Велп, в свою очередь, также посмотрел на часы: уже половина третьего. Группа «Доррст» отправилась на объект в 21.00. Небольшой запас по времени у Руди имелся.

— Избранный нами маршрут всегда казался мне наиболее безопасным, — негромко, как бы адресуясь самому себе, сказал Велп. Он не искал оправданий, скорее констатировал очевидный факт. — К сожалению, мы не застрахованы от подобного рода происшествий. Система коммуникаций и подходы к объекту в последние годы обветшали, но уже в ближайшем будущем, я уверен, положение изменится к лучшему.

— Два года назад, в ходе последней по времени экспедиции, мы не сталкивались с подобными сложностями. Но вы правы, нечто подобное могло произойти в любой момент, — согласился Риттер. — Трудно заранее определить, какому из существующих маршрутов следует отдать предпочтение.

«Лишь бы только Руди удалось выбраться из западни, — думал про себя Велп, бесшумно вышагивая из угла в угол. — Со всеми прочими проблемами мальчик способен справиться самостоятельно».

— У Рудольфа хорошие шансы, — Риттер словно заглянул в его мысли. — Мне доложили, что на подходе к злополучному участку группа перестроилась, старший двигался замыкающим. К тому же у Рудольфа имеется при себе «шпаргалка», она поможет ему заново сориентироваться. Я абсолютно уверен, что вслед за этими двоими пробьются и остальные.

Советник бросил на него проницательный взгляд.

— Людвиг, как ведут себя этой ночью русские?

Риттеру было известно, что в здании торгпредства, так же как и в некоторых других опорных объектах в самом городе и пригородах, техническое управление БНД оборудовало центры электронного прослушивания. Среди прочих каналов контролировался и диапазон ультракоротких волн, выделенный для нужд различных служб и подразделений милиции и госбезопасности. Так что Велп наверняка располагает на этот счет исчерпывающей информацией.

— На момент моего прибытия к вам ничего примечательного в городе не произошло.

Велп на какое-то время ушел в себя. Наверняка он сейчас поставил себя на место старшего спецгруппы «Доррст» и мысленно перебирает варианты. В результате форс-мажорных обстоятельств команда оказалась разорванной на две части, причем не исключены человеческие жертвы. Тромб закупорил удобный проход, теперь Рудольфу придется поломать голову над тем, как им выбраться из сложного положения.

Конрад Велп не нуждался в шпаргалках: карта города со всеми его лабиринтами коммуникаций хранилась у него в голове.

— У Руди и его коллег будет на выбор два варианта: первый, относительно несложный, с выходом в северной части Литовского вала, и второй, практически непроходимый, маршрут может вывести его в район ручья Мюлен, южнее нынешнего Чистого пруда...

Закончить мысль ему помешала резкая телефонная трель. Сняв трубку аппарата внутренней связи, Велп внимательно, не обронив ни слова, выслушал экстренное сообщение. Когда он вернул трубку на место, его лицо заметно просветлело.

— Только что удалось перехватить сообщение на милицейских волнах. Несколько минут назад было совершено «вооруженное нападение» на автомобильную площадку у Росгартенских ворот...

— Это в северной части улицы Литовский вал, — быстро произнес Риттер. — Извините, господин советник.

— Сообщается, что убит один из охранников. Его уцелевший коллега передал в дежурную часть, что «преступникам» после внезапного нападения удалось скрыться. Русские послали к месту событий две патрульные машины.

Риттеру едва удалось согнать с лица довольную ухмылку — его приятелю удалось-таки вырваться из ловушки. Лицо советника также заметно смягчилось.

— Надеюсь, это Руди подал нам весточку, — сказал он. — Я распоряжусь, чтобы вам разрешили воспользоваться нашими богатыми ресурсами...

Он положил на плечо Риттеру свою тяжелую руку.

— Я на тебя надеюсь, Людвиг. Будь осмотрителен, наши враги не дремлют.

Риттер почтительно склонил голову:

— Я оправдаю ваше доверие, господин советник. Акция будет короткой и внезапной, как удар молнии...

Не может быть, сказал себе потрясенный Бушмин, ибо то, что происходило в данный момент вокруг него, не вмещалось ни в какие рамки. Это просто галлюцинация, в том чистом виде, как описывают данное явление в умных книгах: обман чувств, ложное восприятие, возникающее без соответствующего внешнего раздражения. Судя по всему, у Бушмина была зрительная галлюцинация — ему примерещился покойник.

— Ну и какого черта? — нетвердо произнес он, чтобы хоть немного прийти в себя. — Тебе трудно было тормознуть другую тачку?

То, что с ним происходило, смахивало на дурацкий розыгрыш. А еще больше напоминало кошмарный сон. Сейчас он ущипнет себя — и химера бесследно рассосется...

«Черный монах» и не подумал дематериализоваться. Как и прежде, он безмолвно восседал в кресле пассажира, свесив голову с нахлобученным капюшоном на грудь. И если догадка Бушмина верна, то несколькими мгновениями раньше душа этого человека уже рассталась с бренным телом.

Бушмин медленно процедил вслух сквозь стиснутые зубы:

— У меня, между прочим, и без тебя головной боли хватает.

«Черный монах» смиренно промолчал. Звуки собственного голоса нисколько не ободрили Бушмина: волосы на голове зашевелились словно змеи, сердце, пропустив несколько ударов, принялось бешено наверстывать упущенное.

Задним умом до него наконец дошло: странный запашок, просочившийся в салон вместе с любителем ночных приключений, — не что иное, как запах крови. Как говаривал известный сыщик: «Это же элементарно, Ватсон!»

Немного придя в себя после перенесенного потрясения и удостоверившись, что поблизости нет любопытных, Бушмин решился включить в салоне свет. Следовало разобраться, что за птаха этот «черный монах» и с какой это стати он вдруг решил так внезапно преставиться. Хотя, по правде говоря, возиться со свежеиспеченным покойником жуть как не хотелось...

Спустя мгновение Бушмин выбрался из «девятки», грохнув в сердцах ни в чем не повинной дверцей. Везет же ему на приключения! Да и «клиент» тоже хорош: какого черта он в таком виде шастает по городу?! Нет, ну просто с ума можно сойти...

Нужно попытаться мыслить рационально, другого выхода нет. То, что его клиент по дороге дал дуба, или, если угодно, околел, факт, конечно, пренеприятный. Нуда ладно, чего только в жизни не бывает. Все люди смертны, от подобных неприятностей никто не застрахован. А неприятности могут быть самые разные, у жизни их заготовлена масса. Опять же — от судьбы не уйдешь. Кирпич, к примеру, может по головушке шандарахнуть, или пламенный мотор в груди заглохнет некстати. Значит, такая человеку выдалась планида — помереть в самом что ни на есть расцвете сил. И не где-нибудь в подходящем для таких скорбных моментов месте, а в салоне бушминского «жигуленка». Такая вот на первый взгляд незамысловатая история.

Бред. Полный бред. Не складывается картинка, хоть убей...

Выбор у Бушмина оказался небогатый. В этой ситуации он мог поступить как законопослушный гражданин: вызвать милицию либо самому притаранить «черного монаха» в ближайшее отделение. Так, что еще?.. Рядышком, на Больничной, Бассейновая больница портовиков имени Чудновского — это еще один возможный вариант. Хотя хрен редьки не слаще: медики уже ничем не смогут подсобить бедняге, зато милицию вызовут непременно. Что так, что эдак, все едино придется окунуться в бездонный океан хлопот и проблем. И еще неизвестно, чем для него обернется вся эта канитель, особенно если учесть такой немаловажный для Бушмина факт, как наличие у него могущественных недоброжелателей.

Надеяться в подобных случаях на объективность органов как-то не приходится: очень даже споро зачислят в разряд главных подозреваемых и определят на бессрочное сидение в следственный изолятор. Короче говоря, прояви он сейчас законопослушание — иными словами, поступи как форменный кретин, — последствия такого шага нетрудно себе представить. Последствия будут самые паскудные. Если даже ему не навесят соответствующий срок, то нервы потреплют изрядно.