Андрей Зубов. Почему не воплотились “бессмысленные мечтания”. К столетию манифеста 17 октября 1905 г. — “Посев”, 2005, № 11, 12.
“Чтобы понять настроения конца ХIХ в., нам следует обратиться в прошлое России и Европы…”
См. также: Юрий Цурганов, “Сто лет Манифесту 17 октября” — “Посев”, 2005, № 11, ноябрь.
Наталья Иванова. Читал ли Путин Ахмадулину? — “ПОЛИТ.РУ”, 2005, 29 ноября <http://www.polit.ru>.
“Цифры не так уж и ошеломляют. И раньше было известно, что чтение вообще-то является занятием не для всех, — и 37% не читающих книг и журналов, и 52% их никогда не покупающих не очень удивляют. Удивляет — и крайне неприятно — другое: то, что, становясь элитарным, а не повседневной привычкой, чтение не становится престижным. <…> В патерналистских обшествах важную роль играет role model этого самого патера. Что читает Путин? Понятия не имею. Читает ли вообще? <…> Ленин написал множество работ и статей, книг и сочинил, как нынче бы сказали, множество проектов (иные даже и воплотил). Сталин — оставил 13 томов сочинений, но главное (по нашей теме), был активнейшим читателем — ни одна из получивших Сталинскую премию книг не осталась вне его внимания, чтения и оценки. Хрущев — это мемуары, носящие следы чтения и оценки (анти! и так бывало) современной словесности. Брежнев… „Малая земля” и всякое другое: не будем о печальном. Андропов сам писал стихи. Горбачев — читатель, безусловно. И — освободитель книг из плена, не забудет благодарный издатель (и читатель многомиллионный). Ельцин? В меньшей степени, но следы чтения (и активной реакции на прочитанное) присутствуют. Читал ли что-нибудь из словесности Путин на протяжении своего срока правления?”
Евгений Иz. Толстяки на расстоянии: “Знамя”, № 10, 2005. — “Топос”, 9 ноября <http://www.topos.ru>.
“Октябрьский номер „Знамени” оказался в общем и целом неотличимым от множества предыдущих номеров. Вместе с тем № 10 кажется каким-то разношерстным и разномастным, поколенчески не цельным. Понятно, что время сейчас, как обычно, непростое — тем интереснее бывают результаты. Скажу сразу — кое-что „выбивающееся”, а значит, интересное в номере есть, если не заклиниваться на снобизме. Стареющая же культура, как всегда, как и положено ей, представлена плотно, осанисто, без сюрпризов, без невозможного, практически в виде монолита — беспроигрышного и безвыигрышного”.
Иван Ильин. Ушедшим победителям. Защитникам Зимнего дворца. — “Посев”, 2005, № 11, ноябрь.
“Россия должна быть свободна от ига и будет свободна от него; от всякого ига; ибо русские предатели не лучше иноземцев и толпа не лучше тирана”. Обращение датировано: 7 ноября 1917 года.
Николай Калягин. Чтения о русской поэзии. Чтение шестое. — “Москва”, 2005, № 11 <http://www.moskvam.ru>.
“Упрощая и сокращая реальную ткань культурно-исторического бытия, можно было бы свести весь трехвековой путь русской поэзии к следующей схеме: поэты ХVIII столетия учились находить сухие и высокие места, запасали топливо, следили за тучами, за направлением ветра; поэты XIX столетия свели огонь с неба, ходили в свете, сожгли леса и торфяники на тысячу километров вокруг; поэты XX века (о которых разговор впереди) скитались по гарям, воодушевлялись при мысли о том, какое великое пламя бушевало здесь в прошлом веке, выражали свой восторг в живых и звучных стихах. Поэты XXI века будут, по всей видимости, осваивать богатый материал, накопленный их предшественниками за три столетия, смогут извлечь из узкого промежутка между „скрытой цитатой” и „демонстративным центоном” целую груду стихотворных текстов — и будет эта груда пылиться в Российской национальной библиотеке, дожидаясь своего халифа Омара. Предложенная схема удобна и наглядна, но зато она совершенно безрадостна. К счастью, жизнь не подчиняется схемам”.
“Разумеется, Кюхельбекера жаль. Неприятно вспоминать о том, что этот благородный человек и неплохой поэт без малого десять лет просидел в крепости. Но ведь в крепость Кюхельбекер попал не за стихи и не за благородный образ мысли, а за то, что 14 декабря покушался на жизнь великого князя Михаила Павловича, покушался на жизнь генерала Воинова и принял посильное участие в убийстве полковника Стюрлера. Положим, десять лет тюрьмы за эти преступления — слишком много, слишком жестоко. А сколько было бы в самый раз? Пять лет? Пятнадцать суток? Два года условно? Сострадайте Кюхельбекеру, размышляйте о несовершенстве тогдашнего российского законодательства, но только не говорите всерьез, что никакого преступления Кюхельбекер не совершал, что покушаться на убийство иногда можно, что некоторые убийства — не вполне убийства, а отдельные убитые — не люди”.
“<…> император Николай любил виселицы не больше, чем любим их мы с вами. Эту единственную он обязан был поставить на виду у всех как правитель — и именно для того, чтобы вся Россия из конца в конец не покрылась виселицами, как сибирская тайга — кедрами. Вы же понимаете, что бархатной революции в России 1825 года быть не могло”.
Данная публикация — продолжение книги о поэзии, печатанье которой началось в журнале “Москва” в 2000 году (1 — 4-я части) и продолжилось в 2002 году (5-я часть).
Людмила Киселева. “Греховным миром не разгадан…” Современники о Николае Клюеве. — “Наш современник”, 2005, № 8.
“„Проворонить” художественные открытия Клюева сейчас гораздо легче, чем сто лет назад, потому что мы еще более отдалились от христианского понимания Слова, потому что крестьянская культура давно стала „оборванной нитью”, да и общая словесная культура все чаще заставляет с грустью вспоминать строки из клюевской „Погорельщины”:
Мы на четвереньках,
Нам мычать да тренькать
В мутное окно!
Поэтому очень важно попытаться понять: что так претило современникам в Клюеве и чем он их притягивал?”
Андрей Кончаловский. “Я всегда был прагматиком”. Беседу вела Валентина Серикова. — “ШО”, Киев, 2005, № 2, ноябрь — декабрь.
“Я считаю себя мыслящим человеком, а это сорт людей, который приспосабливает к себе природу и приспосабливается к ней сам. То есть меняет то, что может изменить, и не старается поменять то, что не в силах. И я занялся культурологическими проектами, потому что сегодня время не кино, а футбола — все деньги там. <…> Кино как искусство кончилось. <…> Я имею в виду кино в том качестве, в каком оно существовало в 60-е годы”.
Илья Кормильцев. ...а в Москве — паранойя. — “Акция”, 2005, № 11 (48), 14 ноября — 11 декабря <http://www.akzia.ru>.
“<…> в случае современных элит паранойя — не тактическое лукавство, а глубинное расстройство психики. Представьте, что вы зашли в комнату, посредине которой стоит чемоданчик, а в нем миллиард американских долларов. И никто вроде не сторожит. Вы хватаете чемоданчик и утекаете. Но все же трудно представить, что у миллиарда не было хозяина. Проходит время, и на голову свалившееся богатство начинает мстить ночными кошмарами, а потом и бредом наяву. Ничего не помогает — ни горные лыжи, ни гольф-клуб, ни покупка нового „Бентли” или там „Сибнефти” какой: везде мерещатся преследователи, международные прокуроры с ордером, лимоновцы с тортами или архангел с огненным мечом. В воспаленном сознании мелькает спасительная мысль — надо, чтобы они все друг друга перебили, тогда, дай боже, не доберутся до тебя. И рождаются концепции, организуются демонстрации, передвигаются праздники, рассылаются депеши, пишутся „Открытые письма людям Европы”. Это гораздо опаснее, потому что паранойя — не пропаганда и не знает, где остановиться. К тому же она заразна. Поэтому нам — истинным хозяевам того самого чемоданчика — стоит подумать о личной гигиене…”
