Колонна ДШБ вновь пылит колесами и грохочет траками — как «летучий голландец». На этот раз по городскому асфальту, по знакомым с юных лет улицам и площадям. На броне однополчане, вот только лица что-то у всех пасмурные, без улыбок. Похоже, что в родном городе их не ждали...

Волосы прорастают сквозь каску...

Кому нужна была эта подлая война? Только не Бушмину. Но и у него руки в крови, черта с два теперь отмоешься!

А фигурки однополчан исчезают одна за другой. В воздухе слышится по временам странный звук, напоминающий звон лопнувшей струны. Раз — и нет человека. Снайпер, су-чара, лупит из-за укрытия. Он похож на «черного монаха». Хотя о его присутствии никто даже не подозревает. Откуда здесь взяться снайперу, город-то мирный? Чай не война на дворе, а мирный праздничный Первомай.

А что же гвардии капитан Бушмин? Почему не крикнет, не предупредит ребят об опасности?

Да откуда ему знать?! Он такой же слепец, как и все. К тому же его и самого неотвратимо затягивает в черную бездонную воронку...

Кабинет Казанцева, расположенный на четвертом этаже АКБ «Балтийский», был обставлен в соответствии с весом и деловым имиджем хозяина, но без показной роскоши. В простенке между окнами с армированными пуленепробиваемыми стеклами помещены два подлинных пейзажа Коро. Того самого знаменитого французского художника, про которого Наполеон ill будто бы сказал: «Чтобы понять Коро, нужно слишком рано вставать».

Банкир Казанцев был не только ранней пташкой, но еще и умел ценить искренность и чистоту настроения в художественных произведениях. Эти лирические пейзажи не отвлекали внимания посетителей от насущных проблем, но вместе с тем создавали необходимую эстетическую атмосферу.

Напротив него в кресле расположился Садовский, куратор художественных промыслов. Типичный клерк: учтивый, внимательный, расторопный. Волосы слегка набриолинены, посерединке проходит идеальный пробор, на переносице очки в роговой оправе.

— Алексей Игоревич, от Ломакина в последнее время поступают жалобы. — Садовский мельком сверился с лежавшим на столе гроссбухом. — На прошлой неделе, к примеру, были две проверки...

— Где именно?

— В «Балтийском янтаре»... И еще в мастерских на Пролетарской.

— Выяснили, кто инициировал проверки?

— В первом случае работала налоговая. А народные промыслы пытался прощупать УЭП. Оснований для тревоги нет, но все же...

— Опять этот Белицкий! — недовольным тоном перебил его банкир.

Казанцев нахмурился. Этот человек, вернувшийся несколько месяцев назад из столицы, определенно начинает действовать ему на нервы. Ястребом кружит над Янтарным комбинатом, сует свой нос в художественные промыслы... Нужно выбрать время, чтобы переговорить на эту тему с тестем. Или самому потолковать с начальником облуправления МВД Ракитиным, пусть слегка поумерит служебный пыл своего зама. А еще лучше будет, если они общими усилиями выживут этого хитрована Белицкого из Янтарного края, пусть проваливает обратно в Первопрестольную, нечего шпионить здесь и разнюхивать...

— Передайте Вадиму, что беспокоиться пока не о чем. Главное, чтобы постоянно действовали оговоренные нами меры предосторожности.

— И еще, Алексей Игоревич... — Садовский поправил дужку очков. — Накануне у меня был разговор с Дробышем. Он опасается, что не успеет выполнить в срок свою часть заказа.

Казанцев мрачно усмехнулся. Дробыш вполне заслуженно пользуется репутацией лучшего отечественного мастера-янтариста. Подобно тому как Вадим Ломакин считается наиболее талантливым и плодовитым художником и дизайнером по янтарю. Оба в своем деле настоящие гении. Но прежде чем они достигли своих нынешних высот, их пришлось, выражаясь современным языком, долго и основательно раскручивать. И сделал это не кто-нибудь, а Казанцев. Поэтому он прекрасно знает, как нужно вести себя с этой амбициозной и капризной публикой.

— Не хотелось бы завинчивать гайки, — сухо произнес банкир. — Вы что, без меня не можете решить такой простой вопрос? Передайте во временное пользование Дробышу еще двух-трех резчиков и, если понадобятся, краснодеревщика и спеца по позолоте и лакокрасочным. Кровь из носу, но запасные фрагменты, о которых я вам уже говорил, должны быть изготовлены до окончания текущего месяца.

Садовский ловил каждое его слово. Не дай бог что-нибудь упустить, Казанцев строго спрашивает за малейший промах. Но за те оклады и премиальные, которые получают его ближайшие сотрудники, он вправе требовать от них максимальной отдачи.

Хотя банк и не работал в этот праздничный день, его президент уже с девяти утра трудился в своем офисе. Это вовсе не означает, что и весь персонал должен находиться на своих рабочих местах. Отнюдь, большинство сотрудников сегодня отдыхает. «Янтарный барон» не терпел показухи, и если в нем иногда проскальзывали замашки диктатора, то лишь по одной причине — он был убежден, что в этой стране успеха могут добиться лишь жесткие и решительные люди, личности.

Казанцев, конечно, многим обязан своему тестю, Сан Санычу Кожухову. Тот подобрал его еще желторотым юнцом, выделив из числа прочих «комсомолят». Дал приличное аппаратное воспитание, привил необходимые навыки, а затем и женил на своей дочери, благо Казанцев к тому времени успел благоразумно развестись и место на его супружеском ложе оставалось вакантным. Так что теперь их связывали не только деловые, но и родственные узы.

Бесспорно, без поддержки «папы» он не смог бы достичь своих нынешних высот. Взять, к примеру, драку за контроль над добычей и сбытом «солнечного камня». Чего только они не перепробовали: и судились в арбитражных судах, и пытались «по-хорошему» договориться, и «под ковром» не раз всерьез схватывались, ну никак не удавалось выкурить из перспективного бизнеса этот чертов «Пальмникен». Мощные связи оказались у мужичков не только в США, Гонконге и Сингапуре, где на их счетах оседали сотни миллионов долларов, вырученных на янтарном транзите, но и в самой России. Три года длилась тяжба, никто не хотел отступаться от своего, хорошо хоть переговоры велись на цивилизованном уровне. Но тут очень кстати начались крупные разборки, косвенно связанные с предметом их тяжбы, и конкурентов угораздило выбрать в конфликте не ту сторону. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло: под шумок удалось «выпереть супостата» с родимой землицы.

Понятно, что Казанцев все эти годы не сидел сложа руки. Занимая четыре года пост вице-губернатора и будучи председателем Калининградского управления государственного имущества, он решительно направил процесс приватизации в нужное ему русло. В то время тесть был им очень доволен, ибо удалось осуществить практически все намеченное. А что он не стал переться в «губеры», хотя такая возможность была, и даже не цеплялся за свой прежний пост, так ему это нынче без надобности. Взять, к примеру, того же «папочку». Сидит себе Сан Саныч спокойненько на даче в Светлогорске, панаму на лысину нахлобучил, копается мирно в грядочках, зимние сады разводит... А механизм, который он создал и отладил за два с лишком десятилетия, как бы между прочим помаленьку вращается всеми своими винтиками и шестереночками.

Команду Кожухов подобрал себе — будь здоров. Один Тихомиров чего стоит. Да и Ракитин по-прежнему к Сан Санычу относится уважительно. Короче говоря, с силовиками у него полное взаимопонимание. К этому следует прибавить и мощные германские связи бывшего «городского головы».

Но прошли уже те времена, когда Казанцев вынужден был абсолютно во всем соглашаться с мнением «папы». Реальность нынче такова, что они оба равноценные партнеры, и каждый опирается на собственные источники власти и свои финансовые возможности, хотя чувство локтя у них пока еще сохраняется.

И еще следует отметить, что Алексей Казанцев ударными темпами занимался созданием собственных силовых структур. Прежде всего он обильно финансировал охранный бизнес. В свое время Казанцеву удалось привлечь к сотрудничеству некоторых офицеров среднего звена из военной контрразведки, таких, к примеру, как Шубин и Карсаков. Поднаторевшие в своей сфере профи быстро уловили, что от них требуется, и принялись вербовать отборные кадры из своих же коллег, а также бывших пограничников, морских пехотинцев, специалистов по электронным системам связи и наблюдения. В штат охранных агентств и СБ коммерческих структур, подконтрольных Казанцеву, набирался сплошь офицерский состав. Таким образом, опираясь на поддержку военных, Казанцеву удалось уменьшить свою зависимость от «папы» в решении сугубо силовых задач.