– Ты нарушила условия раздельного проживания, приехав сюда.

– Ничего я не нарушала, и ты это прекрасно знаешь, – парировала она. – Это не твой дом, а отель, где каждый может поселиться.

– С Майроном? – Трамбо усмехнулся. – Осторожнее, Кэт. Может быть, я установил видеокамеру у тебя в спальне?

Она вздернула подбородок:

– Что ж, это на тебя похоже. Большому Т всегда больше нравилось смотреть, чем делать, не так ли?

Улыбка сошла с лица Трамбо.

– Чего ты хочешь?

– Ты знаешь.

– Мауна-Пеле ты не получишь. Она задрала подбородок еще выше:

– Мы хотим не так уж много.

– За это «не так уж много» я отвалил восемьдесят гребаных миллионов.

– Не смей выражаться при мне! Кестлер откашлялся:

– Я считаю, что…

– Заткнись, Кестлер! – рявкнул Трамбо.

– Замолчи, Майрон, – попросила Кэтлин. Адвокат откинулся в кресле и сделал большой глоток виски.

– Послушай, Кэт… – Трамбо пытался сгладить напряженность. – Это неразумно. Подожди, пока я сплавлю курорт япошкам, и получишь свою долю.

Его отдельно живущая жена посмотрела на него поверх очков в тонкой оправе.

– Я хочу Мауна-Пеле.

– Зачем? Ты никогда здесь не была, у тебя не связано с этим местом никаких сентиментальных воспоминаний. И ты отлично знаешь, что это убыточное предприятие.

– Я хочу, – повторила Кэтлин тоном, не оставляющим места для споров. – Если ты продашь его мне, получишь деньги. Если нет – я все равно отберу его у тебя.

– Ну уж нет! Я его сожгу! А еще вернее, я успею его продать.

Кэтлин безмятежно улыбнулась:

– Мистер Сато знает обо всех этих убийствах в прошлом году?

– Исчезновениях, – поправил Трамбо.

– Шесть убийств. Это место опаснее, чем Сентрал-парк ночью. Думаешь, Сато или кто-нибудь из его инвесторов захотят купить Сентрал-парк?

– Не суйся к Сато. – Трамбо удивился, обнаружив, что способен говорить сквозь стиснутые зубы.

– А то что будет?

– Или ты узнаешь, как опасно здесь может быть…

– Я все слышал! – Кестлер вскочил с места. – Угроза насилия!

– Это просто предупреждение. – Трамбо повернулся к адвокату, наставив на него палец, как револьвер. – Предупреждаю, здесь и вправду опасно. Я приставил к Сато охрану, но я не могу охранять всех незваных гостей.

– Еще угроза, – обрадовался Кестлер. – Мы можем пойти в суд и…

– Замолчи. Майрон, – повторила Кэтлин и устремила на Трамбо ледяной взгляд. – Значит, ты отказываешься его продать?

Трамбо ответил не менее ледяным взглядом:

– Кэт, когда-то я был готов подарить его тебе. Я едва не сделал это на Рождество три года назад. Но теперь я не сделаю этого, даже если от этого будет зависеть моя жизнь.

В дверь позвонили, и Кестлер впустил Уилла Брайента с телефонной трубкой.

– Босс, простите, что беспокою, но звонит доктор Гастингс из обсерватории. Он говорит, что лава из Мауна-Лоа не двинулась к югу; как предполагали. Она течет по старому разлому в направлении Мауна-Пеле. Трамбо вздохнул:

– Сейчас разберемся. – У самого выхода он повернулся к Кэтлин. – Я сказал, что Мауна-Пеле ты не получишь.

Она, отставив бокал, одарила его взглядом, который мог бы заморозить весь кислород в комнате.

– А я сказала, что получу. Трамбо поспешно вышел. У самого лифта он взглянул на часы:

– Бики до рассвета просмотрит телевизор, так что пойду к Майе, пока она не явилась сюда за мной. Лава течет на Мауна-Пеле? Господи, Уилл, я просил подыскать предлог, но это слишком мрачно.

– Это не предлог, босс. – Уилл Брайент протянул ему телефон. – Гастингс просил вас срочно перезвонить ему. Он считает, что курорт сегодня же нужно эвакуировать.

Элинор не хотела лезть в катакомбы с Полом Кукали и Корди Стампф.

Ужин был прекрасным, несмотря на шторм, бушующий за стенами ланаи, и тусклый свет аварийных ламп. Через час дали свет, и сидящие на террасе начали недовольно щуриться. В начале разговора Пол говорил о мифах своего народа слегка скованно, но, не обнаружив никакого пренебрежения со стороны оберлинского профессора, стал более разговорчив. Он объяснил разницу между «моолело» – сказаниями о деяниях богов – и «каао», историями о людях, какие рассказывают ночами у костра. Рассказал он и об иерархии гавайских сверхъестественных существ: «аумакуа», или главные боги, «капуа», или их дети, жившие среди людей подобно Гераклу и другим греческим героям, «акуа капу», обычные духи, которые путали людей и насылали на них несчастья, и, наконец, «акуа лии», завершающие сложный гавайский пантеон души деревьев, источников, облаков и всех других природных явлений.

– И все это связано с маной, – сказал Пол, отпивая глоток кофе. – Охраняет ману, похищает ее или открывает новые ее источники.

– Власть, – сказала внимательно слушавшая Корди.

– Да. Власть над собой. Власть над людьми. Власть над силами природы.

– Ничего не изменилось, – грустно сказала Корди вместо обычных шуточек.

Официантка, полногрудая гавайка с этикеткой «Бетти», пришпиленной к ее муумуу, спросила, хотят ли они десерт. Пол и Элинор отказались, а Корди, согласившись, выслушала нескончаемый перечень, состоящий в основном из кокоса в разных видах. Она выбрала простое мороженое, и ей принесли вазочку…, с кокосовым наполнителем. Элинор пожалела, что не заказала того же, но официантка уже ушла. Она спросила:

– А как выглядел этот Ку? Пол отставил кофейную чашку.

– Ку был богом войны древних полинезийцев и приплыл на острова вместе с ними. Ему приносили человеческие жертвы. Людям он являлся в разных обличьях.

– И в собачьем? – спросила Корди, облизав ложку.

– Да. Особенно часто. Вы думаете, это его мы видели сегодня? – Он сам улыбнулся нелепости такого предположения.

– Конечно, – сказала Корди без улыбки.

– Тогда вынужден вас разочаровать. Ку…, во всяком случае, его собачье воплощение…, был убит верховным вождем Полихале много веков назад. Части его тела превратились в камни, и их до сих пор можно увидеть в Оаху.

– Можно убить собаку, но убить бога нельзя, – сказала Корди, доедая мороженое. На верхней губе у нее остался белый след.

Пол посмотрел на Элинор:

– Думаю, Вольтер и Руссо с этим бы не согласились.

Элинор вместо ответа спросила:

– Ку, когда умер, попал в царство Милу? Пол пожал плечами:

– Некоторые кахуна, жрецы, так считают.

– Но в Милу обитают души людей?

– Да.

– И там же находятся капуа и моо?

– Про капуа я говорил. Но не помню, чтобы я упоминал моо.

– А кто это? – тут же спросила Корди.

– Моо – это очень опасные демоны, – ответил Пол. – Они имеют власть над природой и могут принимать разные обличья. Капуа и моо оказались в царстве Милу после кровавой битвы с Пеле.

Едва он произнес это имя, за окном полыхнула ослепительная молния. Все трое улыбнулись.

– Ну хватит, – сказал Пол, оглядев пустой ланаи. – Пора уходить, скоро закроют. Хорошо хоть электричество дали. Вы еще не раздумали идти в катакомбы? – обратился он к Корди.

– Нет.

– Элинор, а вы идете с нами?

– Думаю, нет. Я пойду к себе в хале. Пол показал пальцем на стену дождя:

– Вы живете на южной стороне?

– Да. За бухтой и маленьким прудом, – ответила Элинор, думая, что же предложит ей куратор.

– Вы можете взять зонтик, но советую лучше пойти с нами. Один из выходов катакомб находится совсем недалеко от вашего хале.

– Не знаю… – начала Элинор.

– Пойдемте, Нелл, – прервала ее Корди.