– Уважаемый Бервик, – заговорил уже вдоволь намолчавшийся Рес, – а у меня к вам вопрос по существу.

– Что ж, по существу тоже небезынтересно, – откликнулся Бервик своей очередной двусмысленностью.

Но Рес был явно настроен на серьезный лад.

– Вы полагаете, доктор Солвиц жив?

– Я как раз полагаю, что его уже давно нет в живых, но вся его техника исправно функционирует. И это важно. Очень важно. Вы и не представляете себе, как заманчиво овладеть такой уникальной ценностью. Сошедшая с ума космическая станция без хозяина. Вылечить ее и заставить работать на себя. Керк, кажется, подобную задачу вам уже приходилось решать однажды?

– Я понимаю, о чем вы, но, когда мы захватывали «Арго», кстати, еще называя его «Неразрушимым», на борту этого страшилища не было наших друзей в качестве заложников.

– Поначалу не было, – поправил Бервик. – А потом? Вы же прорвались туда вместе с Язоном.

– Да, – согласился Керк. – Так, может быть, и сейчас мне самому рвануть вместе с молодежью? Пример показать. И вообще – на счастье.

– Рваните, коль есть желание. Ставки в этой игре столь высоки, что я просто не смею вам препятствовать. Сам бы полез к черту в пекло, да росточком, как говорится, не вышел. За долгие века ни разу не был космодесантником, даже в армии не служил. Всю жизнь по кабинетам и залам заседаний. Куда уж теперь?

На комбинезоне Керка пропиликал сигнал вызова.

– Готовность номер три, – рапортовал Клиф.

Бервик отключил систему обеспечения секретности, и Керк распорядился:

– Не переходите к следующему этапу без моей команды. Ждите. Я сейчас подойду.

Однако Керк не дошел до стартовых шлюзов: сообщение, пришедшее по каналам дальней связи, настигло его у большого обзорного экрана.

– Говорит Накса, говорит Накса! Керк, ты слышишь меня?

– Накса, я – Керк! Ты откуда?

– Я говорю из укрепленного пункта с северной окраины Открытого. Здесь творится что-то невообразимое!.. Космопорт почти уничтожен… огромные потери… повреждена подземная трасса…

Говорил ли Накса обрывочными фразами или так работала связь, осталось непонятным. У Керка вновь закружилась голова, будто ему вкололи повторную дозу вакцины бессмертия. Он стоял перед экраном, глядя на зловещую черно-зеленую поверхность астероида Солвица, и седовласому пиррянину, далекому от мистики и суеверий, показалось, что там, внизу, под чужеродным льдом копошатся такие узнаваемые рогоносы, шипокрылы, ядовитые игольчатые мухи, зубастые кактусы и мечехвостые ящеры. Родная, с детства знакомая фауна и флора.

Галлюцинации? Бервик как будто предупреждал о такой возможности. Но не поздновато ли?

Троу помнил все до того момента, как его начали резать. Мог рассказать в подробностях леденящий душу эпизод со сверкающим скальпелем, а вот дальше получался у него провал, который очень трудно заполнялся, если пользоваться обыкновенной логикой. Ни Язон, ни Мета долго не решались признаться, что стреляли в голову друга разрывными пулями. Однако в итоге Троу воспринял эту дикую информацию на удивление спокойно. Как, впрочем, и все остальные сведения об окружающем мире и происшествиях в нем. Молодой исследователь ничего не знал о небесной тверди, то есть о внешней оболочке, зато прекрасно ориентировался во внутренних помещениях научного городка, как он называл здешнюю территорию. Вопрос же о том, куда они попали в чисто физическом аспекте и даже в географическом, точнее, в астрографическом смысле, Троу считал совершенно праздным. Все вокруг представлялось ему некой виртуальной реальностью, комплексом образов, внедренных в сознание на очень глубоком уровне. В свете такой гипотезы воскрешение человека с полностью развороченной головой чудом не являлось, потому что и скальпель был воображаемым, и выстрелы – ненастоящими. Если угодно, все это – просто ложная память?

Язон и Мета пересказали по второму разу все свои приключения и особо подчеркнули сделанные из них выводы. Троу по второму разу внимательно их выслушал, однако мнения своего не изменил.

– Так что же, Троу, наше путешествие к Зеленой Ветви на «Арго» – тоже ложная память.

– Нет, – сказал Троу, – мы действительно сюда прилетели, но затем подверглись мощнейшему психологическому воздействию. И теперь не способны отличать иллюзию от реальности. В наших мозгах сдвинуты все критерии оценки. Сдвинуты по некой сложной схеме, не имея которой на руках в принципе невозможно восстановить концепцию мышления в прежнем виде. Вот так, – грустно подытожил Троу, и мелькнувшая было у Язона гипотеза о психическом расстройстве пиррянского ученого показалась ему самому несостоятельной. Вычурные и громоздкие формулировки Троу любил и прежде, но рассуждал он сейчас вполне здраво.

– Разве тебе не хочется выбраться отсюда? – спросила Мета.

– Хочется. Но это невозможно. Откуда «отсюда»? Может, мы сидим все в той же пещере, может, вообще болтаемся в космосе, а не исключен и такой вариант: этот научный городок вполне материален, но пространственно локализован в иной галактике, а то и в иной вселенной. Понимаете, о чем я говорю? Нет никакого смысла рваться напролом через стены, когда принципиально нельзя понять, что ждет нас по ту сторону. В сущности, мне здесь нравится. Условия для работы – идеальные. А связь с внешним миром… Ну, рано или поздно я намерен решить эту проблему.

– А как же команда «Арго», Керк, Риверд Бервик, – продолжала недоумевать Мета. – Мы же приняли на себя очень серьезные обязательства.

– Мета, мне и раньше бывало трудно разговаривать с тобою: ты не ученый. Любые проблемы следует решать строго в порядке их поступления, иначе возникнет путаница и результат окажется нулевым. В нашем случае это выглядит так: вначале – общая концепция этого мира, детальное изучение его законов, затем – связь его с другими мирами, и только уже потом – возвращение к проблемам прошлого, от решения которых нас оторвали: Бервик, «Арго», спасение миров Зеленой Ветви. Ты успеваешь за моей мыслью?

Мета успевала едва ли, а Язон, хоть и понимал, что формально Троу прав, чувствовал все нарастающее внутреннее несогласие с подобной логикой. Троу как будто излагал не свои мысли, как будто вещал от имени и по поручению. Кого же? Ясно кого.

– Ну а доктор Солвиц разве не поможет нам решить все эти проблемы пооперативнее? – спросил Язон вкрадчиво.

– А что доктор Солвиц? – пожал плечами Троу. – Он же просто врач. Он вылечил меня после той резни.

«Вот те на! – Язон едва не выкрикнул вслух нечто подобное. – Да Троу ли это вообще? Может, просто искусно сработанный андроид? Только бы не выдать своей догадки!»

Он покосился на Мету. Смутное подозрение зародилось теперь и в ее глазах. Следовало предупредить возможные неадекватные действия.

– Троу, извини, мы отойдем на минутку в ванную. Есть один маленький сугубо интимный вопрос.

– Пожалуйста, пожалуйста, – мирно согласился Троу, присаживаясь на диван и готовясь к достаточно долгому ожиданию.

– Это не Троу, – шепнула Мета, едва они остались вдвоем.

– Ты думаешь, андроид?

– Нет, я полагаю, это все тот же Солвиц.

– Неожиданный поворот мысли, – задумчиво проговорил Язон. – Чисто женский вывод, хотя и вполне логичный…

– Но он же сам говорил, что у него много тел. Что ему стоило сыграть под Троу?

– Возможно, возможно. В любом случае не стоит задерживаться тут слишком долго. Собственно, я просто хотел сказать тебе: не начинай стрелять раньше времени, Мета. Иначе мы никогда не разберемся, кто здесь главный и что вообще происходит.

– Не беспокойся, после сегодняшней ночи со мною что-то случилось. Ты заметил, пистолет даже не прыгнул мне в руку в момент довольно страшненькой догадки. Я научилась сдерживать себя. Я научилась!

И она улыбнулась, как прилежная ученица, успешно сдавшая важный экзамен.

– Ребята, – встретил их Троу усталым грустным взглядом, – только не говорите мне, что вы там, в ванной, занимались любовью. Вы просто решили, что я – это не я, и поторопились обсудить возникшую проблему. Действительно, здесь полно андроидов, и поначалу я сам решил, что тело мое теперь ненастоящее. Я ведь очнулся не на операционном столе, а в неком странном контейнере. Я там лежал как гусеница в коконе, пока не вылупился на свет. И потом я резал себе кожу в разных местах. Уверяю вас – ткани настоящие, даже кости есть. Правда, заживает все очень быстро. Но это уж особенности местной обстановки. Солвиц уверяет, что я теперь бессмертный. Однако мне все же не хотелось бы еще раз вскрывать собственную черепушку лишь для того, чтобы продемонстрировать друзьям натуральные мозги, а не зеленое желе биомассы. Я пока не готов умереть во имя поиска истины. Честно говоря, предпочел бы жить ради той же цели. У вас другое мнение?