Дом. Это был его дом, его адрес. Тихая спокойная улица, старое здание. Если вещи уже доставили, значит… Нэль.

Нэль… Воздух качнулся. Ладонь. Шершавое. Что? Сигареты. Сжать. Полная. Нет. Не может быть. Прошу. Хоть что-то. Думай. Должно быть. Не мог. Не мог. Я же приказал ему. Жить. Нэль. Как без него? Невозможно. Нэль.

Мысли неслись с огромной скоростью. Мысли текли вязко и медленно. Этого просто быть не может. Ладонь рефлекторно сжала что-то. Пачка сигарет. Он просил Отто купить ему. Потому, что его кончились. А дело сложное. Дело. Он должен думать о деле. Собраться. Достать сигарету, закурить. Дать себе пару секунд. Спокойно. Отто стоит за спиной. Поддержит. Не даст оступиться. Нельзя показывать, насколько тебя это задело. Спасибо, Отто. Выручил. Думай. Должен быть ответ. Предположим, его там не было. Почему? Потому, что вещи ещё не привезли. Вряд ли, хотя… Точно. Надо проверить. Харальд достал свою раскладушку, выбрал из списка телефон диспетчера.

– Фройлен, номер водителя машины БК-211, – голос ровный, слегка надменный, можешь гордиться собой. Номер. Хорошо, что запомнил номер. Слишком нервничал из-за мальчика, вот и запомнил. Харальд принял перенаправление звонка на телефон водителя. Дождь усилился. Сигарета почти кончилась, горьковатый дым щекотал горло.

– Унтерштурмфюрер Лангс, – громко и чётко, хотя в голосе чувствовалось напряжение. Парень сильно нервничал, когда увидел Индиго, он явно не ждёт от звонка ничего хорошего.

– Вам было поручено отвезти мой багаж по адресу Вистеренштрассе, 7. Как давно вы вернулись оттуда? – может, он успел? Хотелось бы. Было ещё что-то, деталь, где-то в памяти. Почему он решил уточнить. Именно у водителя. Тихо. Почему он молчит так долго.

– Штандартенфюрер, – голос дрожит, прерывается, – я должен был отвезти багаж сразу, но у меня вышло время, я решил, что успею отметиться в гараже. Я немедленно доставлю его.

– Привезите его по адресу Лихтенштрассе, 11, в дом оберштурмбанфюрера фон Денненберга. Вы действовали по инструкции.

Харальд закрыл телефон. Его там не было. Он жив. Нэль. Жив. Сердце билось, навёрстывая пропущенные удары. Жив. Деталь. Да. Водитель нервничал и смотрел на часы. Харальд тогда подумал ещё, что его выдернули без предупреждения, и он не успел отметиться в гараже. На перчатку упала снежинка. Первая в этом году. Серый, грязный комочек. Харальд посмотрел вверх. Снег вперемешку с дождём. Сыро и холодно. Харальд расстегнул верхнюю пуговицу плаща и стянул перчатки. Облегчение огненным шариком прокатилось по позвоночнику. Холодно. И жарко. Жив. Повезло. В этот раз повезло.

– Мне не кажется, что это совпадение. Мы не можем пока дать вам охрану, штандартенфюрер, – Рейнер снова выглядел спокойным и чуть расслабленным, – это привлечёт лишнее внимание и помешает вам. Но за любой помощью обращайтесь.

– Понимаю. Для вас сейчас самое важное – удержать ситуацию под контролем. Пока я буду жить у оберштурмбанфюрера Денненберга. Это будет выглядеть достаточно естественно и позволит нам обсуждать детали расследования без лишних свидетелей. Осталось решить вопрос с основной службой. У меня отпуск, но оберштурмбанфюреру Денненбергу придётся договариваться.

– Я устрою всё. Можете не думать об этом до конца расследования, – Рейнер отошёл в сторону, нужно было сделать ещё несколько звонков, договориться. Харальд повернулся и посмотрел на Отто.

– Я позвоню домой, скажу, чтобы она начала разбирать вещи, – Отто улыбнулся, чуть заметно, украдкой.

– Спасибо, – Харальд улыбнулся в ответ. Он всё понял. Конечно, Отто знал его давно, просчитал реакцию, дал опору. Логика, холодная, спокойная, помогающая сохранить самообладание, ставшая привычной. Закрыть глаза, вздохнуть. Пора работать. Харальд поднял голову. Окно, из которого стреляли. Дом, большая часть квартир не жилая, облезлые стены. Небольшой дворик, скорее неточность планировки, чем сделанный специально. Слепые окна без стёкол, копоть на стене соседнего дома. Индиго пришла сюда одна, ночью, не сказав ни слова охране. Она ждала здесь. Кого и как долго? И зачем?

– Бригаденфюрер Гедерберг, вы не могли бы выяснить кое-что для меня? – Харальд посмотрел на Рейнера выжидающе. Либо знает, либо хочет узнать. Движение сбоку, едва заметно. Шварц. Успел забыть про него, а зря. Его нельзя терять из виду. Чуть повернуться. Так, теперь ты виден лучше.

– Что именно? У вас есть идеи? – Рейнер убрал телефон в карман плаща и провёл рукой в перчатке по волосам.

– Мне нужно знать, когда Атарэль ушла или могла уйти из Башни. Хотя бы интервал времени, или когда её видели в последний раз. И точное время смерти, – Харальд хотел знать, сколько времени она провела здесь перед смертью, хотя был и более важный вопрос. – И ещё. Возьмите остатки крови на анализ. Мне нужно знать, нет ли там примесей.

Отто недовольно нахмурился. Это была его работа, и Харальд был уверен, он сделал бы её лучше любого специалиста Башни. Но таково было условие Индиго. Странно. Шварц тоже выглядит недовольным. Кто-то посмел приказывать его хозяину? Или тут что-то другое? Терпи, это вам нужно, а не мне. Рейнер кивнул.

– Хорошо. Когда выясню, свяжусь с вами. Пока не закончится расследование, все ваши разговоры по телефону будут шифроваться и отслеживаться Башней. То же касается оберштурмбанфюрера Денненберга. Главная опасность сейчас – слухи. Этим займусь я. Вам надо приложить все усилия, чтобы найти убийцу как можно скорее, – Рейнер посмотрел на Харальда. Бледно-голубые глаза ничего не выражали. Незаметный, ничем не выделяющийся, словно сливающийся с городом, почти всесильный. Теперь уже точно почти. Это убийство задело его больше, чем Индиго. Для него Харальд был мечом, оружием мести, тщательно выбранным из многих. Он готов был помогать, защищать, пока это не мешало ему самому, но не оставлял права на ошибку, на промедление. Опасное покровительство, опасная игра.

– Мы с Денненбергом ещё раз всё осмотрим. Потом сможете забрать её и убраться здесь, – Харальд заставил себя посмотреть прямо в лицо Рейнеру. Я не твоя игрушка, – дальше я буду действовать сам.

– Хорошо, сейчас мы вас оставим, когда закончите, позвоните. В вашем телефоне уже есть мой номер. Материалы, которые вам нужны, получите утром, – Рейнер развернулся и зашагал к переулку. Шварц задержался на секунду, бросил последний, предупреждающий взгляд на Харальда и пошёл следом за ним. Дождь со снегом усилился, надоедливый, раздражающий. Отто чихнул.

– Наконец они ушли. Что за погода. Невозможно работать, – лучший судмедэксперт Управления предпочитал сухой морг, где можно было не торопясь повозиться с телом, – ладно, Харальд, иди, осматривайся, а я постараюсь ещё что-нибудь найти.

Грязная комната, в которой они нашли гильзу. Пустая, больше ничего, но в соседней – остатки ужина и несколько грязных, подсохших следов. И следы и еда здесь с прошлого вечера. Он знал заранее, готовился. Индиго пришла в западню. Так, еда. Дешёвые консервы. Банка нашлась в углу. Ошибка, это уже ошибка. Думал, найдут место, откуда стреляли и всё? Глупо. Харальд поднял банку. Стандартная, сойдёт, если не будет других зацепок. На таких банках всегда указаны номер и серия, можно проследить, куда отгрузили эту партию, пройти по всей цепочке. Долго, утомительно, и, скорее всего, бессмысленно. Если больше ничего не будет, придётся искать так. Если это они взорвали дом, лично убью, гадов. Милая, тихая старушка, на этаж ниже и немного вглубь дома. Писатель, погружённый в свои миры и давно утративший связь с реальность, верхний этаж, под самой крышей. Застенчивая девушка, работает в Канцелярии, снимает небольшую комнату вместе с подругой. Сволочи. Найду, обязательно найду, и мёртвая Индиго тут не причём. Это уже личный вызов. Харальд усмехнулся. Так же себя, наверное, чувствует Рейнер. И никому до тебя дела нет, Атарэль. Никому нет дела до низвергнутых богов. Мёртвых богов. Та сказка, которую рассказывал Нэлю. С ними было так же? Просто кто-то узнал, что они смертны? Путь отхода был прост и изящен. Крыша соседнего дома находилась рядом. Он тоже был заброшен. Харальд подошёл к краю. Не высоко, можно просто переступить, а там спуститься по лестнице, выйти на улицу, сесть в машину. Ночью здесь мало людей, а те, что есть, никогда не выглянут, услышав шум. Можно только уточнить время, большего от них не добиться. Хотя, это тоже немало – потом можно будет сравнить с тем, что выяснит Рейнер. Слова, правильные, логичные, но сердце всё ещё бьётся слишком сильно. Расследование ещё только началось, а Нэль едва не погиб. Ему есть, кого терять. Но отступить он тоже не может. Иначе убьют уже его, свои. Рейнер не только помогает, но и следит. Как же так получилось? Ему есть, кого терять… Нэль важен. Гринхильда, ты была права. Харальд провёл рукой по лицу. Холодная, влажная кожа перчатки. Это страх? Может быть. Облегчение сменилось страхом? Это только начало пути. И легче не будет. Ладно. Надо найти свидетеля. Жилая квартира нашлась на первом этаже. Дверь нехотя открыла пожилая женщина, испуганная, в старом, поношенном платье. Затравленно глядя на военного, она заискивающе улыбнулась и открыла рот, но сказать так ничего и не смогла.