— И почему же?

— Потому что я мыслю банально! Если стоит гроб, вокруг гробы розы и свечи, а в гробу лежит девушка в белом платье, то она кто?

— Кто?

— Покойница! Ну, гроб, свечи, кто еще может быть в гробу кроме мертвого? Живого ведь в гроб не положат!

— Не положат. Зачем?

— Вот и надо выяснить, зачем!

— Кому надо? — встрял Богдан.

— Всем надо! — ответили ему.

Я нахмурилась и прикусила губу. Размышлять стало легче.

— Если предположить, что девушка живая, только ее усыпили… Нет, тогда бы она в любой момент могла пошевелиться…

— Ты ее долго видела? — задал умный вопрос Гордей.

— Не долго, всего несколько секунд.

— Может, она просто не успела пошевелиться? — предположил он.

— Точно. Ты прав.

— Она еще захрапеть могла, покойница ваша, — сказал нам Богдан.

— Не мешай думать. Не захрапела же. Не пошевелилась. Гордей, а где найти эту дочку? Не в Магадане же?

— Не знаю. Вот честно, не знаю. Может и в Магадане.

— Сколько ей лет?

— Когда я ее видел, была подростком. Сейчас лет двадцать. Дай, сосчитаю… Нет, все-таки меньше. Девятнадцать, наверное, или восемнадцать.

— И она брюнетка?

— Темненькая. Хотя, это совсем не показатель. Краска для волос продается в любом магазине. Захотела — брюнетка, захотела — блондинка.

— Согласна. Поэтому надо проверить лично. Как бы найти дочку Марка?

— Почему именно ее?

— А кого?

— Нет, почему ты решила начать именно с нее?

— Потому что Марк мне солгал. Он сказал, что у него нет детей.

— Может быть, он имел в виду родных, а не приемных? — попробовал защитить знакомого Гордей.

— Все равно солгал! Так бы и говорил — приемная дочь! Тем более что по закону удочерил. Так?

— Удочерил, точно. У нее фамилия Трофимова. Эльмира Марковна Трофимова, — подтвердил Гордей.

— Вот видишь! Если бы я включила голову и начала собирать досье на живых девушек подходящего возраста, как-то связанных с богатыми мужчинами…

— Почему ты решила, что с богатыми?

Гордей как остановил машину на обочине, так мы и стояли. Пока нас никто не гнал.

— Ты гроб не видел. Красное дерево. Произведение искусства, а не гроб. И платье на ней, на девушке, дизайнерское.

— И ты это все за несколько секунд рассмотрела и запомнила? — скептически хмыкнул Богдан.

— Да. Рассмотрела. Запомнила. Могу нарисовать.

— Верим.

Я решила не обижаться и простить всех не верящих в мои таланты. Мне с ними весь вечер в этой машине кататься. Потому как отступать я не намерена.

— Гордей, так где найти эту самую Эльмиру? Где живет Марк?

— Нет, даже не думай. Она с ним не живет. Все бы знали.

Я молчала, исподлобья глядя на парня, он мой взгляд выдержал, ухмыльнулся. Я молчала дальше. Гордей понял, что проще сказать.

— У него пентхауз в Москве.

— Не пойдет. Там девушку могут увидеть.

— Миля, объясни, от кого ее надо прятать?

— Объясню. Я исхожу из предположения, что Марк или любой другой мужчина, если я ошибаюсь насчет Марка, решил сделать так, чтобы девушка никому не попалась на глаза даже случайно.

— Смысл?

— Есть у меня одно предположение. Надеюсь, не подтвердится.

Искренне надеялась, что не подтвердится. Только что-то, закон подлости, наверное, мне подсказывало, что будет именно так, как я думаю. Жаль. Ну, а вдруг я ошибаюсь? Вот бы хорошо…

— Пентхауз я исключаю. Квартиру тоже. Этот Марк всегда на виду. Богатый, не старый, холостой. Если у него огромный дом в каком-нибудь очень дорогом коттеджном поселке, то тоже не пойдет, — рассуждала я вслух. — Вот если бы у него, у гипотетического богатого человека, был небольшой домик не близко, но и не очень далеко, в поселке средней ценовой категории, то можно было бы предположить, что девушку можно спрятать там.

— Может быть, он ее прячет у знакомых? — решил тоже порассуждать Богдан.

— Нет. Только в собственном доме. Знакомые — всегда риск.

— Зачем ему прятать молодую девушку? — думал дальше Богдан.

— Сам угадай. И не мешай, я уже почти все поняла. Жаль, что у Марка нет дома, про который я говорю…

— Есть у него такой дом, — через силу сознался Гордей.

— Где? Почему сразу не сказал?! — вцепилась я в него.

Гордей и эти-то слова произнес с трудом, а теперь вообще замолчал. Смотрел на руль, будто не видел его никогда. Ну, чего он мнется, словно красна девица на смотринах?

— Гордей! Говори! Откуда ты знаешь про дом?

— Выступал там однажды на закрытой вечеринке.

— И?

Но больше на эту тему Гордей распространяться не стал. Про вечеринку не рассказал, и если бы не считал, что меня надо слушаться и выполнять все распоряжения, не узнала бы я ничего ни про какой дом. Он на меня так посмотрел, что я это сразу поняла.

— Хорошо, не хочешь говорить, что там было, не надо. Где находится этот дом Марка?

— Далеко. То есть далеко, но не очень. В Рузу надо ехать.

— Там природа красивая, — мечтательно вздохнула я. — Поехали.

— Куда? — оба спросили.

— В Рузу.

— Давайте лучше в зоопарк? — снова забросил удочку Богдан.

Гордей же, ни слова не говоря, повел машину, куда я велела. Я такого покладистого и послушного юношу вообще никогда в жизни не встречала. И ведь точно знаю, что характер у него есть, и еще какой. А вот вбил себе в голову, что я каким-то непостижимым образом причастна к его будущему обогащению. Теперь кроток, словно агнец. Я и пользуюсь. Но я ради благого дела. Ну, подумаешь, прокатимся в Рузу. Мне завтра не на работу, а послезавтра, в пятницу, ненадолго после обеда.

— Не хочу никуда с вами ехать! — кряхтел Богдан.

— Не езди, — попыталась скрыть радость я. — Выходи, вон в той стороне налево через квартал метро. Иди к маме.

— Нет, я же заблужусь в этом метро! И погода плохая, ветер! — испугался Богдан и больше выйти не просился.

Ничего себе, живут олигархи!

Я думала, лучше живут. Природа, не спорю, хороша, но дом совсем небольшой, деревянный, из бревен в современном стиле. Красивый, уютный на вид, с высокими окнами, в которые видно густые елки. Участок, правда, до горизонта. И упирается в ручей, возле которого мы и заняли позиции.

— Мы тут заблудимся, пока до дома дойдем, — прошептала я Гордею. Бояться, вроде, некого, видеокамер по периметру мы не заметили, но все равно страшно. Поэтому и шептала. Думала, сильный ветер унесет мои слова, но Гордей со своим музыкальным слухом расслышал.

— Негде тут блудиться, участок маленький.

— Да ладно!

— Ну, не очень большой. Соток пятнадцать.

— Больше!

— Или двадцать, — не стал спорить парень.

— Я думала, гектар.

— Это потому, что деревьев много. Смотри, вон там, и вон там крыши соседних домов, — показал он.

— Точно, — наконец разглядела я. — Но их почти не видно. Идеальное место! Мне здесь нравится.

— А мне нет. Что будем делать, если поймают?

Мы притаились за елками в кустах и следили за домом. Машину оставили неподалеку от поселка, тоже спрятали на обочине, чтобы не бросалась в глаза. Богдана тоже там же оставили машину караулить. Он с нами не пошел, сказал, что по чужим домам не ходит. Я с таким удивлением на него посмотрела, что он добавил: без приглашения не ходит. Я с еще большим удивлением на него воззрилась, но он уже ничего не сказал.

— Мы никуда лезть не будем, — пояснила я Богдану. — Подойдем, постучим в дверь, если не откроют, то уйдем.

— Куда? — не понял он.

— На вокзал! — рыкнула я.

— Давайте лучше в зоопарк?

Гордей рассматривал Богдана как ученый в микроскоп заразную противную гадость. Из машины давно выкинул, если бы не я. Нам он пригодится. Будет на стреме стоять.

— Богдан, — со всей возможной серьезностью объяснила я ему. — Возьми мой телефон и если мы через полчаса не вернемся, то позвони моему брату Андрею. Вот этот номер, видишь? Скажешь ему, чтобы приехал и помог.