вредная», – сделала вывод Лена. «А Инне я безразлична. Она дружит с Аллой».

Вскоре все бригады опять разъехались. Лена вернулась на станцию в два часа ночи. Соседки по комнате спали. Лена последовала их примеру. Ее объявили лишь утром, в семь часов.

Пациентка жила рядом со станцией, а вызов был легкий. Бригада освободилась в половине восьмого.

– Не спешите звонить! – предупредила Тамара. – Сейчас пересменка, могут отправить в чужой район.

– Верно, – подтвердил водитель, Вячеслав Иванович, добродушный мужчина предпенсионного возраста. – Тунеядцы с соседней подстанции придумывают разные хитрости в пересменку, поэтому нам приходится обслуживать их вызова. Из-за них я однажды вернулся домой к обеду, а дежурство было тяжелое, всю ночь не отдыхали.

– Зато сегодня нам повезло! – отозвалась Тамара и сочувственно посмотрела на Лену. – Я с Вами последний раз дежурю. Вам нужен постоянный фельдшер.