– Держи, – Гердер с улыбкой протянул кинжал Арвиону и похлопал его по плечу. – Только не махай им перед стражами.

Арвион ухмыльнулся и аккуратно взял оружие, неловко вертя его в руке. Таким лезвием, как ему показалось, можно было бы разрубить любую вещь без особых усилий.

– Спасибо, – он перевернул кинжал ещё пару раз и убрал его за пояс на штанах, закрывая его сверху рубашкой.

– Аккуратнее только. А теперь пойдём, найдём нашу гостью, Андриэлу – Гердер надел шляпу, и они направились обратно на площадь, где почти все разошлись, а на земле лежало много мусора, рыбы и огрызков.

Уже темнело, все спешили к большим шатрам, где артисты готовились к представлению. Недалеко стояли столы, где выпивохи уже собрались и по очереди рассказывали истории. Арвион решил подойти поближе и послушать допивающих свои напитки людей.

– Что-то вы все скучные: гордые крестьяне-ополченцы, которые зовут себя воинами? Пф, как это смешно и типично.

– А ты чем похвастаешься, клоун? – один из сидящих ухмыльнулся и показал на полуцилиндр недовольного.

– Не показывай пальцем, пьянчуга. Слов твоих о подвигах много, а правда есть?

– Да как ты смеешь, я же тебя сейчас!.. – мужик встрепенулся, встал из-за стола и хотел было наброситься на обидчика, но вдруг тот испарился.

– Спасибо за местечко, милостивый господин, – волшебник появился на стуле вояки, после чего допил залпом остатки его вина.

– Но ты же…

– Этим я и могу похвастаться, – он появился за спиной мужика, но при этом оставался на его месте.

Холодный пот стекал со лба вояки, после чего тот отошёл и облокотился о стену.

– Ты народ дешёвыми фокусами не пугай, – сказал один из людей, сидящих рядом, на все выходки незнакомого волшебника он смотрел с серьёзным и невозмутимым лицом.

– Что, впервые такое видишь? А ты же у нас… Просоленный моряк, разве нет? Я думал ты и не таких вещей навидался. Странно, – сказал волшебник, сидящий на стуле, после чего кинул карту в свою копию. Та её поймала, после чего ловким движением руки подкинула к потолку. Карта превратилась в чашу с вином и попала в руку фокуснику. – Что же, поверьте, у меня есть что рассказать. Я вот пришел к вам из Фарины, – осмотрел рядом сидящих, некоторым из которых, кажется, было совершенно всё равно, откуда он пришел, они слушали его только из-за того, что только что увидели.

Поэтому фокусник решил начать чуть по-другому:

– А вы, господа, вот говорите, не у всех бывает черная полоса, и надеетесь, что судьба даст вам спасение от неё? Похвально, и я так думал. Действительно, я жил простой крестьянской жизнью. Ну, был тоже участником ополчений против любителей помахать топором, но про это я баек не расскажу. Просто дело в том, что я серьёзно боялся смерти. Умереть, ничего не достигнув… ужасно же. Хотя у меня и осталось пару ран, которые до сих пор напоминают мне о событиях тех дней, да, есть, чем похвастаться. А что я делал помимо того, что воевал? Ну да, был я крестьянином, надо же жить на что-то. Да и мои родители тоже этим занимались. Эх… отец тоже ополченцем был. Умер. «Какой-то бугай безжалостно разрубил его массивным топором», – так мне сказал человек, который вёл войска, – он на секунду запнулся и скрестил руки на груди. – Мать… Я даже не знаю, что с ней. Просто к нам однажды пришел гонец и сказал, мол, мать зовут в соседнюю деревню – Мелинир. Больше я её не видел. Но ни сестер, ни братьев у меня нет. А одним крестьянским трудом на жизнь не заработаешь. Поэтому я стал тянуться к магии. Смешно, крестьянин-маг? Но меня серьёзно это повлекло. Я даже учителя нашёл, вернее, тот был странником, который в тот день проходил в нашей деревне и показывал фокусы. Я попросил научить меня этим фокусам, а он признался, что использовал магию, но урок мне дал. Не очень скоро я уже тоже ходил по деревне и давал фокусы. А, – ухмыльнулся он, – я, должно быть, не представился, а меня так и прозвали: Арастен Фокусник. Но меня это не очень радовало. Ну и вот, однажды, в день, когда я должен был доставить зерно и прочую крестьянскую дань в соседнюю деревню… Тот, кому обычно я отдавал товар, отсутствовал, и меня встретил какой-то странный мужик в черном халате. Да, так и было. А ещё у него шляпа, как у меня, но только намного больше. Зависть, да. Ну, он взял зерно и даже дал мне целую золотую монету, лишь за то, что я пришёл. Целую золотую! Да я мог бы месяца два не работать потом.

– Фокусник, значит? – отпил из стакана тот же человек, лицо которого оставалось всё таким же невозмутимым. – Ты боялся смерти и воевал? Что за байки ты рассказываешь?

– Я не просил вас верить. Поэтому я и ушел из Фарины. Вернее, – на секунду задумался, – вернее меня выгнали оттуда за колдовство.

Все вокруг замолкли и одновременно посмотрели на Арастена.

– Нет, нет, – засмеялся он смущённо. – Я не этот… как его, не чернокнижник.

– Шёл бы ты отсюда со своей магией, пока стражников не привлёк. Она запрещена в простонародье, – тот человек допил залпом остатки в своём стакане. – К тому же король Валиран не очень ладит с Ронахом, королём Фарины, если ничего не изменилось.

– Да, так и есть, сир… – Арастен нахмурился, а после поднял брови.

– Моё имя для тебя не играет никакой роли.

Гердер некоторое время рассматривал шатры, будто замороженный, а потом развернулся и, медленно дойдя до стола с рассказчиком, спросил:

– Так ты из Фарины? – достал он свою трубку и закурил. – Так это столько миль отсюда.

Арастен кивнул.

– И для чего ты здесь? – недоверчиво спросил он, выдыхая дым.

– Так получилось, – сделал неловкую улыбку и встал со стула.

– Так ведь твой путь лежал через… – не успел договорить Гердер, как в небо запустили салют, что означало начало представления, а Арастен уже исчез, как его и не бывало. – Фокусник, значит… – Гердер ухмыльнулся, сделал ещё несколько затяжек из трубки и, убрав её, зашёл в шатёр к Арвиону, где как раз начиналось представление.

Сорок третий день зимы. В Фарине этот день отмечается особо, ведь это день победы над орками Элварионом Ронсоном. В столицы Фарины, самопровозглашенном городе прогресса и технологий, на городской площади стоит памятник этому великому капитану. Как говорят, его похоронили именно под этим памятником, но день и год смерти не указали, дабы он вечно жил не только в сердцах людей, но в чести и храбрости всего народа.

– Мистер Кардонор, – дверь широко распахнулась, и вошла девушка с подносом, – ваш чай.

Гном улыбнулся, оставил свои пробирки с неизвестным содержимым и пошел навстречу к девушке:

– Бенма, вы как никогда вовремя, – улыбнулся. – Я как раз закончил, вы только поглядите! – показал руками на стол, где стояла небольшая чашка. – Пройдемте.

Бенма пошла за гномом. Когда они подошли, он снял тканевый платок с чашки: в ней находился красный порошок. Кардонор взял его, пересыпал в пробирку, платок свернул в трубочку и закрыл пробирку. После чего подержал ее на огне, пока красный порошок не превратился в белый.

– Забавно, да? – с улыбкой произнес гном. – Знаете, что это?

– Может, соль? – развела руками Бенма.

– Хм… – почесал подбородок. – Нет, милочка, это белый фосфор. И я только что доказал его существование! – развернулся и пошел в сторону шкафa. – Это еще не все чудеса, посмотрите! – засунул руку с пробиркой в шкаф. Фосфор засветился. – Он светится в темноте!

– Больше похоже на магию, – проговорила Бенма, не сказать, что ей было сильно интересно.

– Нет, это наука, а не какая-то магия, не смейте путать, – высунул пробирку. – А что, если… – резко выдернул платок. Фосфор вспыхнул, издавая противный запах, – поразительно, он горит от контакта с воздухом!

– Это конечно хор…

– И, кстати, красный фосфор легко воспламеним. Но на воздухе ведет себя спокойно, здорово, да? – выбросил пробирку в ведро рядом со столом.

– Мистер Кардонор, это конечно хорошо, но ведь Вы должны были…