Земной рай Таганцеву уже пообещали. Теперь вот пророчат царский отдых. Что ж, поживем – увидим.

Соболь сел за руль. Андрей расположился на заднем сиденье “мерседеса”. Бригадная братва, сопровождавшая Таганку в командировке, отъехала с вокзала в других машинах.

- При каких обстоятельствах Мишка Коряга погиб? – спросил Игорь. Вопрос прозвучал столь обыденно, как если бы бригадир поинтересовался о погоде на завтра.

Ничего странного. Карякин числился в разряде рядовых бойцов, так называемых “торпед”. Особой ценности собой не представлял, как бы гадко это ни звучало. Вообще, для Игоря Соболева люди делились на две категории – на тех, от кого можно было извлекать пользу, и на других, от которых выгоды было по минимуму. В системе криминального бизнеса Миша Карякин ходил “по низам”. Таких рядовых “качков” в бандитских группировках, как грязи. Да простят автора за столь нелестное сравнение пацаны, выброшенные из спорта, как “отработанный материал”, и, к сожалению, не нашедшие себе применения в новой жизни. Боксерский ринг, борцовский татами, гимнастическая дорожка или горнолыжная трасса – все это вещи серьезные. Стоит получить травму, и – свободен, никому не нужен. Одному из ста тысяч удается пристроиться в кресло чиновника от Госкомспорта. Другие идут в третьесортные клубы тренерами, иные спиваются. Те, кто позлее на власть, примыкают к братве.

- Напился Мишаня, – ответил Таганка Соболю, – и вывалился с поезда на ходу. Виноват я, не усмотрел.

- Успокойся. Ни в чем ты не виноват. – Игорь неотрывно смотрел на дорогу, сторонясь “чайников” и виртуозно маневрируя в городских “пробках”. – Мишка в последнее время много пил. Неделями “квасил” по-черному. Даже я не мог его остановить. Смерть остановила. – Соболь вздохнул, перекрестился. – Ладно, не бери в голову. В жизни всякое бывает, тем более в нашей. Там, рядом с тобой, дипломат. Загляни-ка.

На сиденье лежал коричневый кожаный кейс. Андрей вскрыл замок и поднял крышку. Дипломат доверху оказался набит “зеленью”.

- Это твой гонорар за командировку, – спокойно пояснил Соболь.

- Игореха, ты чего! Здесь же много! – воскликнул Таганка.

- Ну, много или мало, это мне решать. А ты свои деньги заработал, вот и пользуйся. И потом, тебе сейчас “подниматься” нужно. Квартиру купить, все такое. Так что, определяйся пока. Отдохни с недельку. Впереди дела покруче. Готовься.

“Мерседес” Соболя тормознул у парадного подъезда дома, в котором жила Настя.

- Не понял… – несколько растерялся Андрей. Ведь он этого адреса Игорю не называл. – А ты откуда…

- Знаю, знаю! – улыбнулся бригадир. – Я знаю все и даже немножко больше.

От этих слов Таганке стало не по себе. А может, Игорю Соболеву известно и то, что Андрея “пристегнул” к себе полковник Харитонов? Возможно, вся эта теплая встреча на вокзале, этот баснословный гонорар – хитроумная ловушка, прием усыпления бдительности? Нет, не похоже. В чем смысл? Если бы Соболь заподозрил Андрея в “крысятничестве”, то есть в измене, то денег давать не стал бы, и отвезли бы Таганку сейчас не под крылышко к любимой, а за город, чтобы там же и грохнуть.

- Спасибо, Игорь, – поблагодарил Таганцев, стараясь скрыть волнение. – Хотя понимаю, одного спасибо здесь мало. Ты столько для меня делаешь…

- Давай, беги скорее! – рассмеялся бригадир. – Тебя ждут давно. А благодарить не надо, – добавил он, когда Андрей вышел из машины. – Вся жизнь впереди, отработаешь.

Таганцев вошел в подъезд, не заметив, как в стороне от дома тормознулся микроавтобус с зашторенными окнами.

Стоило “мерседесу” Соболя отъехать, как с другой стороны дома припарковалась неприметная серая “девятка” – без какой-либо тонировки на стеклах, с ржавыми железными дисками на колесах. Таких развалюх на наших дорогах великое множество. Впрочем, пассажиры “девятки” были необычными.

- Соболь! – крикнул тот, что сидел за рулем, братва называла его Дупелем, – мы на месте, начинаем “пасти”.

Тот, что сидел справа от водителя, пацан по кличке Шуруп, принялся настраивать антенну направленного действия на окна Настиной квартиры. При помощи такого прибора легко записывается разговор, происходящий в комнате, “снимаемый” по малейшим колебаниям оконных стекол, если, конечно, окна плотно закрыты.

Шуруп и Дупель были похожи, как братья. Одинакового роста и телосложения, оба однообразно коротко подстрижены. И работали всегда вместе, в паре.

- Андрюшка! – Настя повисла у Таганки на шее, как только он ступил через порог – Как я соскучилась!

Она без устали целовала его в лицо и не могла остановиться.

Таганцев, ощущая страстные прикосновения любимой, вдыхая родной запах ее тела, был на седьмом небе от счастья.

Я больше не отпущу тебя никуда! Ты слышишь?

Слышу!

Думала, что умру без тебя! Не оставляй меня больше! Ни на минуту не оставляй!

Любимая!

Люблю тебя!

- Во дают! – ухмыльнулся Дупель.

Все, о чем говорили Настя с Андреем, транслировалось в салон машины и записывалось на ленту магнитофона.

- Любовь-морковь, блин, в натуре! – высказался Шуруп.

- Да херня все это! – категорично заявил водила. – Любовь, говорят, придумали русские, чтобы денег не платить.

Оба громко заржали. Но тут же смолкли, опасливо озираясь по сторонам. На мгновение они забыли о том, что поставлены сюда Соболем для работы.

…Андрей взял Настю на руки и понес в постель, не переставая отвечать на ее ласки своими жадными поцелуями.

Люди в зашторенном микроавтобусе держали, что называется, ушки на макушке. Квартира, в которой сейчас находились Настя и Андрей, не только прослушивалась, но и просматривалась буквально насквозь.

- Нормально разгулялись, да, товарищ капитан? – оператор электронной разведки оторвался от мониторов и взглянул на рядом сидящего.

- Ты, Шаничев, пиши, а не разглагольствуй тут. Или завидки берут? А, Леха?

- Я, Сергей Анатольевич, третий год за пультом служу, – с налетом профессиональной гордости ответил оператор. – За это время такого навидался – закачаешься!

- Тебя, Алексей, полковник Харитонов до смерти укачает, если хоть звук или кадр пропустишь, так что не расслабляйся.

- Да чего тут не расслабляться! Трахаются, как все… О-о! Нет, такого я еще не видел! Ну ни фига себе! Акробаты, мать твою!

- Ты, Леша, животное редкое, – укорил капитан подчиненного. – И нет в тебе ничего святого.

- Вот, точно так и жена моя говорит, – тягостно вздохнул оператор. – Скотиной обзывает, импотентом даже. А я за сутки дежурства на такие вот картинки насмотрюсь, потом баб видеть не могу, все висит “на полшестого”. Издержки профессии, как говорится…

- Это изъяны воспитания, прапорщик Шаничев. Не повезло твоей жене.

- Стоп! – неожиданно воскликнул оператор. – Помехи, товарищ капитан!

- Какие еще помехи? – насторожился тот.

- Осциллограф, Сергей Анатольевич, показывает реакцию сканера. Кто-то ведет съем информации с того же объекта! Скорее всего, фиксируют вибрацию оконного стекла с последующей расшифровкой.

- Источник запроса установишь?

- Сейчас попытаюсь.

Оператор пересел к другому пульту, принялся переключать какие-то тумблеры, нажимать кнопки, что-то настраивать. В салоне микроавтобуса заверещали приборы, послышались звуки, подобные тем, что появляются при настройке радиоволн.

На коротком “тупорылом” капоте был установлен фирменный значок – примерно такие же красуются на лакированных передках “линкольнов” и “мерседесов”. Так вот, в данном случае этот неприметный аксессуар выполнял функцию локатора. Медленно вращаясь вокруг собственной оси, металлический флажок размером меньше спичечного коробка сканировал всю радиоэлектронную информацию в округе.

- Есть! – возбужденно закричал оператор. – Я взял его!

- Не ори, объясняй, – осадил ретивого служаку капитан.

- Посмотрите, – оператор чуть раздвинул шторки на задней дверце фургона. – Вон ту “ВАЗ 21093”, серую, видите?

- Ну, вижу. Корыто какое-то ржавое.