2 …Как будто не Клондайк. В районной бакалее прикуплены харчи. Добряк-автомобиль дорожкой золотой завьюжен по колено… Здесь пешим хорошо, но – нет (а то могли б). И правдой быть стремясь, нисколько с ней не сходна картина мира в час, когда пошли в купель: вставали на пути леса, долины, холмы, ликующая кровь готовилась кипеть… Тогда вошли во чрев. И стали проще листьев, трепещущих, тела, готовые лететь… Вокруг текла вода, и жизнь дарила истин собрание, собор, свободная легенд… Сегодняшних. Когда нет надобы, есть проки театра и фанфар, подложных от начал. И только перебой сердечный пишет промах под занавес… Душа тоскует по ночам. Оставь хотя бы миг, хотя бы полдень мига. Не полни суетой наследованный мир. Езжай с своей арбой беспамятно и мимо Источника. К столу, зовущему на пир. 3 Оставь день дню. В распадке, за холмом, внутри лесов хоронится благое, негромко, неназойливо – нагое стояние. Оставь, не захламлён, день дню. Прозрачной стрекозы и угольного инока тропинки площадно не нарушь и ни травинки не отдавай под лезвие косы алкающей. Ей целый мир что луг… Оставь день дню, а тайное – могиле. Чтобы и там, в одном пути, могли мы набрать воды, нетронутой, к столу. 7, 8 августа С натуры Падают шишки и мокрые флоксы в цвету, шар золотой за зелёным забором дырявым, поздняя птичка, мне кажется, птичий петух что-то невнятное мереный час повторяет… Мирная жизнь, подержаться хочу за тебя. Сосны до неба и ели, друг с другом в обнимку. Выйдешь, покажется, смотрят глазами телят дети собачьи и тут же бесстыже отнимут что-нибудь… Загород, август ещё не в конце. Где-то Посад за стрекочущей лентой дороги. Мы отдохнём ещё вместе в широком кольце зрелого августа, нас звездопад не торопит… Вьётся дымок, вьются счастье и грусть пополам. Золотое тепло, только под вечер кутаюсь, ёжась. И слегка поднимает над всем неземная волна, и над всеми плыву, на волне не опознанной лёжа. 8 августа Портрет Изнеженная ветвь, тугая на поверку, годящаяся в лук, в лучину… Как иссоп, клонящийся легко, ликующая верба — летящая стрела, корзины колесо, вобравшей полный груз. Соседу и чужому не зная проволок, несущая за так. Не любящая путь, ведущий вкось и в омут, не бросившая тех, кто очутился там… Но, кажется, пора закончить возглашенье. Как нравится лица серебряный оклад… Как – дерева упор, выносливость, и шелест несброшенной листвы, с Утешителем в лад. 9 августа Нечаянно Цветастое лето с душком петуний, рассаженных в грядки. Мне август гундит на ушко, что осень, конечно, нагрянет… Но сладко в Москве по ночам на сретенье осени с летом. Я трогаю их, помолчав, и, слушая, следую следом… Невзрачен осенний денёк лишь разве на глаз верхогляда — потоп не обрушен стеной, но сыплет сквозь ситечко кряду два месяца – сорок с лишком завещанных дней на спасенье… Чтоб из переправы осенней мы выплыли с новым лицом. Так в августе тронувшись с мест кто как (на моторе, бумаге), постигнем не равную смесь горячего сердца, ума и рассудка прохладного. С чем застанет? На Родине Отчей — окажется. Жизни качель, склоняясь, отмеряет отчерк. 10 августа * * * …Так конь плывёт за всадником, бежит хозяйский пёс, вся тварь стучится в дверь… Привязанности тайны рубежи — невидимы, безмерны, верь не верь… …Бегут по следу строчки, каждый знак цепляется, по-своему зовёт… Бессонницею, в бодрствованье, снах являются и следуют за мной… И совестно признаться, и прогнать нет силы. Знать, по силам этот ход. На встречу! На бумаге, у окна… Как всадник, оказавшийся верхом. 10 августа ЧТО ЧЕЛОВЕК! Что человек! Мешочек сердца, наполненный слегка, что схоже со стручками перца издалека. Ю. Кублановский 1 Узнаешь боль – родишься. Без неё нас нет. Есть – тени и тела. Мы сущее страданьем познаём и радостью. Глубокого тепла, не солнечного, жертвенного, жест, движение Вселенную творит, закладывая будущего жертв синодик, где назначены – твои. 13 августа |
