– Грозный ты, Мати, как обака, аж зубы стучат от страха. Любишь детишек пугать?

– Такие "детишки" вполне способны кишки человеку выпустить из-за лишнего слова, – поморщился Саматта. – Лика, спасибо, что вмешался, но сейчас не до тебя. Нам с дэем Сэйторием нужно поговорить наедине.

В небесах сверкнуло, загрохотало, и по асфальту вновь начали шлепать крупные капли дождя. Заметно потемнело.

– Ну вот, как всегда, на самом интересном месте! – уныло протянул Палек. – Ладно, Кир, мы еще потреплемся за жизнь. Мати, что там с рабочими? Почему стройка стоит? Из-за дождя, что ли? Так крыша же наведена. Какая разница, в какое время в помещении работать?

– Проблемы с оформлением и инструктажем последней партии, – туманно ответил Саматта. – Завтра с утра все войдет в норму.

– Если не войдет, я кому-то в ухо плюну, – в пространство пообещал белобрысый. – И так между Паллой и Текирой болтаюсь чуть ли не каждый день, скоро из-за переходов все мозги вывихну, а вы мне тут про проблемы с оформлением… Могли бы и дронов наштамповать, между прочим, если с людьми настолько кисло. Все, пока.

Его тело снова обмякло и поплыло, и секунду спустя туманное дискообразное пятно скользнуло над асфальтом и скрылось за углом казарм.

– Обормот… – проворчал Саматта на кваре. – Кир, он тебя не слишком сильно помял?

Кирис машинально потер шею.

– Все в порядке, дэй Саматта, – откликнулся он на том же языке.

– Ну, насчет в порядке… – паладар вытянул руку, и его ладонь превратилась в небольшое круглое зеркало с зеленоватым отливом. Кирис невольно отшатнулся, но тут же взял себя в руки. Да уж, видок. Кровь по морде размазана, правый глаз стремительно заплывает, нос саднит все сильнее, ухо горит и распухло… Ох и сестричка! Но как она его отделала, а! – Так, ну-ка, пойдем под крышу, пока тебя отжимать не пришлось.

Вслед за голым генералом Кирис дотопал до входа во второй барак (ливень уже разошелся вовсю, и волосы и плечи основательно промокли). За дверями обнаружилась небольшая комната с тремя выходящими коридорами. Сидящий за столом мужчина в безрукавке с нашивками сержанта первого класса окинул их коротким взглядом, чуть задержавшись на Кирисе, кивнул Саматте, не поведя и ухом от его вида, и углубился в содержимое экрана, растущего перед ним прямо из столешницы. Саматта вошел в небольшую комнату с пустым столом и двумя стульями, осторожно устроился на одном и кивнул Кирису на второй:

– Садись.

Поколебавшись, Кирис уселся на краешек и, напряженно расправив плечи, настороженно посмотрел на Саматту.

– Ну, что сам-то думаешь по поводу случившегося? – почти безразличным тоном спросил тот.

– А что я думаю?

– Тебя же предупреждали насчет драк на территории Университета. Адмирал Мариси, кажется, лично приходил инструктировать. Думаешь, командующие полицейскими силами целого государства часто снисходят до простой шпаны?

Кирис насупился и уставился в пол, но ничего не ответил. А что отвечать? Простите, виноват?

– И ничего сказать не хочешь типа "она первая начала"? – с интересом спросил генерал. – Ну-ну, не напрягайся так. Сказал же, я просмотрел запись. Да и потом, Яни – Яна Мураций, наш психолог-консультант – сразу спрогнозировала, чем ваша встреча кончится. Что брат, что сестра – упрямые, злые и на всю голову долбанутые. Но не о тебе сейчас речь, Кир. Формально ты чист. Ты подвергся неспровоцированному нападению и имел право защищаться любыми средствами. Вот что с твоей сестрой делать, а?

Кирис молча пожал плечами.

– Кир, поставь себя на место… ну, скажем, меня. Варуйко грубейшим образом нарушила правила. Сотрудники полиции никогда не могут считаться полностью частными лицами, они представляют закон и порядок даже вне службы. Строго говоря, твоя сестра неспровоцированно напала на гражданское лицо, к тому же несовершеннолетнее, угрожала ему холодным оружием и причинила легкие, к счастью, телесные повреждения. Кем вы друг другу приходитесь и какая у вас история отношений, значения не имеет никакого. Любого другого сотрудника охраны с позором вышвырнули бы из Хёнкона еще до сегодняшнего вечера, но проблема в том, что она – твоя родственница. И ее дальнейшая судьба серьезно повлияет на твое отношение к Университету в целом и к паладарам, к Карине Мураций, в частности. А ты – личный протеже Кары и весьма ей небезразличен и как человек, и как носитель загадочных тайн. Она тяжело воспримет твой уход из Университета, на что ты вполне способен, а у нее и без того масса проблем. Я не хочу грузить ее новыми заморочками.

– И что вы с ней сделаете? С Варой? – напряженно осведомился Кирис.

– Ну, – паладар развел руками, – если захочешь дать делу официальный ход, уволим и депортируем из Хёнкона навсегда, без права возвращения и апелляции. Хочешь?

Кирис промолчал.

– Не хочешь, разумеется. Я знаю твою породу, Кир. Мне известно от Кары, как ты в Барне за кошельками охотился. Ты полицию не любишь ни в каком виде, стучать на других считаешь западло… или какой у вас сейчас термин в ходу?… и уж на Варуйко точно не заявишь, даже не будь она твоей сестрой. Вообще-то заявления не требуется, мы можем принять решение и на основании документальных свидетельств, но, как я сказал, твои эмоции сейчас важнее формальностей. Твоя сестра получит от адмирала Мариси втык по самые гланды, несколько дней, вероятно, просидит под арестом, после чего вернется к исполнению обязанностей. Мы проследим, чтобы вы больше не встретились, по крайней мере, случайно. Разумеется, если она позволит себе что-то похожее в отношении других, вылетит пробкой незамедлительно. Устраивает решение?

Кирис кивнул, чувствуя, как постепенно оттаивает сердце. Сестрица, конечно, сука отменная, но как бы паршиво он себя чувствовал, если бы ее вышвырнули из-за глупой драки!

– Ну, вот и ладно, – генерал поднялся. – Но на будущее учти: если по собственной инициативе решишь пообщаться с сестричкой и снова получишь по морде, мы сделаем вид, что ничего не заметили. А теперь топай домой. Зонтик у дежурного попроси, который у входа сидит, или даже попроси транспортный дрон вызвать. Ты ведь на нем не катался никогда? Ощущения не слишком острые, но все равно забавные. Кстати, дрон может тебя прямо к Лике… к Палеку доставить. Он, похоже, тобой заинтересовался по своим мотивам. Шалопай еще тот, даром что почти ровесник Карины, но инженер выдающийся. А мне пора.

– Погодите! – отчаянно вскинулся Кирис. – Дэй Саматта…

– Да?

– Почему? Почему Вара меня так ненавидит? И меня, и отца! Ведь мы же ей ничего не сделали! Мы правда ее потеряли тогда, после Удара, из-за паники! И правда искали!

– Сложный вопрос, Кир, – Саматта покачал головой. – Почему ты, например, постоянно цапался с Фуоко в Барне? Она же ничего плохого не сделала. Но ты был по жизни обижен на то, что она символизировала, и вел себя соответственно. Точно так же Варуйко обижена на тебя. Вообще самое страшное человеческое чувство – обида. Она служит оправданием любых поступков и отвечает на любой вопрос "почему?" И еще, Кир…

Генерал склонился к нему и стиснул плечо каменной лапищей.

– Запомни: доброй и ласковой девочки, которую вы когда-то потеряли, давным-давно не существует. Она умерла. Нынешняя Варуйко Сэйторий – психопатка, привыкшая убивать: иногда чтобы выжить, а когда-то и просто для удовольствия. Ее можно держать на коротком поводке, но лучше не провоцируй лишний раз. Она вполне может перерезать тебе глотку и со спокойной душой отправиться спать. Все, мне пора.

Саматта выпустил Кириса, коротко кивнул и вышел из комнаты. Кирис понуро обмяк на стуле. Вот тебе и повстречал любимую сестру. И что теперь делать? В самом деле держаться подальше и переходить на другую сторону улицы при встрече? Но ведь нельзя же так с близкими родственниками! Его взгляд упал на штанины, и только сейчас он сообразил, что во время драки извозился как собака. Когда мокрые пятна, покрывающие комбинезон сверху донизу, просохнут, наверняка превратятся в неряшливую грязь. Придется отстирывать. А он так и не выяснил, где здесь прачечная. Не в ванной же стирать, в самом деле!