Полынь все еще используется в качестве шампуня, чтобы вызвать рост волос и также используется женщинами в виде раствора, чтобы придать их волосам более темный цвет, ежедневно расчесывая это средство в их локоны.

В Таосе индейцы говорят: «Она действительно хороша от всего». В 1699 году Джон Эвелин (John Evelyn) заявил, что полынь сохраняет «все благородные свойства других горячих растений, особенно в отношении головы, памяти, глаз и всех паралитических болезней». Мы находим стих, переведенный в 1373 году следующим образом:

Why of seknesse deyeth man

While sawge (sage) in gardeyn

He may hav.

(Зачем умирать человеку от болезни,

пока у него в саду есть полынь?)

Кстати, обсуждаемая здесь полынь(sage) — Artemis tridentata или «полынь трехзубчатая», «дикая полынь», тогда как обыкновенная полынь, или садовая полынь(garden sage), найденная во многих садах — это Salvia officinalis — шалфей лекарсвенный. Эти две травы, хотя и носят похожие популярные имена(в английском обе — sage. Только одна wild, а другая — common; прим. пер.), действительно принадлежит различным ботаническим семьям и должны считаться терапевтически разными травами. Однако, они обе обладают определенными ароматическими, горькими и вяжущими свойствами.

В книге доктора Кристофера «School of Natural Healing» есть более трех страниц информации относительно современного использования полыни (Artemisia) от проблем, таких как круглые глисты, диспепсия, диарея, трудности с печенью, эпилепсия, метеоризм, истощение, возбужденные состояния, депрессия, желтуха, тошнота, утреннее недомогание, неустойчивые лихорадки, подагра, ревматизм, опухания, и растяжения связок.

Кто-то когда-то сказал: «Как человек может умереть, когда у него в саду есть полынь?» Мы видим, что индеец в своем «саду» был обильно снабжен полынью, и хорошо ее использовал.

Возможно, из-за энергичного образа их жизни, индейцы рано стали довольно опытными в лечении ран. Были обнаружены много трав с антисептическими свойствами. Доктор Эрик Стоун, впечатленный способностью индейцев выдерживать серьезные раны, написал:

Нужно признаться, что все военные и медицинские наблюдатели, которые входили в соприкосновение с индейцами, соглашаются, что они более быстро выздоравливали от большинства ран, чем белый человек, и многие выздоравливали от таких ран, которые для белого человека были бы фатальными. Бурк (Bourke) сообщает о случае двух индейцев, которых комиссовали из вооруженных сил, чтобы они могли умереть среди своих людей, и которые быстро восстановились как только их собственные знахари начали лечение. В то время, когда огнестрельные ранения мочевого пузыря были неизменно фатальными для белого человека, индейцы, казалось, терпели эту травму безнаказанно. Лоскель (Loskiel) исследовал человека, лицо которого было оторвано, грудная клетка раздавлена, конечности поломаны и брюшная полость разорвана от встречи с медведем. И все же он был в состоянии проползти шесть с половиной километров до его деревни, и через полгода полностью оправиться, за исключением обширного рубцевания. Такие случаи можно находить почти бесконечно, поскольку все наблюдатели были столь впечатлены этой способностью оставаться в живых после страшных ран — сообщается о сотнях случаев.

Индейцы были искусны в лечении ран, храня травмированную область тщательно чистой, часто меняя перевязки, и ослабляя страдания пациента. Некоторые из обычно используемых трав для лечения ран следующие:

Корни анемона обладают таким сильным лечебным качеством, что они также использовались в случаях тризма. Это растение объединялось с цветами арники — две чайные ложки с горкой ев стакан кипящей воды, и применялось как холодный бальзам.

Анемон был одним из наиболее ценимых лекарств от ранений племен Omaha и Ponca. Промывание делалось из толченого и вареного корня, и применялось внешне на границы раны. Анемонин, который найден во многих разновидностях анемона, как утверждается клинически, является мощным антисептическим веществом.

Две чайных ложки с горкой цветов арники на стакан кипящей воды настаивали, а затем применяли холодными в виде бальзама от ушибов и ран.

Хейхера американская (Heuchera americana) или американский подлесник измельчалась в порошок индейцами Meskwakis и другими племенами, и применялась к порезам, ранам и повреждения кожи, которые не заживали. Высушенные корневища и корни использовались в тех же самых целях белыми людьми, когда эти части растения были официально приняты в американскую Фармакопею между 1880 и 1882 годами.

Касатик разноцветный (Iris versicolor) был одним из самых популярных из всех индейских лекарств. Индейцы Penobscot ценили его за то, что он лечил большинство болезней, в то время как другие племена придавали более определенные роли этой траве. Чтобы облегчить воспаление и боль, связанную с ранами и ушибами, корень кипятился в воде и затем дробился между камнями. Превращенный в мягкую массу корень применялся во влажной перевязке, и поврежденную часть ополаскивали водой, в которой кипятился корень. Племя Tadoussac Квебека объединяло целое раздваленное растение с мукой и применяло смесь как припарку от физической боли.

Кора зантоксилума (Zanthoxylum) использовалась индейцами и позже медиками белых людей в 1892 году. Считалось, что она сильный стимулятор излечения ран.

Семя растения чиа белая (шалфей испанский), превращенное в припарку и примененное к ране, рассматривалось горцами и шахтерами как самая прекрасная припарка при огнестрельных ранениях. Синяя разновидность кукурузной муки также использовалась как паста и ежечасно применялась к пулевым ранениям.

Плаун булавовидный (Lycopodium clavatum), у которого нет цветков, производит желтые споры, которые распыляли на раны, или вдыхали, чтобы остановить кровотечение из носа, индейцы племен Potawatomi и Blackfoot. Это растение официально присутствовало в Американской Фармакопее(U.S. Pharmacopoeia) с 1863 по 1947 год.

Индейцы, жившие на острове Great Manitoulin на озере Гурон, применяли высушенный, порошкообразный корень дикой герани (Geranium maculatum) на кровоточащих кровеносных сосудах, чтобы вызвать коагуляцию. Эксперименты показали, что это вызывает увеличение свертывания крови, прежде всего благодаря танину, содержавшемуся в герани. Это растение не следует путать с Ranunculus bulbosus, поскольку обычное название обоих — «Лютик».

Спрей из свежих корней орегонского ясеня (Fraxinus oregona) использовался чтобы лечить раны, полученные в результате столкновения между медведем и индейцем, как рассказано в следующей истории:

Один старый индеец рассказывал историю о борьбе медведя и его отца, очень сильного человека, которую он видел, когда был мальчиком. Единственное оружие мужчины состояло из палки горного красного дерева, приблизительно 2 м длинной, у которой был большой набалдашник на одном конце, и заточенный конец на другом. Отец разместил ребенка на дерево для безопасности. Когда медведь в ярости бросался на индейца, тот, умело подскакивая на одну сторону, поражал животное ужасным ударом в ноги, когда оно проносилось рядом. Снова и снова когда медведь мчался вперед, его били по ногам, пока они почти не перестали работать. После этого мужчина быстро прикончил медведя заостренным концом палки.

Племя Yokia растирало в порошок свежие корни орегонского ясеня и применяло их как припарку, чтобы вылечить все серьезные раны.

При кочевой жизни, состоящей из охоты и борьбы, остановка кровотечения из раны имела огромную важность, и в течение многих столетий индейцы экспериментировали с возможными коагулянтами. Краснокоренник (цеанотус) (Ceanothus americanus) ценился за счет остановки чрезмерного кровотечения. Также использовались табак, крапива, ива, подорожник и гаультерия лежачая. Когда порез или рана не прекращают кровоточить, очень эффективный коагулянт, который остановит кровотечение почти немедленно — порошкообразный корень купены изменчивой(Polygonatum commutatum), посыпанный в зияющую рану. Как упомянуто в предыдущих информационных бюллетенях, кайенна (стручковый перец) превосходна для прекращения кровотечения. Вероятно, наиболее обширно используемая трава, чтобы остановить кровотечение — тысячелистник, используемый при всех поражениях — от уколотого пальца до порванного копьем бедра. Поселенцы прозвали тысячелистник «Nosebleed» («Кровотечение из носа»). Племя Ute, у которого была репутация одних из лучших воинов, живущих на плато индейцев, назвало тысячелистник «лекарство от ран». После измельчения растения его применяли к порезам, ушибам и другим небольшим травмам. Эта трава также использовалась на порезах племенами Micmac и Illinois, в то время как Winnebagos погружали растение в горячую воду, и использовали отвар для омывания ушибов. Индейцы Томпсона Британской Колумбии готовили порошок для того, чтобы применять на ранах кожи, путем сушки листьев или стеблей, пока они не были достаточно сухими, чтобы их можно было перетереть между камнями.