Комдив М.И. Кирпонос говорил: «Я и мои товарищи можем привести сотни и тысячи примеров героизма, когда люди лили кровь, отдавали свою жизнь, шли вперед, когда умирали, но не отходили назад»{111}.
Комбриг Ю.В. Новосельский подчеркивал: «Я сам переживаю третью войну, бывал не раз в боях, но при таких тяжелых условиях никогда не видел, чтобы боец так самоотверженно, так храбро шел вперед»{112}.
На самом деле, около 50 тысяч советских воинов получили боевые награды, а 412 были удостоены звания Героя Советского Союза. Президиум Верховного Совета СССР наградил отличившиеся в боях 70-ю, 100-ю, 12-ю, 136-ю стрелковые дивизии и 39-ю танковую бригаду орденом Ленина. 7, 17, 24, 43, 49, 86, 90, 138, 142-ю стрелковые дивизии, 13, 20, 35 и 40-ю танковые бригады орденом Красного Знамени.
На совещании звучали и льстивые славословия Сталину. Начал Ворошилов: «Лично товарищ Сталин поднял всех на ноги и заставил восстановить производство пистолета-пулемета Дегтярева.
Тогда же товарищем Сталиным был круто поставлен вопрос о быстром повышении производства минометов и мин. Рядом мероприятий и это дело было выдвинуто вперед…
Опять-таки по инициативе и под руководством товарища Сталина Ставка приняла ряд различных и срочных мер…
Придавая чрезвычайно серьезное значение вопросу обеспечения теплым обмундированием действующих войск, товарищ Сталин поручил секретарям ЦК тт. Андрееву и Маленкову включаться вплотную в это дело…
В вопросах улучшения снабжения войск концентратами и сухарями были предприняты товарищем Сталиным срочные и тоже радикальные меры…
Всем этим товарищ Сталин занимался вплотную и до тех пор, покуда не убеждался в том, что начатое дело поставлено прочно на ноги и не вызывает больше сомнения в своем дальнейшем развитии…»
Многие командиры и политработники в своих выступлениях поддержали эту «инициативу» наркома.
Заканчивая свое выступление, Ворошилов перешел к выводам: война с Финляндией была серьезным испытанием для нашей армии; это испытание Красная Армия выдержала — она вышла победительницей; в условиях исключительно суровой зимы наша армия разгромила финскую армию в ее современной и действительно сильной крепости, каковой являлась так называемая «линия Маннергейма». Красная Армия с честью оправдала сталинские слова: «Нет таких крепостей, которые не могли бы взять большевики».
Эту свою победу Красная Армия одержала прежде всего сравнительно быстро потому, что «с момента возникновения войны и до ее победного конца фактическое руководство войной взял на себя тов. Сталин».
Ворошилов, как всегда, оказался на месте и на коне. В конце последнего заседания 17 апреля 1940 г. с речью выступил И.В. Сталин. Он изложил свой взгляд на уроки войны и вопросы военной политики, объяснил вступление СССР в войну против Финляндии и время начала ее. Сталин не усмотрел в действиях армии Маннергейма ничего поучительного.
Характеризуя противника, он сказал: «Финская армия… все-таки не современная, потому что очень пассивна в обороне… Дурачки сидят в дотах и не выходят… чай попивают… Как наступление финнов, то оно гроша ломаного не стоит… Финская армия не способна к большим наступательным действиям»{113}.
21 апреля итоги финской войны вновь обсуждались в еще более узком кругу — на Главном военном совете. И вновь выступил Сталин{114}. Он остановился на конкретных недостатках и ошибках, при этом подчеркнул: «На более узкой комиссии следует обсудить ряд вопросов, которые не были рассмотрены в комиссиях, а именно:
1. Не обсуждался вопрос о наших вооружениях — артиллерия, минометы, авиация и ручное оружие. Нам нужно рассмотреть и дать оценку нашей системе вооружения по опыту войны с японцами и в Финляндии.
2. Следует рассмотреть также вопрос об изменении характера наших маневров. К большому сожалению, в последние годы мы большое внимание уделяли показной части маневров. Возьмите, к примеру, следующее: мы часто сбрасывали парашютные десанты и т. д., в период же войны с Финляндией никто не сделал предложения о том, чтобы использовать парашютные десанты на войне.
На будущее время характер наших маневров надо приблизить к действительной боевой обстановке, необходимо, чтобы на них более полно и по-современному отрабатывались вопросы взаимодействия родов войск.
3. Надо обсудить вопрос о том, как коренным образом переделать нашу военную идеологию. Надо сделать так, чтобы наша военная мысль заработала, забила ключом. Ну, скажем, создать журналы, кружки, где люди могли бы свободно собираться и высказываться по вопросам оперативным, тактическим и другим, где можно было бы покритиковать различные существующие у нас системы вооружения, вопросы ведения боя, состава войск и т. д.
Мы можем воспитывать свой комсостав в духе активной обороны, включающей в себя и наступление. Надо эти идеи популяризовать под лозунгами безопасности, защиты нашего отечества, наших границ. Развенчать культ преклонения перед опытом Гражданской войны, он закрепляет нашу отсталость.
…Опыт Гражданской войны хорош, но он недостаточен на сегодня, и кто этого не понимает, тот погиб.
У нас есть в командном составе засилье участников Гражданской войны, которые могут не дать ходу молодым кадрам. Надо выдвигать молодые командные кадры, которые являются нашей надеждой и сменой.
Нам надо раскопать архивы немцев, французов, русских по империалистической войне, танцевать от опыта империалистической и современной войны.
Все эти предложения надо обсудить в узкой комиссии и дать по ним предложения».
Сталину было ясно, что Гражданская война уничтожила лучшее русское офицерство, многие офицеры эмигрировали на Запад, традиции и преемственность утеряны. Культ традиций и опыта Гражданской войны помешал командному составу нынешней Красной Армии перестроиться на новый лад. «Хорошо, что наша армия имела возможность получить этот опыт не у германской армии, — заметил Сталин, — а в Финляндии, с Божьей помощью»{115}.
И все-таки на полях сражений финской войны в полной мере проявилась бездарность нашего военного руководства Красной Армии, а страна, допустив агрессивные действия, потеряла авторитет на международной арене.
Короткая война с Финляндией выявила незаурядные способности комкора Гренделя В. Д., комбрига Говорова Л.А. и многих других майоров, полковников и комбригов, но, как это ни странно, прорыв «линии Маннергейма» признали выдающейся заслугой Тимошенко, Кулика, Мерецкова, Кирпоноса….
А ведь многие из них виновны в гибели многих тысяч людей, именно на этих военачальниках лежит вина за то, что операция против Финляндии не была подготовлена надлежащим образом. Тимошенко, Шапошников, Кулик получили высокое звание Маршала Советского Союза, звание Героя, а многие десятки тысяч бойцов навсегда остались в снегах и болотах, в братских могилах и сожженных танках, стали инвалидами. Войска Красной Армии несли огромные потери, боевые и не боевые. Погиб командир 24-й стрелковой дивизии комбриг П.Е. Вещев, застрелился комбриг С.И. Кондратьев, был расстрелян комбриг А.И. Виноградов. Это всего трое из многих тысяч погибших солдат и офицеров. А сколько же советских солдат полегло на Карельском перешейке и в Заполярье? Сколько ранено и обморожено? Сколько попало в плен? Так, на VI сессии Верховного Совета СССР (29 марта 1940 г.) сообщалось, что, по подсчетам Генерального штаба Красной Армии, количество убитых и умерших от ран составило 48745 человек, число раненых — 158863 человека. При этом было заявлено, что финны потеряли убитыми в боях более 70 тыс. человек и 15 тыс. их умерло от ран, т. е. доказывалось, что потери противника гораздо больше, чем потери Красной Армии. Это был обман советского народа.
