- Да, брат, я чувствую, что Маркиза нам поможет.

Стилет тут же набрал какой-то номер и заговорил:

- Султан, здравствуй, это Темка Стилет. Не забыл еще старых коллег?

- Как можно, Тема. Обижаешь.

- Короче, Султан. Тут дельце одно есть к тебе. Ответь сразу, твои пацаны сумеют одного человечка с вашей женской зоны забрать?

- Для тебя, Тем, и самого кума заберут, - ответил мордовский вор Стилету.

- Ну вот и славно. Остальную информацию моя сестра с тобой по спутниковому перетрет. Харэ?

- Тема, все будет в лучшем виде. Султан за базар всегда отвечает.

- Спасибо, брат. Жди звонка моей Галины.

В одно пасмурное утро, после завтрака, меня вызвали в досмотровую комнату. Придя туда, я увидела кума и двух надзирательниц, склонившихся над небольшой картонной коробкой.

- Королева, тебе дачка. - С этими словами они вывернули содержимое коробки на стол и, тщательно осмотрев, сложили обратно.

В коробке лежало целое богатство: чай, какие-то дешевые конфеты и пластмассовый пузырек с витаминами, сверху еще палка копченой колбасы и пара пакетиков супа быстрого приготовления. Каким образом все это прошло досмотр и почему не было изъято полуголодными надзирательницами, оставалось загадкой. Возможно, кум, напуганный бунтом, предпочел не обострять отношения. Я возвращалась в барак чрезвычайно довольная своей драгоценной ношей. Как я поняла, дачка была передана через местную братву моей старой знакомой бабой Галей.

Ознакомившись с содержанием коробки, на самом дне я обнаружила совсем необычную вещь, поставившую меня в тупик. Это была пачка дешевых сигарет-бесфильтровок. «Баба Галя же знает, что я не курю. Или может, она решила, что я начала смолить потихоньку?» - подумала я, но отвергла эту мысль. И почти сразу же меня осенило. - «В дачке это была единственная вещь, на которую надзирательницы не позарятся». Раскрыв пачку, я выудила оттуда аккуратно свернутый в трубочку, по размеру сигареты, листочек. Он был плотно испещрен шифрованными значками. Отдав сигареты курящим зэчкам, несказанно обрадовавшимся такому подарку, я села на подоконник и начала разбирать шифры, которым когда-то в СИЗО меня учила баба Галя.

В бумажке был изложен краткий план моего побега с зоны. А план состоял в том, что в назначенный час машина, забирающая готовую продукцию из цехов зоны, подъедет к погрузке, и я должна буду проникнуть в кузов и зарыться в тюках. Запомнив намертво эту назначенную дату, я чиркнула спичкой, и языки пламени за мгновение сожрали крохотный мятый клочок. Избавившись таким образом от улики, я не на шутку задумалась. «Зачем понадобилось бабе Гале вытаскивать меня отсюда? Неспроста все это. Хочет чего-то старая ведьма. Ладно», - подумала я, - «поживем - увидим, а коли свободу предлагают пташке, так почему бы не воспользоваться. Все равно жизнь загублена, зачем же добрую ее половину на зоне чалиться? Хуже ведь, чем есть, уже не будет».

Из открытого окна старенького «зила», быстро бегущего по ухабам и колдобинам проселочной дороги, неслись веселые звуки попсовой песенки Ирины Салтыковой, то и дело заглушаемые ревом мощного двигателя. Миновав знакомый поворот, водитель резко прибавил газу и понесся в горку по дороге, ведущей через мост к светлому березовому лесу. Он, уставший от постоянных разбитых дорог, утомленный жарким солнечным днем и не привыкший к осторожной езде в этом малонаселенном поселке, не обратил внимания на вынырнувшую неизвестно откуда милицейскую машину, пристроившуюся за несколько сотен метров позади него.

Машина с синим проблесковым маячком и воем сирены обогнала старый громоздкий «Зил» и, подрезав его, свернула к обочине.

- Что за черт? - Водила резко надавил на тормоз. Завизжали колодки. Машина еще несколько метров протащилась по инерции, подняв с дороги клубы пыли. Из задней двери легковушки выскочил человек в милицейской форме и знаком приказал грузовику остановиться.

- Куда торопимся?

- Да тут недалече, - ответил водитель, здоровенный белобрысый детина деревенского вида. - На бабскую зону везу продукты и обратно с их… как там его… - сказал он, делая руками движения как при шитье иглой.

- Документы ваши предъявите.

Водила протянул права и потянулся показать, где у него закреплен техталон.

- А почему у вас задний номер отсутствует?

- Как отсутствует? - оторопел детина. - Утром выезжал - все на месте было. - Выпрыгнув из кабины, он пошел смотреть, что случилось с задним номером.

Тяжелый удар по голове свалил его с ног. В глазах потемнело, и последнее, что он увидел, это как на его водительское место садится высокий светловолосый бык, вылезший из ментовской машины. Оставляя позади себя клубы сизого дыма, грузовик с грохотом скрылся за поворотом.

Спустя некоторое время он медленно подъехал к воротам зоны. С КПП помахала признавшая машину женщина в форме. Подошли два молодых солдата-срочника, посмотрели документы и, открыв ворота, пропустили грузовик внутрь.

«Как хорошо, что я похож на того лоха», - думал Гром, сидя за рулем чужой машины и выполняя задание, данное братвой из Питера.

Миновав двор, машина развернулась и подъехала к открытым дверям столовой. Водила со знанием дела распахнул дверцы кузова и позвал принимающую. Пока зэчки таскали продукты на склад, водила успел оглядеться, сосчитал вышки и часовых. Он понял, что если близко подъехать к воротам цеха, то никто даже и не заметит, как нужная ему девушка проскочит внутрь машины. С удовлетворением посмотрев на освобожденный от продуктов кузов, Гром развернул грузовик и медленно стал сдавать задом к огромным дверям барака, служившим и цехом и складом одновременно. Вплотную подъехав к проему в стене, он вышел из машины и стал наблюдать за погрузкой.

Через полчаса машина была загружена почти до краев, а девушки все не было. Гром начал волноваться, не перепутали ли чего. Но Лика прекрасно помнила время своего выхода, просто у нее было еще одно маленькое дельце.

Выскочив из цеха, я осмотрелась. Со всех сторон по периметру двора стояли вышки с караульными, вооруженными автоматами. «Черт, как же мне добраться до этого жирного уродца?…»

И тут мне в голову пришла гениальная мысль. Забежав в кладовку, я взяла грязную половую тряпку, швабру и ведро с водой и смело направилась через весь двор к штабу. Войдя в коридор, я кинула тряпку в ведро, отжала ее и, натянув на швабру, принялась намывать полы. Прямо по коридору на меня, возившую тряпкой по полу, шла надзирательница. О, если б кто знал, как похолодело у меня внутри. Я готова была вжаться в пол, раствориться в лужах воды, разлитых мною. Но надзирательница прошла мимо, решив, что сегодня я дежурная. Дождавшись, когда ее толстая задница исчезнет за поворотом, я кинулась к двери кабинета, в котором заседал кум. Он обалдело уставился на незваную гостью, а я, подлетев к нему, провела мощный удар ногой в голову. Он без звука отрубился.

Порывшись у него в ящиках стола, я обнаружила то, что искала, - объемный рулон скотча. Оторвав зубами кусок, я заклеила куму рот от уха до уха, затем, крепко связав ему руки, примотала мерзавца скотчем к стулу. Затем расстегнула на нем брюки и, потянув за штанины, стащила их вместе с трусами. «Ха», - подумала я, - «веселенький будет момент, когда его обнаружат женщины-надзирательницы. Будет еще смешнее, когда над ним начнет потешаться вся зона. Жаль, что мне этого уже не застать». Кум начал приходить в себя. Он открыл глаза и ощутил голой задницей холодную поверхность сиденья стула. Кричать он не мог, только нелепо мычал и вращал глазами. Я, злорадно ухмыляясь, повернула колесико дверного замка, чтобы, выходя, захлопнуть дверь. Щелкнул замок, и бедный кум остался наедине с позором и с крошечным, сморщившимся мужским достоинством. И это он, начальник зоны, в таком нелепом виде вскоре будет обнаружен, страшно подумать, женской частью обслуживающего персонала зоны!