докажем, что бог есть везде, то я отвечу, что это мы уже более чем

достаточно доказали, показав, что ничто не может существовать ни

одного мгновения, не будучи каждое мгновение творимо богом.

В

ездесущие бога не может быть объяснено. Но, чтобы надлежащим

образом понять вездесущие бога или его присутствие в каждой

вещи, нужно было бы прозреть внутреннюю природу божественной

воли, посредством которой он создал вещи и постоянно продолжает

их творить. Но, поскольку это превосходит человеческое разумение, невозможно объяснить, каким образом бог есть повсюду.

Н

екоторые приписывают богу троякую неизмеримость, но

неправильно. Некоторые допускают троякую неизмеримость бога, именно неизмеримость по сущности, мощи и, наконец, по

присутствию. Но они говорят вздор, так как, очевидно, допускают

различие между сущностью и мощью бога.

М

ощь (могущество — potentia) бога не отличается от его сущности.

Другие высказали это более откровенно, утверждая, что бог

вездесущ благодаря своей мощи, а не сущности; как будто

могущество бога отлично от всех его атрибутов или от его

бесконечной сущности, тогда как это одно и то же.

2

89

Е

сли бы это было иначе, то мощь бога была бы или чем-то

сотворенным, или случайным для божественной сущности, без чего

могла бы быть понята его сущность; но то и другое нелепо. Ибо, если

бы мощь бога была сотворена, то она должна была бы

поддерживаться чем-либо другим, а это повело бы к бесконечному

ряду. Если бы она была случайна, то бог не был бы наиболее

простым существом вопреки доказанному выше.

Э

то верно и для его вездесущия. Наконец, неизмеримостью

присутствия они хотят обозначать нечто иное, чем сущность бога, посредством которой вещи созданы и постоянно сохраняются.

Однако это большая нелепость, в которую они впали оттого, что

смешали разум бога с человеческим и часто сравнивали

божественное могущество с могуществом царей.

ГЛАВА IV

О НЕИЗМЕННОСТИ БОГА

Ч

то такое Изменение и Превращение. Под изменением мы разумеем

здесь всякую перемену, которая может произойти в предмете

(subjectum), тогда как его сущность сохраняет свою целостность.

Обычно значение этого слова шире и обнимает также порчу вещей, но не безусловную, а включающую одновременно следующее за

порчей зарождение; например, когда мы говорим, что торф

превращается в золу, а люди — в зверей. Но философы пользуются

для обозначения этого процесса словом превращение. Мы же

говорим здесь только об изменении, при котором не имеет места

превращение предмета, как, например, говорят: Петр изменил цвет, нрав и т.п.

В

боге такое превращение не имеет места. Теперь можно видеть, имеют ли место в боге такие изменения. Именно о превращении не

нужно ничего говорить, после того как мы показали, что бог

необходимо существует, т.е. бог не может перестать существовать

или превратиться в другого бога. Ибо, когда он перестал бы

существовать, и одновременно было бы много богов, но то и другое, как мы показали, нелепо.

К

аковы причины изменения. Чтобы более четко понять то, что еще

остается сказать, надо иметь в виду, что вся-

2

90

кое изменение исходит или от внешних причин — по воле или

против воли предмета — или от внутренней причины, по выбору

того же предмета. Так, почернение, заболевание, рост человека и пр.

происходят от внешних причин либо против воли, либо по воле

человека. Напротив, желание ходить, показать себя гневным и пр.

исходят от внутренних причин.

Б

ог не испытывает внешнего изменения. Первый вид изменений, исходящих от внешних причин, не имеет места в боге; ибо он

единственная причина всех вещей и не страдает ни от кого. К этому

надо прибавить, что ни одна сотворенная вещь не имеет в себе

никакой силы существовать, следовательно, еще менее силы

произвести нечто вне себя самой или против своей причины.

О

днако в Священном Писании часто упоминается, что бог был

разгневан и огорчен грехами людей и тому подобное. Но здесь

действие принимается за причину, как, например, говорят, что

солнце летом сильнее и выше, чем зимой, хотя оно не изменило

своего места и не восстановило своих сил. Что подобные вещи

излагаются часто в Священном Писании, видно у Исайи, который (в

гл. 59, стих 2) с упреком говорит народу: «Ваша испорченность

разлучает вас с вашим богом».

Б

ог не испытывает внутреннего (от самого себя) изменения.

Пойдем далее и исследуем, не имеет ли места в боге изменение, идущее от него самого? Этого мы не можем признать и полностью

это оспариваем; ибо всякое изменение, зависящее от воли предмета, происходит для того, чтобы он улучшил свое состояние, что

невозможно у наиболее совершенного существа. Затем, такое

изменение происходит лишь тогда, когда нужно избегнуть зла или

приобрести недостающее благо; но то и другое не может иметь места

в боге. Отсюда мы заключаем, что бог — неизменное существо.

Н

адо заметить, что здесь я умышленно но упоминал обычных

подразделений изменения, хотя мы и подразумевали их в известном

смысле. Ибо не было нужды устранять их отдельно, так как мы

доказали в т. 16, ч. I, что бог бестелесен, тогда как обычные

подразделения изменений касаются лишь изменений материи.

2

91

ГЛАВА V

О ПРОСТОТЕ БОГА

М

ежду вещами существует троякое различие, именно реальное

(действительное), модальное и различие в мысли. Переходим к

простоте бога. Чтобы правильно понять этот атрибут бога, надо

вспомнить о том, что говорит Декарт в §§ 48 и 49, ч. I своих «Начал»

философии, а именно, что в природе вещей нет ничего, кроме

субстанции и их модусов. Отсюда он и выводит (в §§ 60, 61 и

62) указанное троякое различие, именно реальное, модальное и

различие в мысли. Реальным называется различие между двумя

субстанциями с различными или одинаковыми атрибутами, например, мышление и протяжение или части материи. Это различие

очевидно также из того, что одно может быть представлено без

помощи другого, а следовательно, может также существовать

отдельно. Модальное же различие, как показал Декарт, двояко: с

одной стороны, это различие между модусом субстанции и самой

субстанцией, а с другой — между двумя модусами одной и той же

субстанции. Последнее различие познается из того, что хотя каждый

модус может быть представлен без другого, но ни один не может

быть представлен без помощи субстанции, модусами которой они

являются. Первое модальное различие познается из того, что, хотя

субстанция может быть представлена без своего модуса, но модус не

может быть представлен без субстанции. Различие в мысли, наконец, есть то, которое возникает между субстанцией и ее атрибутом, например, если длительность отличается от протяжения. Оно

познается также из того, что такая субстанция не может быть понята

без этого атрибута.

О

ткуда возникает всякая сложность и сколько в ней степеней. Из

этих трех различий возникает всякая сложность. Первая сложность

— та, которая образуется из двух или нескольких субстанций с тем