— Я испытывала радость, убивая этих сукиных детей, — заявила она. — Я вспарывала их, выпускала им кишки и радовалась каждой такой минуте.

— Я могу это понять, — сказала Аликс.

Хатч только головой покачала.

— Я впервые убивала, глядя в глаза своей жертве, — заметила она.

— Я чувствовала то же самое. А как мне хотелось иметь ружье!..

— Я никогда раньше не знала себя такую.

Аликс, как оказалось, тоже столкнулась с трудностями. Она упомянула о плохих снах: клыки и втягивающиеся когти.

— Я помню только, как обнаружила, что они вдруг появились . — И добавила то, что Хатч запомнила навсегда: — Я как будто открыла, что Вселенная управляется не по тем правилам и законам, по которым она должна бы управляться на наш взгляд. Это все равно как стоять ночью на автобусной остановке и увидеть, что кто-то рядом превращается в оборотня. Эти ангелы были ужасны. Но по-настоящему меня беспокоит другое: сознание того, что подобная тварь может существовать .

В течение следующих нескольких дней Аликс еще раз заглянула к ней, и они вновь беседовали об этом. Хатч больше молчала, стараясь слушать. Временами разговор менял русло. Они говорили о честолюбии, о мужчинах, о нарядах и о том, что может их ждать впереди. Но неизбежно возвращались к ужасным мгновениям высадки.

Постепенно стремление оживлять в памяти страшные события у Хатч пропало. Эмоции, связанные с этим, «переплавились» в своего рода оцепенение. В нечто такое, что Хатч могла упаковать, спрятать в запертый чулан — и забыть.

Они все еще были в двух днях полета от звезды класса G, когда на мостик явился Тор. Ему, похоже, почти нечего было сказать, и он просто расспросил ее о самочувствии. — Все отлично, — заверила его Хатч.

— Мне показалось, у тебя депрессия.

— Думаю, это можно подумать о каждом из нас.

— Туше . — Он вздохнул. — Полет оказался не очень веселым, верно?

— Да уж.

— Я понимаю, что тебе пришлось особенно тяжело.

Она пожала плечами.

— Нам всем пришлось несладко.

— Если я могу что-то сделать…

Она благодарно улыбнулась.

— Спасибо, Тор. Я знаю.

— Ты не стесняйся просить о помощи.

— Не буду.

— Как, по-твоему, что мы найдем?

— Как знать, — сказала Хатч. Ей казалось, что она медленно плывет по бесконечному космосу, кишащему невидимыми спутниками.

Тор долго смотрел на нее.

— Хатч, хотелось бы больше бывать вместе. Как в Арлингтоне.

Того же желала и она. Но это было совсем свежее впечатление, а ей все еще не удавалось полностью подавить обиду, что в свое время он не пытался чуть более настойчиво удержать ее.

— Мне тоже, — произнесла она безразлично. — Мой график работы, как выясняется, никогда не оставлял много свободного времени.

— Я знаю. Я понимаю. — Тор улыбнулся, и Хатч подумала, что сейчас он опять вежливо кивнет, извинится, покинет комнату — и больше никогда не войдет сюда. Или, по крайней мере, не войдет несколько лет, по прошествии которых неожиданно объявится вновь, намекая, что да, он всегда любил ее и хотел бы, чтобы все сложилось иначе. Будь ты проклят, Тор .

— Я просто хотел, чтобы ты знала, — тем временем говорил он, — что я всегда думал о тебе как о женщине особенной, необычайной.

— Это очень приятно — сказала Хатч. — Спасибо. Думаю, ты тоже довольно-таки незаурядный человек.

— Ну… — Он, похоже, растерялся. — Мне пора. — Он невинно поцеловал ее в щеку. — Если только я потребуюсь тебе, Хатч… — Он задержался в переходе и долгую минуту смотрел на нее. Затем ушел.

Хатч открыла ящик консоли, выудила оттуда ручку и запустила через весь отсек.

Точно по расписанию, на расстоянии примерно в 48 астрономических единиц от центрального светила, они «прыгнули» назад в субсветовое пространство, туда, где через планетную систему должен был проходить передаваемый сигнал. Хатч развернула гиперболические антенны и запустила теперь уже знакомый монотонный процесс поиска входящего сообщения. Джордж сожалел, что у них не самые совершенные средства связи, но вроде бы успокоился, когда Хатч объяснила, что он просто зря потратил бы деньги, — «Мемфис» укомплектован по последнему слову техники, но существуют физические ограничения целого ряда процессов вне зависимости от качества оборудования.

Мужчины непроизвольно пытались флиртовать с Аликс. Сейчас привязанность участников экспедиции друг к другу окрепла, перерастая во что-то иное. Но Аликс никогда не теряла головы, что отчетливо чувствовала Хатч, и старалась поддерживать чисто дружеские отношения.

— Мы что-нибудь знаем об этой системе? — спросила она. — Мы когда-нибудь рассматривали ее хотя бы через телескопическую камеру?

— Через телескопическую камеру — может быть, — пожала плечами Хатч. — А что толку? Здесь не проводили никакие надлежащие исследования.

Глаза Аликс заблестели.

— Знаешь, — сказала она, — оказаться первым человеком в чужой солнечной системе — волнующий факт.

— Да, определенно, — согласилась Хатч. — Эта экспедиция и для меня первый подобный опыт.

Вмешался Билл.

— Сообщение от директора .

Хатч кивнула, и на экране появилась Сильвия Вирджил.

— Хатч, — заговорила она, — хочу поздравить тебя с большим достижением. Пойми, я скорблю о потерях. Мы все сожалеем о случившихся несчастьях. Но я хочу напомнить тебе, что ты выполняешь исторический полет. А значит, подробное документирование происходящего очень важно. И помни, безопасность корабля и пассажиров — наша первостепенная задача. Я знаю, ты очень далеко от дома. Но то, за чем мы отправились туда, наша самая большая награда. Тебе будет интересно узнать, что эта сеть (так называют ваше открытие в средствах массовой информации) здесь — сенсация. Мы пошлем новые корабли, чтобы обеспечить вам поддержку. Продолжай сообщать о каждом вашем шаге, а мы будем стараться, чтобы в разных точках маршрута вам была обеспечена помощь .

Мы уже отправили к сверхгиганту корабли «Генри Хант» и «Мелинда Фристоун», имея в виду и вероятность, что BY68681551, — она привела номер звездной системы по каталогу, — не есть истинная точка назначения сигнала. Если окажется именно так, дай мне знать, и мы изменим маршруты судов. Так что, Хатч, не сомневайся — все, что у нас есть в зоне станции «Аутпост», выслано по твоему пути следования .

Вирджил явно беспокоилась, как бы кто не вчинил Академии иск.

— Обнаружен сигнал, — сообщил Билл. — Ты можешь видеть объект?

— Работаю над этим .

За несколько часов Билл отыскал планету, находившуюся на линии передачи сигнала. Это был обледеневший мир, может быть, раза в полтора больше Земли; солнце виднелось на его темном небосклоне всего лишь яркой звездой. Атмосфера планеты морозным покрывалом лежала на ее поверхности. Громадные трещины и изломы (среди них были такие, что легко проглотили бы Швейцарские Альпы) тянулись на север и на юг. — Ничего живого там никогда не было, — заметила Аликс, разглядывая изображение на экранах.

Джордж нахмурился.

— Это нарушает всю картину.

— Картину чего? — осведомился Тор.

— Живых миров. Миров с цивилизацией.

— В окрестностях нейтронной звезды не было никакой цивилизации.

Аликс, которая становилась приверженкой астрономии, оторвалась от созерцания двух сталкивающихся галактик.

— Интересно, — сказала она, — где же все-таки начало этой цепи.

На экране появился Билл.

— Я установил местоположение спутника. Продолжаю поиски .

— Какого же он типа?

— Учти, я не могу видеть собственно спутник, Хатч. Только лишь небольшие искажения пространства. Но до сих пор нет никаких свидетельств, что он чем-то отличается от остальных .

— Но зачем? — спросил Джордж. — Что здесь могло быть такого, чтобы хоть кого-то заинтересовать? — В его голосе звучало нескрываемое разочарование. — Ник, ты не занимался наблюдением за здешними спутниками?