Он стиснул зубы, закрыл глаза и напрягся. В пробивающемся сквозь веки голубоватом свечении прежнее ощущение звука не возвращалось.

– Дэй координатор, – попросил он, – выключите свет, пожалуйста.

– Выполняю.

Тут же Кириса окутали кромешная тьма и глухая давящая тишина. Он сосредоточился снова. Ничего. Секунды капали в пустоту одна за другой, и он уже начал отчаиваться, но внезапно отдаленный хор снова зазвучал в ушах. Ощущение присутствия Фуоко оказалось настолько сильным, словно она сидела в кресле рядом. Он повертел головой. Ничего не понятно! Кажется…

– Туда! – он вслепую ткнул пальцем влево.

– Курс изменен. Дэй Сэйторий, корректируйте его периодически по своему усмотрению. Скорость боэй в подводном положении – примерно семь цул в час. Если потребуется, могу поднять его на поверхность, там скорость возрастет в три раза. Но интенсивно излучающей капсулой могут заинтересоваться волюты.

– Ну, пусть пока под водой…

Довольно скоро Кирис заметил связь: чем сильнее он нервничает, тем хуже чувствует Фуоко. Он заставил себя расслабиться и не дергаться. Он справится. Он обязательно справится! Где ты, Фучи? Почему я никак не могу тебя найти?

Странное шестое чувство вело себя загадочно. Направление постоянно менялось – то понемногу, то вдруг резко, иногда почти в противоположном направлении. Хорал в глубине головы понемногу нарастал и становился более отчетливым, но иногда вдруг затихал и почти пропадал, чтобы через какое-то время вернуться с новой силой.

– Дэй Сэйторий, в каком направлении вы чувствуете дэйю Винтаре сейчас? – вдруг спросил координатор.

– Вон там, – Кирис ткнул пальцем перед собой.

– А теперь? – капсулу слегка тряхнуло.

– Э-э… Там, – Кирис показал вправо.

– А теперь?

– Прямо передо мной.

– Дэй Сэйторий, боэй нашел дэйю Винтаре и сформировал спасательную капсулу. Анализирую состояние… Она без сознания, температура тела понижена из-за переохлаждения, но пульс, кардиограмма и энцефалограмма ровные и в пределах нормы. Ее жизни пока что ничего не угрожает. Приступаю к транспортировке вас обоих в Хёнкон.

Капсула ощутимо дернулась вверх, и на несколько секунд Кириса вжало в сиденье ускорением. Кресло под ним принялось слегка подрагивать.

– Мы идем по поверхности на скорости в двадцать две цулы. Ожидаемое время прибытия в Хёнкон – через час с небольшим. Я отправил одного боэй на поиски затонувшего, вероятно, самолета, и если его удастся обнаружить, мы доставим также и вещи.

– Дэй координатор, значит, я фигню чувствовал? – с облегчением и в то же время со странным сожалением спросил Кирис. – И все зря с поисками?

– Наоборот. Дэй Сэйторий, я включу экран, приготовьтесь к свету.

Во тьме затлел неяркий огонек, постепенно разросшийся и превратившийся давешнюю голубую панель. На нем появилась ломаная линия. Она металась дикими зигзагами, кое-где почти пересекая саму себя.

– Вот курс капсулы в соответствии с вашими указаниями. На первый взгляд, он весьма хаотичен. Однако, дэй Сэйторий, если бы вы были на два года старше и закончили десятый класс, то знали бы о понятии метрики. Грубо говоря, метрика – способ вычислить расстояние между двумя точками в пространстве, равное длине прямого отрезка, их соединяющего. Такая линия носит название геодезической. Вы знаете, как выглядит прямая в привычном трехмерном мире, однако в более сложных случаях геодезическая линия не обязательно выглядит именно так. Например, на поверхности сферы "прямой" является дуга от одной точки к другой, а куба – ломаная линия через грани. Я понятно объясняю?

Кирис поразмыслил.

– Ну, типа, да, вроде понял, – наконец неуверенно сказал он. – А я при чем?

– Окружающий мир гораздо сложнее, чем видит человеческий взгляд. Органы чувств человека способны воспринимать лишь три из одиннадцати измерений пространства, носящих названия основных, или мажорных. Остальные восемь – минорные, доступные для исследования лишь специальным приборам. Однако они минорные по названию, но не по значению. Например, наша техника субсвязи, а также перемещение между вселенными основаны именно на использовании минорных изменений. Например, если вспомнить шар, можно перемещаться не по поверхности, а просверлить дырку насквозь, и выйдет куда короче. Это и есть проход через дополнительное измерение. Такие же метрики и проколы есть и в одиннадцатимерном пространстве. Ты все еще меня понимаешь?

На сей раз Кирис задумался надолго. Он попытался представить себе одиннадцать измерений разом, но ничего не вышло. Он не смог вообразить даже четыре. Ну, вот если взять круг на плоскости, то в трехмерном пространстве выйдет шар. А в четырехмерном?

– Фиг знает, – наконец честно сказал он. – Не для слабых умов такая математика. А вы можете представить одиннадцатимерный шар? Вы же компьютер вроде…

– Небиологический интеллект, если точнее. Дэй Сэйторий, я воспринимаю мир совершенно иначе. У меня нет ни воображения, ни глазомера, ни интуиции, исключительно математические модели и алгоритмы их обработки. А в моделях количество измерений особой роли не играет. Но вернемся к теме. Вы устали и взволнованы, и чтобы не напрягать сверх меры, просто перейду к заключению. Путь, которым вы вели капсулу к дэйе Винтаре, выглядит хаотичным и запутанным в стандартной метрике трехмерного пространства. Но в одной из метрик полного пространства, имеющей номер три и применяющейся, в частности, для гиперсвязи, он выглядит примерно так…

Белая ломаная линия перед Кирисом зашевелилась и начала изменяться, словно змея, собирающая кольца. Несколько секунд – и вместо нее появилась скручивающаяся от края к центру спираль, неровная и кривая. Последний внутренний виток окрасился желтым.

– Дэй Сэйторий, вы вели капсулу примерно так же, как на слух разыскивали бы источник звука.

– Но я и шел на слух! Точнее, на звук! – Кирис в возбуждении даже подпрыгнул на своем сиденье.

– А точнее?

– Мне казалось, что я… слышу что-то. Словно в ушах звенит. Только очень тихо, даже дыханием заглушается.

– Любопытно. Если предположить, что ваша способность ощущать дэйю Винтаре связана с кольчонами – точнее, с вашими псевдоэффекторами – то траектория становится если и не понятной, то объяснимой. Я заметил закономерность и просто продлил траекторию в той же самой метрике – и в конце пути действительно нашлась дэйя Винтаре. Последние мои просьбы указать на нее закономерность подтвердили: вы почти точно определяли направление, продиктованное третьей метрикой.

– Ух ты… – Кирис принялся переваривать новость. Сказанное координатором плохо укладывалось в голове. Метрики какие-то – ну ладно, пусть. Но он-то к ним каким боком? Неужели действительно от волют заразился? – Дэй координатор, а волюта в меня огнем плюнула.

– Вы не ранены?

– Да она, похоже, промахнулась. Или плюнула не всерьез. Вроде как в морду попала, а я ничего не почувствовал.

– Сенсоры боэй не замечают на вашем лице никаких повреждений. Дэй Сэйторий, вы долго находились в компании волют?

– Я… э-а-а-а! – неожиданно для себя Кирис широко зевнул. – Не помню. Ну, минут десять. Или меньше. Часов же нет…

– Понятно. Дэй Сэйторий, мы с большим интересом выслушаем все, что вы сможете рассказать про поведение чужих артефактов. Однако вы утомлены. Вам нужно как следует отдохнуть.

– Да ничего я не устал!… – запротестовал Кирис, и тут же зевнул снова.

– Тем не менее, вам следует поспать. Я отключу все раздражители и задействую ультразвуковой массаж кожи. Просто расслабьтесь, и уснете. Приятного отдыха.

– Да не хочу я!…

Голубой экран отключился, и вокруг снова сгустились тишина и темнота, нарушаемые лишь слабым подрагиванием капсулы. Невидимое сиденье поплыло, превращаясь в упругую лежанку. Кирис досадливо цыкнул. Взрослые! Всегда лучше знают, что ты хочешь. Вот не стану спать, просто из принципа! Сколько там до Хёнкона осталось? Полчаса? Интересно, а что с тайфуном? И не гонятся ли за ними волюты?…