– Вот и я о том же… О цветах подумал, о юных девах… Мясо пойти порубить, что ли?

Старик расхохотался, слез с табурета и крепко обнял Аттона.

– Каждый твой приезд сюда, Птица-Лезвие, волнует меня больше и больше! Этакая радость на старость лет – следить за тем, кому еще ты перешел дорогу в этом неспокойном мире…

Аттон поперхнулся пивом.

– Что на это раз?

Воула зашел за стойку, плеснул себе в кружку какой-то темной остропахнущей бурды, хлебнул и невесело улыбнулся.

– Да вот, опять тебя разыскивают…

– Опять аведжийцы?

– Ну, аведжийцам сейчас, пожалуй, не до тебя. На этот раз твоей персоной интересовались имперцы, брат Птица-Лезвие… И ведь знают же, куда идти, паршивые дети самой мерзкой джайлларской свиньи…

Аттон поставил кувшин на стол и осторожно спросил:

– Ну, и кто это был? Кто-то из Тихих Домов? Или из Падрука? Я давно не был в больших городах Империи, хозяин ночи, а потому не представляю, кому я мог понадобиться.

– Да нет, Тихие Дома, по-моему, позабыли о тебе. Приходил по твою душу некий аристократ. Он так и не представился. Такой себе, щеголь из столицы – белый камзол чудесного покроя, дорогие духи, и все прочее, но безоружный… Его сопровождал бородатый варвар, в полном доспехе. Вот его-то, мои ребятки и узнали…

– Ну и кто же это?

– А некий забринец, по имени Патта, по прозвищу – Москит. Настоящий убийца. Не чета всем этим пустобрехам. Пожалуй, ровня тебе будет. Москит – сын той самой забринской Семерки, которую в свое время изрубил в капусту твой покойный папаша, Ардо…

Аттон отставил кувшин и задумался.

– Что они хотели?

– Ну как же… Конечно, твою коллекцию морских камушков. Я не знаю, кого ты убил на этот раз, но мне кажется все это очень серьезно. Я не боялся аведжийцев, не боюсь имперцев, не боюсь войн и чумы. Война не затронула мои интересы нисколечко, Птица-Лезвие, лишь немного пополнила мои скромные запасы. Но я не хочу связываться с наследниками Семерки. Это могущественные воины, Птица-Лезвие, а те, на кого они работают – имеют власть, подобной власти императора. Если бы ты не пришел сам, я бы отправил на твои поиски своих людей, потому что, те, кто искал тебя, явно угрожали мне, и я почему-то склонен им верить. Вот, они просил тебе это передать, – Воула полез за пазуху, вытащил замусоленный клочок пергамента и протянул Аттону.

Аттон пробежал глазами текст, свернул пергамент в трубочку и поднес к свече. Воула напряженно следил за его действиями. Когда послание догорело, Аттон смахнул пепел на пол и жестко усмехнулся:

– Они никогда не оставят меня в покое. Никогда и нигде. – Он повернулся к старику и взял его за руку. – Я ручаюсь тебе, хозяин ночи, что это дело никоим образом не коснется тебя. Мне лишь нужно кое-то.

– Что именно?

– Две подкованные лошади. Кое-что из вещей. Хороший, дорогой лук и стрелы.

Воула с облегчением вздохнул.

– Деньги-то у тебя есть?

Аттон улыбнулся и полез в мешок.

– Ах, да… Держи! – Он кинул старику тяжелый сверток. Воула поймал на лету, вскользь оглядел содержимое и небрежно кинул сверток под стойку.

– Не буду спрашивать откуда у тебя это. Можешь просить еще столько же…

– Может ты даже знаешь, что это?

Огромный старик обиженно засопел.

– Почему бы и нет? Аведжийская вещица, из ларца какого-нибудь высшего вельможи, великого рода. Возможно, что и самого герцога. Работа Сандро Камилла, или его сына Зуи. Стоит это намного больше, чем я смогу тебе дать, и намного больше того, что дадут за эту штуку мне. Теперь бери все что тебе нужно и проваливай. Надеюсь, когда ты появишься здесь в следующий раз – я уже буду пасти свиней под ногами у Джайллара. И… Удачи, тебе, сынок – Старик улыбнулся, протянул руку и потрепал Аттона по щеке. – И помни, ты единственный воин в Лаоре, кому я наливал бесплатно!

Пожилой круглолицый мужчина в дорогом бархатном камзоле, поигрывая капитанским жезлом не спеша прохаживался по наскоро сколоченному помосту. Его седые, густо смазанные жиром волосы украшали длинные зеленые перья флеанских рыбоглотов, а с отворотов высоких сапог свисали гроздья высушенных и подкрашенных глаз двурогов. На площади перед помостом стояли все мужчины города, все, способные удержать на руках весло. Хмурые рыбаки, охотники и торговцы тихо перешептывались, мяли в руках свои просоленные войлочные шапочки и настороженно поглядывали то на помост, то на рослых, вооруженных арбалетами солдат, то на черные паруса в заливе.

Наконец, мужчина на помосте остановился, оглядел толпу на площади и поднял руку с жезлом. Все голоса стихли. Темнолицые солдаты с арбалетами наперевес подошли ближе к толпе, и равнодушно вглядываясь в хмурые лица, заняли позиции для стрельбы. Мужчина на помосте сунул жезл за широкий пояс, потряс изумрудными серьгами и негромко заговорил.

– Жители города Багутта! Я Старший Торговый Мастер Великого Торгового Дома, который вы почему-то в невежестве своем называете Бантуей. Меня зовут Рамалл Мек, и многие из вас уже слышали это имя. Со многими из вас я даже знаком. Когда-то вы и ваш правитель герцог, считали меня и моих братьев по клану жалкими дикарями из далекой страны, которых можно безнаказанно обмануть, обокрасть, ограбить… Кланы Великого Торгового Дома с присущей им стойкостью всегда спокойно сносили ваши оскорбления. Теперь вы принадлежите клану Диагур, второму по значимости клану Великого Торгового Дома.

По толпе пробежал ропот. Рамалл Мек потянулся за жезлом, и стрелки подняли арбалеты. Ропот стих. Торговец сунул руку за отворот камзола, криво усмехнулся и продолжил:

– Вы, безграмотные и трусливые никчемные людишки. В гордыне своей вы считали себя избранными и с презрением относились к другим, и не переставали это презрение высказывать любым доступным способом. Это время для вас кончилось. Но это не значить, что теперь мы будем мстить вам. Кланы Великого Торгового Дома выше этого. И вы будете жить так, как это заведено у нас. Теперь, пока вы не докажите свое мастерство и умение, каждый из вас будет боном. Бон – это нижайшая каста в торговом реестре наших кланов. Это каста рабочих, рыбаков и собирателей. Тех, кто не способен ни на что более. Вы все будете работать на благо Великого Торгового Дома, и выполнять предписанные всем, и каждому из вас в отдельности, обязанности. Для многих из вас, это не окончательный приговор. Докажите свое умение – и вы перейдете в другую касту. Соблюдайте дисциплину кланов и совершенствуйте свои умения – и вы достигнете вершин. Кланы открыты для всех, кто способен учиться и полезен Великому Торговому Дому своими особыми умениями. Есть ли среди вас грамотные? Те, кто умеет читать, писать, а возможно знает и несколько языков и видов письменности?

В толпе зашептались и поднялось несколько рук. Рамалл Мек удрученно покачал головой.

– Безграмотность – это порок. Это тяжкий недуг, боны. Те, кто поднял руки, после нашей беседы пройдут проверку. Если сказанное ими правду – они получать повышение. Если они солгали – по десять плетей и им увеличат сумму недельного сбора. Есть ли среди вас те, кто умеет обращать с тяжелым гарпуном, кто не боится выйти в море на битву с морским чудовищем?

Поднялось еще несколько рук. Торговец покачал головой, словно подтверждая свои самые мрачные предчувствия, и снова спросил:

– Есть ли среди вас те, кто умеет управлять большим кораблем? Кто знает парусное дело и может определять курс по звездам? Есть ли среди вас искусные ювелиры и умельцы по тонкой работе с деревом и костью? – Он внимательно отмечал каждую поднятую руку. – Есть ли среди вас люди, владеющие секретами выплавки стали и бронзы?

Посчитав поднятые руки, Рамалл Мек немного помолчал, переводя дух, и продолжил:

– Жители города Багутта… Пока среди вас слишком мало ценных для Великого Торгового Дома людей… Это печально. Великому Торговому Дому нужны грамотные торговцы и посредники. Нужны храбрые гарпунеры и моряки. Нужны те, кто может создавать новое и учиться. Большинство из вас – просто бесполезный скот. Отныне каждому из вас будет определена недельная мера выплат в казну Клана. Одно нарушение повлечет за собою десять плетей и увеличение недельной меры. Второе нарушение – тридцать плетей и одно ухо, которое украсит борт галеры, на которую вы попадете после третьего нарушения. Лень наказуема, всегда помните об этом. Великому Торговому Дому не нужны ленивые подчиненные. Далее… Оскорбление вышестоящего по клану – одно ухо. Повторное оскорбление – два уха и галеры. Оскорбление Клана высказыванием или действием – два уха и галеры. Оскорбление Великого Торгового Дома высказыванием или действием – смерть. Неподчинение приказу – смерть. Все ваши женщины переходят в особую касту согласно реестру Великого Торгового Дома. Вам надлежит отныне заботиться о своих женщинах. Оскорбление женщины словом – десять ударов плетьми. Оскорбление женщины действием – смерть. Супружеская измена карается смертью. Великому Торговому Дому нужны крепкие и сплоченные семьи. К концу недели каждый из вас должен знать свои обязанности перед Великим Торговым Домом, уметь их написать и прочитать. Те, кто не осилит эту простую задачу – будут биты плетьми и отправлены на остров Муг в изумрудные копи… Те, кто выполнит все условия, после шести лун пройдут проверку и повышение в реестре. Прошедшие проверку перейдут в касту подмастерьев, получат изумрудные серьги и возможность покидать город. Возможно, что многие из вас сделают это раньше. Сейчас же, каждый из вас пройдет к первому мастеру торговли и получит свиток со своими обязанностями. И помните! У вас всего неделя для того, чтобы понять, кто вы есть на самом деле. Скот, проживающий свою короткую жизнь в нищете и страдании, или гордые люди, способные покорять мир…