- Да вот так, девочка. Вышел срок. Пора на вольные хлеба.

Сначала я обрадовалась. Затем, когда представила, что останусь здесь без такого сильного покровителя, заметно погрустнела.

- Понимаю твои чувства, - заметив это, произнесла Рысь. - Знаю, сложно тебе без меня придется. Но надо бороться и идти до конца.

Я ясно представила себе, что может начаться здесь после освобождения Рыси, и, еле сдерживая эмоции, чтобы, не дай Бог, не расплакаться, выдавила:

- Рысь, я так благодарна тебе за все, что ты для меня сделала. Коли будет на то божья воля, мы обязательно встретимся там, на свободе. Правда, в лучшем случае лет так через пять с половиной.

- Ну, не сокрушайся так, Маркиза. Возьми себя в руки. Да и потом, тебе все равно придется это сделать, ведь я решила назначить тебя смотрящей вместо себя.

И мой тебе совет - стремись стать авторитетной бабой. Но при этом помни…

Тут Рысь повторила фразу в точности совпадающую с той, которую когда-то, давая мне уроки, произнесла баба Галя: «Авторитет завоевать трудно, а еще труднее его не растерять».

- Ты думаешь, я справлюсь, Рысь?

- Я уверена в этом, - твердо ответила она.

Ее слова придали уверенности и мне, вытесняя из сознания мрачные мысли, овладевшие мной, когда я узнала, что остаюсь здесь одна.

Но я ошибалась. Я уже не была одна. Тихонько подошедшие к нам Решка, Мария и Воробей сели рядом на соседнюю койку. По их довольным лицам я поняла, что им известно решение Рыси и они его одобряют.

А потом Воробей сказала то, что заставило поверить - здесь у меня есть друзья:

- Не дрейфь, Маркиза. Мы с тобой. Можешь на нас рассчитывать.

Через неделю Рысь объявила о своем решении всем женщинам нашего барака. Убедившись, что доведенная ею до зэчек информация не принята в штыки, она успокоилась и начала постепенно передавать мне бразды правления. С удовлетворением я отмечала, что женщины меня слушаются и, что более ценно, прислушиваются к моим словам.

За день до того, как покинуть зону, Рысь привела меня на сходняк всех лагерных смотрящих, чтобы огласить официально свой выбор. Сходняк проходил в лагерной подсобке. Помимо нас с Рысью на нем присутствовали еще пять зэчек. Две молодых, чуть постарше меня, Глория и Осина, и три пожилых - Мадлен, Генеральша и Танк. Последняя была авторитетнейшей бабой, с которой считались все остальные смотрящие, включая Рысь. Танк, в миру известная рецидивистка Татьяна Кончатова, отличалась злобным и своенравным характером и была способна, как о ней говорили, на любую подлость. Вдобавок ко всему, эта жирная пятидесятипятилетняя зэчка, которую за глаза называли Тортиллой, являлась коблихой.

Когда Рысь начала со смотрящими разговоры разговаривать и представлять им меня, я отчетливо уловила презрительный взгляд Кончатовой.

- Молода еще овечка, - взяла она слово. - Не слишком ли ты торопишься, Рысь, в своем решении.

Рысь вытащила из потайного кармашка своей робы маляву и протянула Танку. Кончатова внимательно изучила содержание записки и больше не произнесла ни слова до самого конца сходки, только периодически зыркая глазами, полными непонятно откуда взявшейся ненависти, в мою сторону. Я поняла, что приобрела очень опасного врага.

- Слышь, Марго, просыпайся. Тебя Танк зовет.

Вымотавшаяся за трудовой день Марго, растерявшая после той драки с Маркизой, пожалуй, все - привилегированное положение, уважение остальных зэчек, - кроме красоты, недовольно открыла глаза и увидела перед собой Кончатовскую шестерку Белку.

- Чего тебе, Белка? - зевая, спросила Марго.

- Пойдем, красуля, там все узнаешь.

Марго повиновалась и, спустившись со второго яруса, поплелась вслед за Белкой в другой конец барака. Когда она очутилась подле Танка, та, взглядом приказав Белке удалиться, начала разговор:

- Слышала новость, девочка?

- Новостей по зоне много, - осторожно ответила Марго.

- Рысь вчера откинулась.

- Ну, это уже не новость.

- А перед тем, как откинуться, новую смотрящую назначила. Знаешь, кого?

- Пока не знаю. Да и нет мне особого дела до их барака. Я - здесь. А здесь главная - ты. Да и на всей зоне тоже. - Марго явно нервничала, потому что не могла понять, к чему клонит Танк.

- Маркизу. - Сказав это и сделав небольшую паузу в разговоре, Танк внимательно следила за реакцией зэчки.

Марго всю передернуло, и ее глаза налились дикой злобой. Но она не произнесла ни слова, не понимала, к чему Кончатова затеяла этот разговор.

- Базарят, что у вас с ней терки с разбором были. Расскажи-ка мне об этом поподробнее, - приказала Танк и добавила: - Особенно меня интересуют причины.

Что-либо утаивать было бесполезно, и Марго поведала Танку все, что произошло, закончив свой рассказ историей взаимоотношений с Рысью.

- Так, значит, ты у Рыси в женах ходила. Теперь мне понятен твой гнев. Без любви тяжело…

Произнеся эти слова, Кончатова откинула в сторону серое байковое одеяло, задрала пижаму и раздвинула жирные ляжки, открывая вид на морщинистое, заросшее седыми волосами влагалище.

- Теперь моей женой будешь, девочка. Давай делай, что положено.

Марго безропотно опустилась на колени и принялась, сдерживая тошноту, ублажать Танка, доводя ее своим языком до исступления.

Насытившись, Танк прижала к себе Марго и пропыхтела:

- Умница, девочка. Рысь тебя не ценила. Как она могла променять тебя на эту синеглазую тварь?

- А у Рыси с ней ничего и не было, - как можно ласковей, понимая, что быть женой такой авторитетной бабы - значит жить без бед, поспешила сказать Марго.

- Ах, вот как. Ну, тогда я вообще не понимаю, как Рысь могла на такое «бездорожье» пойти. А касаемо Маркизы скажу одно: она мне сразу, еще на сходняке, не понравилась. Что-то в ней не то. Да я и вообще не люблю выскочек.

После ночи, проведенной с самой авторитетной на зоне бабой, Марго расправила крылья. К ней опять вернулся ее хамский тон. В бараке ее стали бояться не меньше, чем Танка, и выполняли любые прихоти новоиспеченной жены смотрящей.

Так, однажды она непонятно за что ополчилась на одну из женщин и проделала с ней следующее: во время завтрака, незаметно для своей жертвы, Марго добавила ей в чай нечистот. Когда бедняга, не заметив провокации, взяла в руки кружку и почуяла характерный запах, было поздно: жена Тортиллы сразу же подняла шум, указав на жертву пальцем. Подставленную женщину опустили в тот же день, заставив жрать экскременты и переведя в разряд презираемых. Через три дня несчастная повесилась.

Но больше всего Марго хотелось отомстить Маркизе. И как-то раз, в одну из ночей ублажения необъятного и неуемно похотливого Кончатовского тела, Марго набралась храбрости и обратилась к Танку с просьбой разобраться с Королевой.

- А это, девочка, дело только твое. Поэтому и разбор устраивать придется самой. Можешь списать в расход, можешь заткнуть, можешь просто зацепить. По-любому все на уважуху потянет, - рассудительно ответила рецидивистка.

- Я поняла, Танк. Найди мне заточку.

- Это не проблема, Марго. Только обдумай все хорошенько, прежде чем кровопускание устраивать. Лучше всего для этого столовая подойдет. Будешь проходить мимо, незаметно ткнешь. Только бей точно: со спины и в сердце. Никто ничего и понять не успеет. Начнется паника. А если тебя и вычислят, я у кума тебя отмажу, будь уверена.

Команды надзирательниц известили о перерыве на обед. Последние полтора часа я просто изнывала от голода. Желудок резкими болями настойчиво напоминал о том, что время обедать давно подошло. Я выбралась из-за швейной машинки, отложила в сторону кипу готовых рабочих крагов и осмотрелась. Воробей, Мария и Решка тоже заканчивали работу. Мы жили как бы одной семьей, отдельной от всего барака. За последние полгода стали ближе друг к другу. Поистине между нами возникло такие отношения, в существование которых я никогда не верила, - мы стали почти сестрами.