Гердер кинул камень Вилнсу, после чего тот убрал нож за пояс.

– Другое дело, друзья. Счастливо оставаться, – широко улыбнулся, показывая зубы, после чего надел капюшон и спешно покинул таверну, толкая плечом занявшего дверной проём Гердера.

– Кто это был? – спросил Арвион, всё ещё испуганно дыша.

– Старый знакомый… – Гердер вернул лук Андриэле, – лучше не обращай внимания, – глубоко вздохнул. – Пойдем, пока торговцы здесь.

Арвион кивнул и вышел из таверны вслед за дядей.

Дойдя до небольшой палатки на самой окраине большой торговой площади, где стояла табличка с надписью «Ювелирные изделия Мастера Кодди», Гердер постучался:

– Господин Кодди, – Гердер зашел в палатку и достал мешочек с монетами, после чего дал двадцать из них ювелиру. – Благодарю Вас.

– Ха-ха, не вопрос, приятель! – ответил человек с очками и достал из сундука камень, точь-в-точь, что Гердер отдал Вилнсу, и протянул мужчине. – Держите.

Гердер вышел из палатки и с улыбкой подкинул камень в руке. Арвион очень этому удивился, но Андриэла рассказала, что Гердер знал о присутствии здесь другого Хранителя: непонятные вещи, происходящие в таверне, и твоя история об охоте. Поэтому он решил сделать копию камня, правда, от настоящего он довольно отличим, но, похоже, Вилнс этого сразу не заметил.

– Удивительно, – лишь произнес Арвион и потер шею, где были следы от ножа. – Я пойду посмотрю, что продаётся.

Но он даже не успел дойти до торговых рядов: послышался звук горна и топот копыт – стража.

– Именем короля Валирана! – громко выговорил человек в латах. – По сему приказу, а именно: сдача налога в десять золотых монет, в противном случае – полное изъятие урожая, – поднял лист, на котором стояла королевская печать, – повелеваю всем немедленно выплатить налог!

Толпа людей уставилась на всадника. Арвион подошел тоже. Поднялся сильный гул, из которого сложно было различить отдельные слова. Через несколько секунд рыцарь поднял руку вверх, и вновь послышалась громкая труба – толпа замолкла.

– Что же, король обеспечивает вам защиту и крышу над головой. Вы здесь в безопасности только благодаря неустанной заботе его. Только благодаря ему вы еще живете спокойно и даже можете спорить со мной!

После чего добавил стражник, который стоял рядом:

– Но если он в милосердии своем все же лишит вас своего покровительства – тогда горе вам! Помяните мое слово!

Вновь поднялся гул возмущенной толпы, но чаще всего слышались фразы, вроде: «налоги собирали уже в начале месяца», «зимой заработать не на чём» и тому подобные. Вдруг кто-то из толпы поднял руку и, дождавшись, пока люди чуть стихнут, насмешливо крикнул:

– Ты что же, думаешь, мы, как дети, тотчас сказкам твоим поверим? Ты за нас не волнуйся, мы и сами отлично можем о себе позаботиться!

Вокруг дружно засмеялись.

– Вы нас неправильно поняли, – сказал он. – Все мы прекрасно понимаем, что корона не в силах заботиться о каждом в отдельности, хотя нам, может быть, этого и хотелось бы. Зато она способна отогнать от наших границ тех же тварей, что живут в этой проклятой пустыне, и прочую нечисть и сохранить установившееся равновесие… – всадник запнулся, точно подыскивая нужное слово, но так и не нашел его. Помолчав немного, он снова заговорил: – Вы вот злитесь, что наши власти к людям несправедливы. Законный упрек, но на то они и власти, чтобы не всем одинаково нравиться. В любом государстве возникают всякие споры и раздоры, повсюду есть недовольные и, соответственно, довольные. А ведь, если честно, нам тут не на что жаловаться. Впрочем, у нас и недовольных не так-то много. В Фарине, думаю, побольше будет.

– Что? Тварей из пустыни? – высказалась какая-то женщина. – Сколько можно лапшу на уши вешать? Это всё пустые байки! Не пугай народ!

Всадник вздохнул и взял мешок, что был привязан к боку лошади. Чуть порывшись там, достал большой клык и поднял его над собой, показывая всем, кто был на площади. – Что вы на это скажете? – кинул зуб в толпу. Он попал в руки седому мужчине с большой бородой. Все уставились на него, а тот, осматривая зуб, спросил:

– А откуда нам знать? Может, ты убил медведя и дурить нас продолжаешь?

Латник закатил глаза и медленно проговорил:

– Посмотрите внутрь и сбавьте своё нетерпеливое невежество.

Старик с силой отломал гнилой конец зуба. Внутри клыка была зелёная вязкая жидкость, которая довольно сильно пахла и заглушала запах жареных орехов, стоявший вокруг.

Люди заткнули носы, кто рукой, кто тряпкой или шапкой, рукавом.

Вновь из толпы послышался недоверчивый, уверенный голос молодого парня:

– Это все глупости! Вам стоило просто попросить алхимиков сделать такую кислоту!

Рыцарь слез с лошади и медленно пошагал к одному из прилавков, говоря по пути:

– Он был нетронут, глупец. Этот старик только что сломал его, – взял яблоко, которое лежало в корзине, и надкусил его. – К тому же, такую сильную кислоту не сделать, я в этом уверен, – подошел к старику и взял у него зуб; подойдя к прилавку с рыбой, перевернул зуб, и вязкая жидкость медленно вылилась на рыбу, разъедая её, сделав дыру в прилавке и растопив снег на земле.

Люди некоторое время молчали, рассматривая, во что превратилась рыба и прилавок. После чего опять уверенно высказалась девушка:

– Если это и так, они все равно не выходят из своей пустыни!

– Верно. Так же, как и мы туда не заходим, – выбросил огрызок яблока куда-то в сторону домов. – Мы нашли его в лесу.

Люди начали разговаривать между собой, иногда поглядывая на стражника и на зуб в его руках. Некоторые достали свои кошельки и отсчитали монеты.

– А что с эльфами? Договор о взаимной защите ещё в силе! – высказался кто-то, и вновь поднялся шум.

Латник медленно развернулся и проговорил:

– Эльфам давно нет до нас никого дела! Они живут в своих мечтах и фантазиях, одержимые магией! К тому же, они слишком далеко, чтобы взять и прийти на помощь в трудную и нужную нам минуту.

– Но ведь они остановили войну!

– Ради своей выгоды, – прошагал к своей лошади. – Не доверяйте длинноухим, они думают совсем не как люди.

– Отдайте ему деньги, пусть отстанет, – сказал Арвион, развернувшись к людям. На него все косо посмотрели, и он продолжил. – Я тоже могу сказать, что вода в реке красная или, может, небо голубое.

Оба латника смотрели на него с нескрываемой злобой, а деревенские примолкли, ожидая, каков будет их ответ Арвиону.

Солдат расхохотался:

– Неужели у вас детей уважительному отношению к взрослым не учат? Или, может, у вас любой мальчишка может уважаемого человека на спор вызвать, если ему это в голову взбредет?

Поднялся шум, все показывали пальцами на Арвиона, но тут высказался какой-то мужчина:

– Ты нам нотации давай не читай, мы сами уж тут разберемся. Правда то или нет, если мы не отдадим этим «стражам порядка» деньги, наш король, скорее всего, просто избавится от нас, ну или, в лучшем случае, от дома и урожая!

Дальше рыцарь что-то говорил, но его речь сливалась с шумом. Арвион решил, что он еще слишком молод для споров с посланниками короля. Жители Гревилинда давно недолюбливали правительство. В голодные годы король не помогал, а люди погибали. А такие сборщики налогов поистине безжалостны. На тяжелом деревенском труду сложно было заработать даже пару золотых монет. Но, несмотря на это, бунт ни разу не поднимался.

– Купил что-нибудь? – спросил Гердер, когда Арвион подошел к нему, к лавке кузнеца.

– Не успел, – и Арвион поведал дяде о том, что произошло на площади.

Несколько секунд Гердер молчал, а потом резко опомнился и сказал:

– Что ж, однажды это плохо кончится. Ты вовремя ушёл, такие конфликты и в потасовку перерасти могут.

Тут дверь лавки распахнулась, и вышел старый кузнец в запачканном фартуке, держа в руке черноватый кинжал с узорами на рукоятке. Он протянул изделие Гердеру, а тот дал с десяток серебряных монет. После чего старик попрощался и зашел обратно в кузницу.