Правитель поднял могучую руку, и животные замерли, скованные чем-то более сильным, чем страх.

Визг стих медленно, постепенно, словно его источник погрузился под землю. Ивар оторвал ладони от ушей и смог оглядеться. Жертвенник исчез, тьма впиталась в землю, над лесом царила спокойная летняя ночь. Даже деревья вокруг поляны выглядели обычными, без черноты и мрачности.

– Прощайте, воины, – проговорил подъехавший Фиахра, с каждым словом делаясь все прозрачнее. Сквозь лицо его просачивался лунный свет, а меч потерял окраску, сделавшись матовым и белесым. – И пусть путь ваш будет достойным!

– Те, кто завел вас сюда, не посмеют больше чинить препятствий, – добавил Правитель, и Ивар ощутил на лице его пылающий взгляд. – Прощайте!

Он властной рукой дернул удила, и конь в невероятном прыжке взвился в воздух. Копыта замолотили пустоту, и всадник стал быстро удаляться, набирая вы– соту. Фиахра неожиданно подмигнул Ивару и последовал за Правителем.

Сидхе удалялись, все уменьшаясь, пока не превратились в гроздь светлячков на черной шкуре неба. Слабо, прощально прогудел рог, и все – более ничего нельзя было разглядеть в вышине.

– Ну что, поехали, – буднично сказал Хаук, разрушив хрупкое очарование момента. – Помимо того чудища, что завалили друзья Ивара, у нас осталось еще немалое количество врагов, так что я буду чувствовать себя увереннее на борту драккара!

Поляна, изрытая ямами, точно на ней бесчинствовал гигантский крот, осталась позади. Запах гари преследовал викингов еще долгое время, но потом исчез и он, уступив место ночной свежести. Вокруг тянулся обычный лес, темный и тихий.

Около полудня дорогу преградила река. Прозрачные волны с ленивым плеском набегали на желтый прибрежный песок, чуть дальше, перевернутые вверх ногами, отражались деревья противоположного берега.

– Куда это нас занесло? – Конунг хмуро почесал щеку. – Клянусь копьем Тунда, я не помню никакой реки!

– Можно переправиться, – предложил Арнвид. – Но не лучше ли просто поехать вниз по течению? Рано или поздно доберемся до моря, а там уж я точно скажу, в какую сторону нам двигаться! .

– Может, остановимся, позавтракаем? – с надеждой в голосе предложил Нерейд.

– Лучше поголодать сейчас, чем потом ужинать со стрелой в кишках! – отрезал Хаук, и отряд двинулся дальше.

Погода постепенно портилась, ясное с утра небо затянули плотные серые облака. Зашлепали по воде первые дождевые капли. Вскоре над речной гладью встала сплошная пелена дождя. Вода стекала по шлемам, пропитывала плащи, забиралась под кольчуги. Все вокруг мгновенно сделалось сырым, каждый куст норовил намочить проезжающего мимо всадника, с веток капало.

Кони брели медленно, понуро. Викинги ехали нахохлившись, точно старые вороны. И поэтому нападение едва не прозевали.

– Артур и Дракон!

Прибрежные заросли раздались, выпуская отряд пеших воинов. За то, что викингов просто не перестреляли из засады, стоило благодарить только сырость.

– Одину слава! – завопил Вемунд, обрушивая секиру на голову ближайшему противнику.

Тот упал, но другие окружили лошадь толстого викинга, меч вонзился ей в брюхо. С истошным ржанием животина дернулась и повалилась на землю.

Ивар выхватил меч, отразил направленный на него удар. Тут же кто-то запрыгнул в седло сзади, попытался вонзить кинжал в шею. Лезвие бессильно проскрежетало по кольчужной сетке.

Ивар ударил затылком, услышал сзади хруст и понял, что попал в лицо. Но порадоваться своей победе не успел – кто-то дернул за ногу, и он, нелепо выгнувшись, брякнулся на землю. В шее что-то противно хрустнуло, в глазах вспыхнули звезды, на диво многочисленные и яркие.

А затем стало просто темно.

Очнулся Ивар от холода. Его знобило, он лицом лежал в чем-то мокром и донельзя противном. Затылок ломило, в голове угнездилась тупая боль. Думать и двигаться было так же сложно, как черпать воду вилами.

Открыв глаза, он обнаружил, что вокруг темно. Повернул голову, обдирая кожу о сырой, слежавшийся песок, – так стало чуть светлее, зато головная боль усилилась, заставляя мир перед глазами мутиться, покрываться пленкой несуществующего тумана…

В двух шагах несла воду река, по течению плыли первые опавшие в этом году листья, похожие на крошечные лодки. Дождь покрапывал, устилая водную гладь редкими плевками, над миром сгущался тихий сырой вечер.

Опираясь на подламывающиеся руки и с отвращением ощущая, что промок насквозь, Ивар сумел подняться. Замутненным взором обвел прибрежный склон и увидел тело лошади Вемунда, а также несколько человеческих, все в снаряжении воинов короля. Это могло значить только одно – викинги отбились и проигравшим бриттам было не до павших соратников.

Собственной лошади Ивара не было, как и заводной, испуганные животные могли убежать в лес, а могли попасть в чужие руки. Впрочем, особой разницы не было. Все, с чем он остался, меч в руке. На поясе отыскалась фляга с родниковой водой.

Ощупав затылок, Ивар понял, почему его не добили после того, как он свалился с коня. Весь шлем сзади был липким, а волосы свалялись в колтун, склеенные чужой кровью. Той самой, что потекла из сломанного носа воина, который запрыгнул в седло сзади. Ее набралось достаточно, чтобы все выглядело так, словно кровища хлестала из разрезанной шеи викинга.

В горячке боя никто не стал разбираться. Лежит весь в крови и не шевелится – значит, мертвый. А потом схватка переместилась дальше, и воинам Артура стало не до оглушенного викинга. Но и свои сочли его погибшим.

Если уцелели сами.

Такая мысль обдала спину холодом. Ивар поспешно отогнал ее, сунул меч в ножны и принялся думать, что делать дальше. В любом случае, выжил кто еще или нет, нужно пробираться к драккару. В одиночку это сделать будет даже легче.

Изо всех сил борясь с тошнотой и головной болью, Ивар обшарил тела. Полезного ничего не нашел, зато снял все мешки с седла Вемунда. Там обнаружилось кое-что, могущее пригодиться в дороге. Закинув груз за спину, он поспешно двинулся вдоль реки. Оставаться на месте сражения было опасно.

От встречи с врагами его спасло только то, что бритты шагали не скрываясь. Ивар услышал впереди голоса и тут же упал, откатываясь к откосу у берега. Нырнул за его спасительный выступ и застыл, стараясь хоть что-нибудь услышать сквозь бешеный стук сердца.

До затаившегося викинга доносились шорох шагов и чей-то разговор.

– …не люди, а чудовища! – говорил кто-то испуганным голосом. – Люди так не могут сражаться!

– Как видишь, могут! – ответил другой, судя по всему, куда старше и опытнее. – Хотя зарубили восьмерых, еще трое могут не дожить до завтра. И все это – ценой одного трупа.

– Ничего, их все равно убьют! – фальшиво радостным голосом сообщил третий. – Сотни воинов прочесывают лес. Им не уйти, если только…

Голоса удалились, стихли, растворились в неназойливом шепоте дождя.

«Прочесывают лес». – Эта фраза гвоздем засела в башке, усиливая боль. – И наверняка на этом берегу. На том никто нас не ждет…»

Он сумрачно поглядел на не такую уж широкую полосу воды. Ивара бил озноб, а река даже на вид казалась холодной. «Ничего, в Вальхалле согреюсь!» – решил он и торопливо начал раздеваться.

Когда привязывал мешки и оружие к спине, зубы стучали, а кожа покрылась мелкими противными пупырышками.

Но вода, к большому удивлению Ивара, оказалась теплой. Пальцы ног погружались в упругую поверхность илистого дна, водоросли с затаенной лаской касались предплечий. Зайдя поглубже, викинг без плеска погрузился в серые волны и поплыл.

Над рекой стемнело, и другой берег возвышался монолитным темным утесом. Доносилось глухое уханье филина, где-то ниже по течению плескала, играя, рыба. Силы подозрительно быстро утекали из измученного тела.

В тот момент, когда Ивар ощутил, что сейчас утонет, нога его цапнула дно. Пошатываясь, он выбрел на берег, и вот тут холод вцепился в тело с новой силой. Заныли лязгающие зубы, заломило поясницу, по коже табунами забегали мурашки.