— Положение серьезно. У меня в распоряжении только несколько минут. Пусть братья слушают меня внимательно, я должен вернуться в хижину Черной Птицы, где меня ждут друзья и родные. Слушают ли меня мои братья?

— Мы слушаем, — ответили в один голос охотники.

Прежде чем снова заговорить, Черный Олень тщательно осмотрел стены комнаты и отворил двери, точно боялся, что его подслушают. Удостоверившись в том, что никто его не может услышать, он возвратился к охотникам, с любопытством наблюдавшим за его странным поведением, и понизил голос до шепота:

— Большая беда угрожает команчам-антилопам.

— Почему, вождь?

— Апачи скрываются в окрестностях селения.

— Как вы это узнали?

— Я их видел.

— Мой брат видел апачей?

Вождь тонко улыбнулся.

— Да, — сказал он, — Черный Олень великий храбрец, у него чутье борзых, принадлежащих его брату. Он почуял врага. Почуять — значит для воина видеть.

— Да, но пусть брат мой остережется. Чувства — плохой советчик, — возразил Чистое Сердце.

Черный Олень пренебрежительно пожал плечами.

— Сегодня ночью в лесу не было ни малейшего движения воздуха, а между тем листья на деревьях шевелились, трава волновалась.

— Да, это удивительно! — сказал Чистое Сердце. — Посланный от апачей-бизонов в настоящее время в нашем селении. Если так, мы — жертвы ужасного предательства.

— Голубая Лисица — изменник, предавший свой народ, — сказал индеец с некоторым волнением, — чего можно ждать от такого человека? Он пришел сюда, чтобы усыпить бдительность воинов.

— Да, — сказал Чистое Сердце задумчиво. — Очень может быть. Но что же делать? Предупредил ли брат мой об этом вождей?

— Да. В то время как Голубая Лисица просил глашатая созвать совет, Черный Олень говорил с Черной Птицей, Прыгающей Пантерой и Рысью.

— Отлично. Что они решили?

— Решили под благовидным предлогом оставить Голубую Лисицу заложником. С закатом солнца двести воинов под предводительством Чистого Сердца нападут на врага. Черный Олень будет их проводником. Враг знает, что лазутчик его в селении. Он сам попадет в расставленный им капкан.

Чистое Сердце несколько минут молчал, он соображал.

— Пусть брат мой слушает, — сказал он наконец. — Я готов повиноваться приказанию совета вождей племени, но не хочу, чтобы воинов, которые будут вверены моему попечению, задушили. Апачи-бизоны — старые, болтливые и крикливые бабы и трусы, которым мы будем давать юбки всякий раз, как встретимся с ними в прериях лицом к лицу. Но теперь — иное дело, теперь они находятся в засаде, в местности, выбранной ими заранее. Ее преимущества им хорошо известны. Как бы хорошо ни повел молодых людей мой брат, апачи их выследят, а этого нельзя допустить.

— Что же сделает мой брат? — спросил Черный Олень с чуть заметной тревогой.

— Солнце прошло уже две трети своего пути. Черный Олень лично предупредит воинов, что каждый из них должен отправиться отдельно от других к горе Черного Медведя через час после захода солнца. Это ни в ком не возбудит подозрения, все будут думать, что они отправились на охоту. Если неприятель разослал шпионов, то и им не придет в голову, что охотники, разъехавшиеся в разные стороны, посланы для нападения на неприятеля. Затем, когда солнце скроется, мой брат, белый охотник и я сядем в священной пещере Красной горы на лошадей и присоединимся к краснокожим. Хорошо ли я сказал? Нравится ли это моему брату?

Пока Чистое Сердце излагал свой план, вождь обнаруживал признаки живейшей радости и восхищения.

— Мой брат хорошо говорил! — ответил он. — Разум его велик, хотя волосы его черны. Мудрость Владыки Жизни царит в нем. Все будет сделано так, как он хочет. Черный Олень будет повиноваться ему. Он в точности исполнит мудрые советы своего брата.

— Хорошо! Пусть брат мой будет осторожен, Голубая Лисица очень хитер.

— Голубая Лисица — собака, которой Черный Олень отрежет уши. Пусть мой брат охотник не беспокоится. Все будет сделано так, как он хочет.

Обменявшись еще несколькими словами с Чистым Сердцем, чтобы сговориться с ним окончательно, Черный Олень удалился.

— Вы поедете со мной, Транкиль, не так ли? — спросил молодой человек канадца, когда они остались наедине.

— Pardieu! 28 Разве вы в этом сомневаетесь? — ответил тот. — Что мне здесь делать без вас? Я предпочитаю сопровождать вас, тем более, что, по моему мнению, нам предстоит резня.

— Вы не ошиблись. Для меня очевидно, что апачи не рискнули бы приблизиться к селению, если б их было мало.

— Двухсот человек в таком случае недостаточно! Вы должны потребовать еще людей.

— Зачем? При внезапном нападении обычно сильнее тот, кто нападает — мы постараемся атаковать врага.

— Правда, карамба! Я в восторге от этого. Давно уж я не слышал запаха пороха; я чувствую, что начинаю покрываться ржавчиной. Это встряхнет меня.

В ответ на это Чистое Сердце рассмеялся, Транкиль ему вторил. После этого они заговорили о другом.

В северных широтах Америки ночь наступает почти мгновенно и незаметно, сумерек там нет вовсе. Не успеет солнце исчезнуть с горизонта, настает глубокая ночь. В то время года, когда происходили события, служащие предметом нашего рассказа, солнце садилось в семь часов.

Полчаса спустя Транкиль и Чистое Сердце выехали из дома в селение верхом на прекрасных мустангах, сопровождаемые Эусебио, который во что бы то ни стало желал принять участие в этой экспедиции. Ни просьбы, ни увещания не могли заставить его остаться дома. Проехав всего несколько шагов по площади, канадец взялся за повод лошади молодого человека.

— Что вы хотите от меня? — спросил тот.

— Разве мы не возьмем с собой наших товарищей? — ответил вопросом на вопрос охотник.

— А вы считаете, что это необходимо?

— Э! За исключением монаха, который мало на что годен, все — отличные ребята, и ружья их могут при случае очень пригодиться нам.

— Вы правы, предупредите их, посвятите в двух словах в дело и догоняйте меня.

— А как вы думаете, отъезд такого большого числа всадников не возбудит подозрений у Голубой Лисицы, который, без сомнения, бродит где-нибудь поблизости?

— Ни в коем случае! Это ведь белые. Если бы он видел, что таким образом уезжают индейские воины, он, конечно, заподозрил бы неладное, но охотники!.. Он никогда не подумает, что им известен его обман.

— Может быть, вы правы, но лучше бы убедиться в этом. Подождите меня, я вернусь через десять минут.

— Хорошо, поезжайте.

Транкиль быстро отъехал, а Чистое Сердце и Эусебио, остановив лошадей, стали ждать его возвращения.

Авантюристы с радостью приняли предложение Транкиля. Для таких людей, как они, сражение — праздник, особенно если дело идет о том, чтобы воевать с индейцами. Не прошло и десяти минут, как канадец со своими товарищами уже присоединился к молодому человеку.

Маленький отряд бесшумно выехал из селения.

Чистое Сердце ошибался, предположив, что Голубая Лисица не поднимет тревоги, увидев, что белые охотники покинули селение.

Краснокожий, замышляющий измену, пристально следил за всеми поступками обитателей этого селения. От него не ускользнуло ни малейшее их движение, и хотя вождь команчей действовал с большой осмотрительностью, вождь апачей заметил, что за ним наблюдают и, несмотря на оказанные ему почести, в действительности он — пленник.

Он сделал вид, что совершенно не подозревает того, что происходит, и только удвоил свое внимание.

В течение дня он наблюдал, как несколько воинов по двое, по трое и даже по четыре человека сели на лошадей, выехали из селения и скрылись в лесу. Ни один из этих воинов не вернулся в селение к закату солнца, это навело краснокожего на размышления. Наконец он пришел к заключению, что замысел его раскрыт и команчи собираются в свою очередь сделать попытку напасть на тех, кто хотел заманить их в ловушку. Отъезд охотников разрушил его последние сомнения на этот счет.