После обеда у них была информатика. Молодой Евгений Денисович сразу задал заоблачную планку, сказав, что раз им 16, то и печатать они должны со скоростью 160 знаков в минуту. Усадив их за компьютеры, он мгновенно определил, про кого говорила ему баронесса Златова, и сел рядом с Николаем, подсказывая ему, как включать компьютер, попутно разъясняя, как тот работает и для чего нужны мышка и клавиатура. В конце концов, и Никола смог найти нужную программу и начать печатать, правда только отдельные слова, а не фразы, как остальные.

Через час тренировки, преподаватель дал десять контрольных минут. В результате дотянуться до поставленной планки смог только Данил, набарабанивший аж 173 знака в минуту. Евгений Денисович посоветовал приходить и тренироваться в свободное время, сказав, что даже по школьным меркам они печатают медленно (из остальных лишь Андрей смог превысить сто знаков, да и то ненамного). Николаю мужчина дал в качестве домашнего задания распечатку названий всех дополнительных клавиш клавиатуры, наказав выучить до следующего урока и похвалив за сегодняшний результат.

Когда все уходили, Андрей задержался. Попросив у учителя разрешение заряжать ноутбук, юноша, не откладывая в долгий ящик, поднялся за ним и поставил на зарядку, уточнив, во сколько преподаватель уходит.

Первый учебный день прошёл как одно мгновение. И никто из них даже не подумал сожалеть, что приехал сюда.

Ещё с вечера на стенде жилого этажа вывесили расписание. Выяснилось, что первый курс самый загруженный: у них каждый день было по два занятия. У второго курса оказалось меньше часов этикета и всего раз в неделю информатика и верховая езда, зато они больше занимались фехтованием. У третьего курса все предметы, кроме фехтования, велись по часу, и добавлялся новый урок – политика. Как пояснил Николай, старшие курсы были заняты работой по своим направлениям, поэтому им предоставлялось дополнительное свободное время. Хотя судя по тому, как быстро их вчера отпустили с информатики, у них тоже не будет недостатка во времени.

– Чем здесь вообще можно заняться? – поднимаясь после завтрака на историю, спросил Андрей. – Телевизора нет, бук только у меня, связи по-прежнему нет.

– А её и не будет, – покосился на мобильный телефон Никола. – Зато библиотека всегда открыта: ты можешь взять любую книгу. Баронесса сюда не пожалела даже часть своей библиотеки.

– А если кто украдёт? Библиотекаря-то нет, за книгами никто не следит, – вмешался Игнат.

– Так это то же самое, что дома украсть, – не поверил такому кощунственному предположению граф.

– И всё же? – заинтересовался уже и Данил, прикидывая, сколько стоят столь раритетные экземпляры.

– Если Прохор Степанович в конце года не досчитается книг, академию закроют, – и бровью не поведя, солгал Муравьёв, желая отбить всякую охоту у сокурсников даже думать об этом.

– Я и в школе-то не особо читал, – развёл руками Андрей, скептически относящийся к этому виду занятий, ведь сейчас любую необходимую информацию можно в считанные секунды найти через Интернет.

– Придётся начать. Тем более свою профессию мы будем осваивать самостоятельно.

– Это как? – застыв у дверей кабинета, уставился на Муравьёва Игнат.

– Нам же сказали, что с нами будет заниматься куратор по направлению, которое мы выберем, – возмутился Данил.

– Он будет направлять, помогать и контролировать, а не разжёвывать и подавать на блюдечке. Вы же видели расписание: там нет никаких лишних занятий. Мы должны учиться добывать знания сами.

– А политика? – не согласился Данил.

– Она ведётся у всех, вместо второй истории, для общего развития, – возразил Никола.

Они услышали хрустальный звон и поспешили войти в кабинет. Общие звонки в академии не подавали, и каждый преподаватель по своему усмотрению определял продолжительность занятий со студентами. Оставшиеся до обеда или ужина время считалось свободным и никак не контролировалось.

– Доброе утро, – когда все расселись, поприветствовала их баронесса. – Сегодня мы с вами начнём краткое знакомство с вашими родословными. Ведь прежде чем изучать историю Руси, вы должны представлять, какой вклад в эту историю внёс именно ваш род. Кроме того, я считаю важным, чтобы вы познакомились с родословными друг друга и своих старших товарищей. Конечно, я расскажу только об основном, более подробно вы сможете ознакомиться с историей вашего рода, посетив библиотеку и просмотрев справочник дворянских родов, где указано, в родословных книгах каких губерний упоминаются представители вашего рода.

Все обратились в слух. Баронесса говорила спокойно, не торопясь и не повышая голос. Она рассказывала о том, почему так важно знать свои корни, об ошибках, которые совершали одни представители рода, а исправлять приходилось зачастую не одному поколению потомков. О том, что в современных учебниках история искажена, и познавать они её будут по летописям и литературе того времени. И только во второй половине урока Анна Константиновна перешла к конкретному роду. Иван с запозданием осознал, что говорят о нём.

– Это дворянский род, историю которого принято вести от Максима Корнеева Соколова, получившему землю за доблестную службу в 1675 году от второго царя дома Романовых Алексея Михайловича. По указу Павла I от 1800 года, род Соколовых, наряду с другими родами, подтверждён в дворянском достоинстве.

Ваня так внимательно слушал, что совершенно забыл записывать. Усмехнувшись, Николай, который наизусть знал родословные дворянских родов и поэтому не утруждал себя конспектом, придвинул к себе тетрадь друга и стал писать за него, добавляя и от себя комментарии.

– При Александре I в 1823 году одна из ветвей рода Соколовых удостоилась графского титула. Гербом стал летящий серебряный сокол с золотым колосом в когтях на голубом фоне, увенчанный графской короной с сине-золотым намётом вокруг. Во время гражданской войны род выступал на стороне белого движения, был лишён земли и титула, и сослан в Сибирь. Здесь их расстреляли.

– А откуда тогда Ваня взялся? – не сдержался Данил.

Баронесса строго взглянула на перебившего её студента, после чего уже другим, каким-то мягким взглядом, посмотрела на смущённого Соколова:

– Даже в те жестокие времена были случаи, когда женщин и детей оставляли в живых. Женщины в большинстве своём умирали в лагерях, как жёны политических преступников, а детей отправляли в детские дома и воспитывали в советской идеологии. Так случилось и в этот раз: младшего сына графа, Анисия, которому было на тот момент всего пять лет, охранники конвоя тайно ссадили с поезда, сказав по прибытию, что мальчик умер в пути. Так Анисий Соколов стал Соколовым Алексеем – воспитанником детского дома №2.

– Откуда вам это известно? Почему вы думаете, что именно я потомок Анисия Соколова? – на одном дыхании выпалил Ваня.

– Разве отец никогда не рассказывал тебе, что твой прадед был из детского дома?

Иван помотал головой, ловя каждое слово. Баронесса с какой-то непонятной грустью и сожалением посмотрела на него. На какое-то мгновение Ваня подумал, что его исключат, что на самом деле произошла чудовищная ошибка, и он не является никаким графом. Однако слова женщины развеяли его переживания:

– Любой Соколов в той или иной мере потомок дворянского рода. В том детском доме была заведующей бывшая монахиня, она трепетно хранила и оберегала тайны своих воспитанников и в дальнейшем старалась проследить их судьбу. Свои записи незадолго до смерти она спрятала в разрушенном монастыре, и когда в России стали восстанавливать храмы, её дневник нашли, и настоятель передал его нам. На тот момент наш род активно искал потомков ссыльных дворян, и поднять архивы, имея связи и деньги, не составило большого труда. Так что именно ты, Иоанн, единственный наследник и потомок последнего графа Соколова.

– Вы сказали, что их лишили титула, – напомнил Ваня, опустив голову.