– Значит, мы совсем не будем общаться с девчонками? – расстроено оторвался Игнат от созерцания южной лестницы.

– Ну почему же? У нас только приветствуется завязывание дружеских отношений. Но для этого вам сначала необходимо научиться вести себя достойно, – остудил их пыл наставник. – А пока вы будете встречаться лишь на уроках Анны Константиновны и в трапезной.

Они поднялись на второй этаж. Мужчина продолжал знакомить их с порядками, установленными в академии.

– Для студентов отведено шесть комнат – по две на курс. В этой, – указал он на дверь напротив лестницы, – Вы всегда сможете найти меня, если я не на уроках. Обращаться ко мне вы можете когда угодно и по любому вопросу. Эта дверь, – повернулся он в сторону южного крыла, коридор в которое преграждала стена с единственной дверью, – приведёт вас в кабинет истории. Он проходной, но я не советую вам пользоваться им, чтобы нарушить запрет.

Дальше они пошли вглубь северного крыла. Первая дверь слева от лестницы оказалась обычным чуланом с тряпками, вёдрами, вениками и швабрами. Дальше комнаты располагались парами, напротив друг друга. Как выяснилось, первая пара жилых комнат принадлежала третьему курсу, среднюю занял второй, а им достались крайние комнаты. Последняя дверь прямо по коридору скрывала за собой санузел с душевыми и туалетными кабинами, да раковинами, над которыми висело большое прямоугольное зеркало. Под потолком было два небольших окна, закрашенных в синий цвет.

– К сожалению, о ванне придётся забыть до возвращения домой, – закончив экскурсию, вывел опять всех в коридор мужчина. – Так как вас пятеро, троим придётся поселиться в восточной комнате, а двоим – в западной. В шкафах вы найдёте удобные халаты и чистые полотенца. Завтра подберём для вас нормальную одежду. Мне помочь вам с распределением?

– Спасибо, не надо, – ответил за всех Николай, открывая дверь восточной комнаты.

Спали юные графы, как убитые. Горный воздух и долгая дорога сделали своё дело. Стук в дверь был полной неожиданностью.

– Не открывайте, это так будят – вы привыкнете, – потянулся Николай, посмотрев в окно на вставшее из-за гор солнце.

Андрей, чья кровать находилась ближе всего к двери, плюхнулся обратно на подушку, накрываясь одеялом и повернувшись к стене, чтобы солнце не мешало спать.

– У нас минут двадцать до завтрака. Опоздаете – останетесь без еды, – бодро оповестил Муравьёв, открыв чемодан и достав брюки с рубашкой.

– И почему нам не поставили кровати в западной спальне – любовались бы закатом, – недовольно посмотрев на утреннее солнце за окном, проворчал Князев.

– Можно подумать, тебя сегодня оно разбудило, – усмехнулся Николай, подойдя к шкафу и беря своё полотенце.

– Эй, Ваня, подъём! – демонстративно пропустил мимо ушей замечание брюнет.

Однако Соколов как спал, так и продолжал беззаботно пребывать в объятиях Морфея, несмотря на солнце, лучи которого уже достигли его лица, и громкие разговоры в комнате.

– Здесь местность высокогорная и воздух разряжен. Через несколько дней адаптируется, – со знанием дела сказал Никола, приблизившись к кровати однокурсника и слегка его потормошив. – Граф Иоанн, извольте вставать, яства подадут с минуты на минуту.

Ваня ошарашенно вскочил, во все глаза взирая на нового друга.

– Чего?

– Так всегда будет меня Сиверс, мой наставник, если я не хочу вставать, – усмехнулся Муравьёв. – Одевайся, иначе на завтрак опоздаем.

– Ну и что? Сегодня воскресенье, – нехотя потянувшись за футболкой, ответил Ваня. Он впервые в жизни так сладко спал.

– Наши порции отдадут слугам, – пожал плечами друг.

– Ты хотел сказать, рабочим, – исправил Князев.

– Нет, Андрюша, именно слугам, – как маленькому пояснил Никола.

– И много их здесь?

– С десяток, не больше, – безразлично бросил Муравьёв, как само собой разумеющееся.

– Ладно, поверим тебе. А где здесь розетки? – первым входя в ванную и держа в руках электробритву, огляделся Андрей.

– Зачем? – удивился Николка. – Разве лампочки недостаточно? У нас в замке вообще электричества нет.

Брюнет так и застыл с прибором в руках, не веря своим ушам. Разве это ещё возможно – в 21-то веке! Почему-то ситуация развеселила Ивана. Вернувшись в комнату, он через минуту принёс однокурснику упаковку обычных одноразовых станков:

– Держи, мне они пока ни к чему, я на всякий случай купил.

– А ты отрасти бородку, в царское время это было в порядке вещей – наглядное свидетельство того, что ты уже мужчина и пора бы подумать о женитьбе, – посоветовал Николай.

– Скажешь тоже, – забирая станки, проворчал Князев. – Небось, сам бреешься топором?

– У меня пока с этим тоже не сложилось. Отец говорил, что начал бриться в девятнадцать, тогда же его впервые посватали моей матери. Так что ты у нас первый.

Каким-то чудом они умудрились привести себя в порядок до того, как за ними лично явился наставник. Организованной группой, к которой присоединились сонные Данил и Игнат, они спустились в столовую. Девушки со своей наставницей уже были здесь. Когда пришедшие расселись, баронесса дала слугам сигнал своим колокольчиком накрывать столы. Поварихи обслужили все три стола в считаные минуты. Подали обычную перловку, какао и на десерт яблоко.

После завтрака их ждала экскурсия по первому этажу их крыла. Слева от парадной двери располагалась раздевалка, за ней, напротив лестницы, оказалась оружейная. Открыв ключом дверь, наставник позволил им увидеть лежащие на полках и висящие на стене в ножнах мечи и кинжалы. Далее шёл довольно большой зал примерно в две их комнаты.

– Здесь у вас будет проходить фехтование, – пояснил наставник, прикрывая дверь зала.

Напротив оказался кабинет самого Петра Анатольевича, где им предстояло постигать премудрости этикета. Дальше по коридору была библиотека размером с тренировочный зал, а напротив неё располагался кабинет информатики. За последней дверью по коридору, аккурат под ванной второго этажа, обнаружился склад.

– Вот, Прохор Степанович, познакомитесь с новыми студентами, – добродушно поприветствовал завхоза академии мужчина.

Бойкий старичок, одетый в потёртые штаны и латаную, препоясанную выцветшим некогда красным поясом, рубаху в лаптях, причитая, стал копаться в многочисленных полках, возвышающихся до потолка. Юноши настороженно следили за его манипуляциями. Один Николай оставался совершенно спокоен: он уже видел Прохора, когда тот собирался отбыть по поручениям баронессы в город, и знал, насколько разительно меняется при этом его облик. А вот однокурсники, похоже, решили, что имеют дело с древним, потерявшимся во времени, старичком, который сейчас выдаст им в качестве школьной формы такие же шаровары, рубахи да лапти. И подозрения его товарищей усилились, когда старикашка продемонстрировал им богато расшитые кафтаны.

– Нам что, придётся ходить в ЭТОМ? – не сдержался Игнат, с опасением косясь на странное одеяние.

– Не волнуйтесь, вам они от силы понадобятся раз пять за учёбу, – успокоил их Пётр Анатольевич.

– Зачем? – на всякий случай уточнил Андрей.

– В Рождество и по окончании учебного года мы проводим балы. Танцам вас также буду учить я после новогодних каникул.

Кроме кафтанов с поясами и красных сапог, которые они видели разве что на старинных картинах, им всем по размеру подобрали костюмы для верховой езды и фехтования. Кроме этого в качестве школьной формы выдали фраки из тёмно-синего бархата, чёрные брюки и лакированные чёрные туфли.

– И всё-таки мы оказались в 17 веке, – забирая свою стопку одежды и новую обувь, прокомментировал Данил.

– Ошибаетесь, юноша, – спокойно возразил наставник. – Фрак до сих пор одевают на официальные мероприятия. И он предпочтительней пиджаков или смокингов. Кроме того, фрак подчёркивает малейшие изъяны в осанке, и вам ещё предстоит научиться его носить.

– И зачем мы вообще брали из дома одежду?