Но это была уже лишняя капля.

— Короче! — перебил он ее. — Запомни, я такой, какой есть. И чем скорее ты это поймешь, тем лучше для нас обоих. Все, базар окончен.

Оля, ни слова не говоря, выскочила, как ошпаренная, из кухни. Дверь хлопнула так, что посыпалась штукатурка.

Да, денек, что и говорить, выдался на славу.

Генерал Чуйков ценил опера Каверина. Конечно, старый милицейский лис на голубом глазу видел, что этот Володя Каверин далеко не так прост. Более того — этот опер был явно из тех, кто мать родную ни за понюшку табака продаст. Однако сыскарь он был классный. От бога или от дьявола — кому что больше нравится.

Поэтому Чуйков взял за обыкновение вызывать Каверина непосредственно к себе, в кабинет в Главке. И поручал ему те дела, которыми, будь он помоложе, занялся бы сам.

— Да, по поводу этих бриллиантов, — говорил он, прихлебывая горячий чай с лимоном. — Свяжись с прокуратурой и возьми показания с потерпевшего.

— Хорошо, беру на контроль, — с готовностью отозвался Каверин, аккуратно фиксируя в блокноте приказ генерала. — Еще что-нибудь, Петр Ильич? — с готовностью, но без подобострастия спросил опер.

— Еще?.. — Чуйков задумчиво пополировал ладонью лысину. — Еще один глухарь, вот глянь.

Взяв со стола несколько черно-белых фотографий, генерал протянул снимки Каверину.

Каверин сначала перетасовал их быстро, но потом, вглядевшись, начал перекладывать фото все медленнее и медленнее.

Генерал оседлал любимую тему про птичек-глухарей и не обратил внимания, что Каверин аж с лица спал и заметно побледнел.

— Грибники обнаружили. В ельнике. Сволочи. И чего им дома не сидится? Расхлебывай теперь…

— Откуда? — не по чину перебил его Каверин. Чуйков не придал значения нарушению субординации:

— Утром из области прислали.

— Вы дайте мне, я проверю. Может, и не глухарь вовсе, — собирая фотографии в папочку, попросил Каверин.

— Орел! — генералу нравилась такая наглая и здоровая самоуверенность.

Через полчаса Каверин был уже в офисе « Курс-Ин-Веста».

Бросив на стол Артура фотографии, он по-хозяйски уселся на вертящийся стул. И дал Артуру время полюбоваться на одутловатое лицо покойника Михи — ибо это именно он был запечатлен на фото, явно не предназначенном для семейного альбома.

— Вот этот пацан, должник мой. Должен был Белова грохнуть. Но что-то там не срослось. — Каверин состроил гримасу сожаления и развел руками. — Что наша жизнь — игра, — деланно вздохнул он и добавил: — Случая.

— Так подожди, подожди… — остановил его сбледнувший с лица Артур. — А какой-то он неживой, парнишка-то твой на фотографии…

— Есть маленько, — не мог не признать Каверин.

— Так это ж… — раздулся от возмущения Артур… — его грохнули! Слушай, ты ж урод просто, понимаешь? — заорал он, потрясая фотографиями. — Ты ж меня подставил. Ты мне что обещал? Я тебе бабки давал?

— Давал, давал, — успокоил его Каверин. — Акела промахнулся. — Каверин побарабанил по столу пальцами. — Да ты не трясись так. Он не знал, кто, что… Все через посредников.

Артур, ничего не говоря, лишь посмотрел на опера полным ненависти взглядом и достал из шкафа литровую бутылку водки. Налил себе рюмку и залпом выпил.

— Белый что, идиот? — вытер он ладонью влажный рот. — Сам не доедет, кому надо было?

— Есть такое дело, — согласился Каверин. И то ли в шутку, то ли серьезно предложил вдруг: — А ты не хочешь, пока такое дело, уехать куда-нибудь? В Монголию там? В Улан-Батор?

— Да пошел ты! — огрызнулся Артур.

— Я, — стукнул себя кулаком в грудь Каверин, — могу его устранить. Есть у меня еще один казачок на примете.

— Ты уже один раз устранил, терминатор херов.

— Теперь вот с этим, — он схватил со стола фотографии, — я его совершенно официально закрою. Сядет, а на этапах с зэками разное случается… Но это уже немножко другое вознаграждение, — Каверин набрал цифру на калькуляторе и развернул его к Артуру. На дисплее мерцала цифра 10 000.

— Вот ты его сначала посади, а там поговорим насчет вознаграждения, — ответил Артур, лишь мельком глянув на цифру.

— А у тебя выхода нет — масляно улыбнулся Каверин. — Белый — парень жесткий, ломом подпоясанный. Если я тебе не помогу, то кто ж тебе поможет?

Артур задумался.

Каверин положил перед ним чистый лист бумаги:

— В общем, так. Вот тебе бумага, перо. Пиши заяву, как тебя злостно рэкетировала группа Белова.

Не глядя, Артур скомкал лист и запустил им в урну. Надо же, попал.

— Володя, а не пошел бы ты… — Артур не успел закончить, а Каверин — ответить.

Из селектора раздался голос секретарши:

— Артур Вениаминович! К вам Белов и Пчелкин.

Товарищи по несчастью переглянулись. И, ровным счетом не зная, что делать, уселись друг напротив друга на подоконнике. Артур вытер рукавом пиджака лоб и отхлебнул водки прямо из бутылки. Каверин, как это у него обычно бывало в минуты волнения, по-утиному зашевелил губами, вытягивая их трубочкой.

— Артур Вениаминович! — Людочка без стука ворвалась в кабинет. — Они уже поднимаются.

Их там несколько машин приехало. Они же не спрашивают…

Положение становилось критическим. Да что — становилось! Они были в полной заднице.

Они пулей выскочили из кабинета. Правда, Каверин не забыл прихватить фотографии мертвого Михи, а Артур так и не расстался с бутылкой.

— Быстро, быстро! — Каверин втащил за собой неповоротливого Артура в туалет и защелкнул задвижку. Уф! Успели! За дверью уже слышались приближающиеся шаги.

Людочка тоже едва успела занять свою позицию. Принц Персии перешел уже на шестой уровень. За сегодня ему снова не повезло. Что и говорить — привходящие обстоятельства.

В приемную уже ввалилась вся компания во главе с Пчелой и Космосом, которые приветливо лыбились. Как крокодилы.

— Привет, Люда, Артур у себя? — спросил Пчела и, не дождавшись ответа, заорал дурным голосом: — Артурчик!

Секретарша изумленно подняла брови:

— А вы его не встретили? Он только что уехал.

— Ладно, подождем его.

Белый с Космосом были уже в Артуровом кабинете.

— Извините, туда нельзя! — запоздало запричитала секретарша.

— Я же соучредитель! — солидно напомнил ей Пчела.

— Люда! Сделай мне кофе! — крикнул Саша из глубин кабинета.

Люда не тронулась с места, всем своим видом изображая глухонемую.

— Ну, в чем дело? Тебя же попросили? Что, непонятно? Кофе. А мне — водочки с лимоном. Где это?

Людочка поняла, что сопротивление бесполезно и бессмысленно:

— Здесь, — указала она на дверь кухни. Пчела, игриво приобняв Люду, скрылся с ней за этой дверью.

Фил довольно заржал:

— Саша, ты кофе не дождешься. Пчела с ней вместе пошел.

— Места много. Я там грушу повешу, — мечтательно проговорил Фил.

— Нет, я здесь бильярд поставлю, — успокоил его Саша.

Пчела вылетел из кухни. Один — без кофе, водки и даже без Люды.

— Ну что, облом, Пчелкин? — участливо поинтересовался Саша.

— Она не в моем вкусе, — равнодушно отмахнулся Пчела.

— Облом, облом! — дружно проскандировали друзья.

— Пчела, проверь эти текущие бумаги, — распорядился Саша, указывая на папку с документами. — Посмотри, может, там есть что-нибудь интересное.

Космос, приватизировав бутылку марочного коньяка, уже приступил к дегустации:

— А приличный конь. Рекомендую. У меня отец с конгресса астрофизиков привозил такой. Две бутылки.

— Кос, кончай бухать! — Саша отнял у Космоса бутылку и сам отхлебнул глоток. — Что-то наш друг совсем пропал.

Устроившийся у окна Фил разглядывал стоянку у офиса:

— Вообще странно, — задумчиво протянул он. — На чем он уехал-то? Вон его «Волга» стоит.

— А может, он и не уехал вовсе? — озвучил напрашивающийся вывод Космос.

— Точно, точно, пойду проверю, — радостно отложил бумаги Пчела. Терпеть он не мог всю эту канцелярщину.

— Только точно проверь, — предупредил Саша. Пчела, казалось, распространился по всему офису. Его крики раздавались сразу отовсюду.