– Извини, не знал, – Руслана смущенно потупила взгляд.

Она и не догадывалась, что за маской весельчака, скрывается израненная душа человека, даже в чем-то похожего на нее. А потому, сколько боли было в его голосе, ей стало понятно, что ее попутчик до сих пор не справился с изменой, а потому, даже не пыталась сказать, что-то утешающее. В таких случаях утешение было излишним.

– Да ладно. Ты-то откуда мог знать. Вот видишь одна морока с этими бабами, но и без них никак!

– Да уж, с бабами… – проворчала себе под нос Руслана.

– Ты чего там бормочешь, как бабка-гадалка? – поддел ее Серега. – Шепчу-шепчу, заговорить хочу?

Бывает грустно вечерами, но жди меня, моя родная,

К тебе всегда я возвращался, и снова я к тебе приду.

Затянул под гитару Леха. И сразу несколько голосов подхватили слова песни.

Руслана никогда не пела с остальными, она догадывалась, что медведь у нее не-то что горло оттоптал, он еще и попрыгал на нем хорошенько, заодно наступив на ухо. И вместо того, чтобы подпевать, она поднялась и подошла к большому разлапистому кедру, росшему на краю поляны на самой границе светового круга от костра, за этим кедром было темно хоть глаз коли, когда передняя часть ствола казалась красной от света огня. Руслана отковырнула от ствола вязкий кусочек смолы и разжевала его, прикрыв глаза от удовольствия, язык защекотал терпкий смолистый вкус, а чтобы смола не так прилипала к зубам она отковыряла еще и затвердевшую смолу с попавшей туда корой. Она поймала себя на мысли, что совсем не чувствует страха перед лесной чащобой она хотя бы должна была бы тревожиться, что находится в лесу с горсткой невооруженных людей. А ведь в лесу можно столкнуться не только с волками и медведями, но и с головорезами, ищущими метеорит или же просто скрывающимися от закона бандюками. Именно так бы она думала несколько дней назад, но почему-то не сейчас.

«Кажется, теперь я понимаю отца. Вот почему он каждый год уезжал из города, на охоту, порой пропадая в лесу по нескольку дней», – думала Руслана. – «Я тоже буду скучать по этим местам, когда эта экспедиция подойдет к концу, кажется, что маленький кусочек моего сердца навсегда останется здесь среди этого леса».

Девушка обвела взглядом росшие вокруг поляны деревья и глубоко вдохнула холодный ночной воздух. Ей вспомнилась прочитанная ею в детстве история про Ливингстона завещавшего похоронить его сердце в Африке, где он когда-то путешествовал и проводил исследования, но немного подумав, она пришла к выводу, что ее больше устроит, если ее сердце навсегда останется с нею. Вскоре мысли Русланы опять вернулись к отцу, находясь здесь, она часто его вспоминала.

Отец часто рассказывал Руслане о своих навыках пребывания в лесу, например, что оказавшись ночью в лесу, нужно разжечь костер, прислониться спиной к дереву и тогда можно спать. Он говорил, что не один зверь, не пойдет на огонь и поэтому, можно быть спокойным. Но теперь Руслана поняла, что он был спокоен не только потому, что был уверен в своих знаниях, но и просто потому, что в этой глуши все встает на свои места и чувства и сердце и разум. Как будто ты подобно змее скидываешь кожу условностей и становишься таким, какой ты есть на самом деле, без деланных прикрас и показного лоска. Можно быть самим собой, оставаясь честным со своей совестью. С этими мыслями она дотронулась ладонью до ствола, и шершавая потрескавшаяся кора под рукой сделалась теплой, переняв тепло руки, словно живое существо. И тут Руслана ощутила, как неведомая ей энергия потоком полилась от дерева к ней, причем это было на физическом уровне реально ощутимо. Она прикрыла глаза, и перед ними замелькало множество искорок и точечек, девушка буквально чувствовала, как наполняется живительной силой. Она прислушалась к своим ощущениям, и ей нравилось, то, что она чувствовала. Поддавшись наитию, Руслана попыталась впитать в себя как можно больше той силы, которую ей дарило дерево, вскоре она ощутила толчок под мозжечок, интуиция подсказала ей, что этого вполне достаточно, и Руслана мысленно поблагодарив кедр за щедрость, открыла глаза и медленно убрала руку. В теле ощущалась легкость, несмотря на легкое головокружение, силы переполняли девушку, будто она проспала несколько часов. Руслана не удивилась этому, в этом лесу уже сегодня ничему не удивлялась, списав все на свою бурную фантазию и утомленность. Почесав ладошку о замызганные за эти дни штаны, и покачав головой она направилась к костру. Несколько человек уже спали. Серега с Лехой и Дмитрием оживленно обсуждали завтрашний маршрут. Руслана развернула спальник и с удовольствием забралась в него. Ей показалось, что она уснула, даже не успев коснуться головой подушки.

Руслана открыла глаза и спросонья не поняла, где она находится. Вокруг нее стояла непроглядная темень, костер, который должен был поддерживаться непрестанно, давно прогорел, и только угольки продолжали краснеть, и над ними вилась тонкая струйка дыма. Обведя глазами поляну, и спящих мужчин, она поняла, почему огонь погас. Они условились по очереди дежурить ночью, и сегодня как раз была очередь Леонида поддерживать костер, но незадачливый истопник вовсю спал. Положив голову на свою мохнатую ушастую шапку, он оглашал поляну заливистым богатырским храпом. Руслана даже удивилась, откуда в таком тщедушном мужичонке, столько сил, как ему удается так громко храпеть, наверное, легкие распеты как у оперного певца.

«Вот, черт старый», – подумала Руслана. – «Ладно, пускай, себе спит. Утром ему от Дмитрия достанется по полной программе».

Руслана поерзала, удобнее устраиваясь в спальнике, решив не будить Леонида. Ей что больше всех надо? Утром он свою заслуженную «награду» получит от мужиков. И поделом ему, не будет спать на посту. Но стоило ей закрыть глаза, вновь погружаясь в сладкий сон, как она почувствовала сильное жжение на коже между ключиц.

«Уголек что ли, но как»? – сунула она руку за пазуху и не найдя ничего кроме своей подвески, которая была раскалена с удивлением вытащила ее. Разжав пальцы, Руслана не понимая, что не так с ее подвеской с подозрением уставилась на жемчужину, и вначале не поверила своим глазам. Мало того, что та была горячая, как будто пролежала на солнцепеке, так еще и светилась изнутри оранжевыми бликами, словно внутри нее порхали маленькие огненные светлячки, ударяясь о стенки жемчужины.

«Что за ерунда? Мистика какая-то. Это же невозможно». – Руслана дрожащими руками расстегнула цепочку и убрала в нагрудный карман.

Если сказать, что она была напугана, то значит не сказать ничего, но паниковать сейчас совсем было не время. Возможно, стоило попробовать растолкать Диму или хотя бы Серегу, но они, скорее всего, решат, что она над ними прикалывается, сейчас чего только не купишь. Тем более, до этого же ничего подобного не происходило с подвеской, значит ничего страшного, хотя она и не могла оправдать с рациональной точки зрения, что с ним происходило. Руслана уже пожалела, что не оставила талисман дома, хотя почти никогда с ним не расставалась, а снимала его только если дресс-код предполагал ношение других украшений. Сон как рукой сняло, он улетучился без остатка. Руслана глубже зарылась в спальник, лихорадочно подыскивая объяснения случившемуся, но таких объяснений естественно не было. Но долго пролежать не получилось, так как разбуженный организм потребовал справить естественную малую нужду, да так приспичило, что стало невмоготу. Девушка нехотя вылезла из мешка. Она тихонечко прошла к краю поляны, спрятавшись за дерево и облегченно вздохнула.

«Все-таки правду говорят, что душа находится в районе мочевого пузыря. Ладно, раз уж проснулась, соберу хвороста, надо костер разводить, все равно теперь точно до утра не усну, а с костром веселее, и не так холодно… и не так страшно», – призналась она сама себе.

Набрав охапку веток, Руслана палкой разворошила угли, и подбросила в занимающийся огонь хвороста. Огонь с аппетитом подхватил угощение и весело затрещал, озаряя все вокруг светом. Подтаскивая поближе к огню палки.