Apple всегда настаивала на аппаратной монополии, за исключением краткого периода в середине 1990-х, когда они позволили клонмейкерам конкурировать с собой, прежде, чем впоследствии вновь вывести их из игры. Железо в Macintosh было, следовательно, дорогим. Вы не откроете его и не подурачиетесь с ним, поскольку эти действия могут отменить гарантию. Фактически первые «Маки» специально разрабатывались, чтобы заруднить вскрытие — вам нужен комплект экзотических отмычек, которые можно было купить по объявлению, которые начинала появляться на обратных страницах журналов через несколько месяцев после того, как Mac появился на рынке. Эта реклама всегда имела определенный душок неблагонадежности, темные делишки с отмычками на задниках глянцевых детективных журналов.

Эта монополистическая политика может быть объяснена по крайней мере тремя разными способами.

ТЕРПИМОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ — в том, что политика железячной монополии отразила желание части Apple обеспечить бесшовное, однообразное совмешение аппаратной части, операционной системы и прикладного программного обеспечения. В этом что-то есть. Этого более чем достаточно, чтобы сделать ОС, которая работает хорошо на одном специфическом железе, разработанном и отлаженном инженерами, которые работают холлом ниже от тебя, в той же компании. Заставить ОС работать на произвольном железе, забацанном бесконечно рисковыми клонмейкерами на другой стороне Линии Перемены Даты, очень трудно, что и объясняет многие проблемы пользователей Windows.

ФИНАНСОВОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ. «Яблоко», в отличие от Microsoft, — есть и всегда было железячной компанией. Оно просто зависит от дохода с продаж аппаратных средств, и не может существовать без этого.

НЕ ВПОЛНЕ ТЕРПИМОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ можно дать исходя из «Яблочной» корпоративной культуры, уходящей корнями в бэби-бумерство Района Бухты.

Теперь, поскольку я собираюсь на секунду отвлечься на культуру, возможно полное раскрытие в порядке самозащиты от обвинений в противоречивости и моральном разложении: (1) географически, я из Сиэтла, с мрачным темпераментом, и склоннен набросать безрадостный вид Дионисийского Района Бухты, также как его жители склонны пускать пену и ужасаться нам. (2) Хронологически я пост-бэби-бумер. Я себя так чувствую, по крайней мере, из-за того, что никогда не испытывал веселья и возбуждения подобно части целой Бумерской арены — просто провел много времени, живо потешаясь над безумно тупыми бумерскими анекдотами о том, как им случалось тормозить в различных ситуациях, и вежливо внимая их утвержденим, о том какой великой была их музыка. Но даже на этом удалени было бы возможно тщательно отбирать определенные шаблоны, и те, которые возвращаются так же регулярно, как и городская легенда о ком-то, кому надо бы пожить в общине, заполненной носителями сандалей, блеском пацификов цветочных детей, и в конечном счете обнаружить, что, под этим фасадом, парни, кои это все двигали, были на самом деле управляемым сбродом; и это, «типа житие» в общине, где много услужливой болтовни про идеалы мира, любви и гармонии, отключало их от нормальных, социально приемлемых розеток из-за их управляемого-сбродства, что имело сколонность появляться другим, несравненно более зловещим образом.

Приложение этого взгляда к Apple Computer оставлю как упражнение для читателя, и не слишком трудное упражнение.

Это слегка возмущает, во-первых, думать о «Яблоке», как об управляемом сброде, из-за того, что это полностью расходится с их корпоративнымим идижем. Не те ли это парни, которые раздули знаменитую рекламу Супер Горшка, показывая отборных, слепошарых служащих, марширующих подобно леммингам со скалы? Не та ли это компания, которая даже теперь выпускает рекламные проспекты с изображениями Далай-Ламы (за исключением Гонконга), Эйнштейна и других неформальных мятежников?

На самом деле это та же самая компания, и то, что они смогли вырастить себе имидж творческих и мятежных вольнодумцев в умах такого количества интеллектуальных и закаленных скептиков действительно заставляет задуматься. Это доказательство коварной мощи дорогих и ловких рекламных компаний и, возможно, определенной суммы желаемого мышления в умах людей, которые падки до них. Это также поднимает вопрос, почему у Microsoft так плохо с пиаром, когда история «Яблока» демонстрирует, что выписывая большие чеки в хороших рекламных агентствах, вы можете создать в умах интеллектуальных людей корпоративный имидж, который полностью расходится с действительностью. (Ответ, для людей, которые не любят дамокловы вопросы, в том, что поскольку Microsoft завоевал сердца и умы безмолвного большинства — буржуазии — поэтому они не разоряются о прилизанном имидже, больше чем это делал Дик Никсон. «Я хочу верить», — мантра, которую Фокс Малдер пришпилил к стене своей конторы в «Xэ-Файлах» — прикладывается к разным путям этих двух компаний; «Маковые» партизаны хотят верить в имидж Apple, выстроенный той рекламой, в рассуждении, что «Маки» коренным образом отличаются от других компьютеров, тогда как люди «Окон» хотят верить, что они получат что-то за свои деньги, вовлеченные в приличную деловую сделку.

В любом случае, по данным 1987, и MacOS, и Windows присутствовали на рынке, работая на аппаратных платформах, которые радикально отличались одна от другой не только в назначении, для которого MacOS использовала процессорные чипы Motorola, когда Windows использовала процессоры Intel, но и в смысле — тогда проигнорированном, но в конце концов, значительно более значимом — что «Яблочный» железячный бизнес был жесткой монополией, а на стороне «Окон» была куча-мала свободы для всех.

Но все последствия этого оставались не ясны до совсем недавнего времени — фактически, они все еще проявляются, в высшей степени странным образом, как я объясню, когда мы дойдем до Linux. Итог — то, что миллионы людей привыкли к использованию ГРАФИЧЕСКИХ ИНТЕРФЕЙСОВ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ в той или иной форме. Таким образом, они сделали для Apple/Microsoft много денег. Состояния многих людей стали связанны со способностью этих компаний, продолжить продавать продукты, чья покупательная способность очень спорна.

Когда Гейтс и Аллен набрели на идею продавать программное обеспечение, они столкнулись с критикой как хакеров так и здравомыслящих воротил бизнеса. Хакеры понимали, что программное обеспечение было всего лишь информацией, и возражали против идеи его продавать. Эти возражения были отчасти морального свойства. Хакеры вышли из научного и университетского мира, где императивом служит свободный доступ общественности к результатам чьей-либо работы. Они были также частично практическими; как вы можете продать нечто, что может легко быть скопировано? Дельцы, которые полярны с хакерами во многих вопросах, имели свои собственные возражения. Привычные к продаже тостеров и страховых полисов, они естественно с трудом понимали, как длинный набор единиц и нулей мог бы стать популярным продуктом.

Очевидно Microsoft эти возражения были до фонаря, как и «Яблоку». Но возражения остались. Самым хакерским из всех хакеров, абсолютным хакером (UR-hacker — сокращение от Ultima Ratio — последний довод — прим. перев.) как таковым, был и остался Ричард Столлман, которого так взбесила практика продажи программного обеспечения, что в 1984-м (тот же год, когда Macintosh поступил в продажу) он пришел и основал нечто называнное Фонд Сфободного Программного Обеспечения (FSF), в которым начали работу над чем-то типа GNU. Это самое GNU — сокращение от «GNU Не Unix», но это — шутка по большей части, поскольку GNU по сути своей и есть Unix. Из-за бодяги с торговой маркой («Unix» — торговая марка AT&T) они просто не могли заявить, чтобы воссоздают Unix, и типа, чтобы перестраховаться, всем сказали, что это вовсе не то, о чем все подумали. Вопреки несравненному таланту и драйву мистера Столлмана и других приверженцев GNU, их заява на создание свободного «Униха», чтобы конкурировать против Microsoft и «Яблочных ОС», была чем-то типа попытки выкопать еще одно метро чайной ложкой (в аббревиациях названий некоторых программ проекта FSF/GNU, традиционно присутствуют буквы YA — от yet another — прим. перев.). Пока, разумеется, всем не настал Linux, до которого я дойду чуть позже.