Литмир - Электронная Библиотека

— Ну так я вам скажу, кто он! Это сыщик, остерегайтесь его; он, наверное, придет сюда и постарается выведать у вас что-нибудь, а затем передаст все, что вы ему скажете, и вы потеряете своих покупателей. Я его знаю!

— В таком случае ни гу-гу!.. Сомкну рот, точно он у меня на запоре!..

— Я предупредил вас, а остальное уж ваше дело… Прощайте, хозяин… Мне пора идти.

— Так ты рассчитывай на меня; заходи завтра поутру; я тебе схлопочу место!..

— Благодарю на добром слове!..

Люс вышел и с порога лавки еще раз взглянул на человека, прохаживавшегося по улице.

— Это, несомненно, Фролер! Но что он делает здесь?.. Я это непременно узнаю…

С этими словами он прошел на улицу Фридланд и, сев там на скамеечку, продолжал наблюдать за всем происходящим на улице Тильзит, совершенно пустынной и безлюдной в это время.

Спустя несколько минут Фролер вошел к винному торговцу и, выдавая себя тоже за собрата, торгующего напитками, думал втянуть торговца в разговоры. Но последний, предупрежденный заранее, упорно отказывался от всякой интимной беседы. Видя, что намерение его не удается, Фролер вышел из лавки как бы под впечатлением новой мелькнувшей у него мысли и направился в улицу Фридланд, к той самой скамейке, где сидел Люс, делая вид, что он задремал.

Подойдя к нему, Фролер вдруг неожиданно выпалил:

— Нехорошо, патрон, бегать по следу бедняка ищейки…

Люс разом вскочил на ноги.

— Тихо! Как ты меня узнал?

— Мне ли не узнать моего старого начальника и учителя?! Ведь я целых четыре года работал у вас! Мог ли я вас забыть?! Да и то сказать: я не столько узнал вас, как действовал просто наугад… Я видел в окошко, что вы не пили, а только поили виноторговца, и сразу заподозрил в этом что-то неладное: а так как я знаю в лицо всю вашу бригаду, то подумал, что это могли быть только вы, и рискнул наугад. Как видите, хитрость моя удалась.

— Только потому, что я давно уже узнал тебя и что мне пришло на ум, что ты можешь пригодиться мне. Кто прислал тебя сюда?

— Никто! Ведь я все еще в городской полиции… проклятая служба: ни радости, ни свободы, ни наград…

— Так что же ты здесь делаешь?

— Я работаю на свой собственный страх!

— Ты выслеживаешь Коррассона?

— Именно!

— Зачем?

— О, это целая история…

— Расскажи ее по правде: это может дать тебе целое состояние!

— Состояние?!

— Да, сто тысяч франков!

— Сто тысяч франков?!

— Да, и ты их получишь через три дня, а 28 тысяч задатка сейчас же, если хочешь.

— Говорите, что надо делать… Я готов идти в огонь и в воду, чтобы заработать такие деньги!

— Надо работать для меня, — сказал Люс, — но прежде всего расскажи мне твою историю да не пытайся провести меня; ты знаешь, что из этого ничего не выйдет!

Фролер принялся рассказывать по порядку: вчерашнее покушение, и его подозрения относительно черного генерала, и намерение снова выдвинуться благодаря этому делу.

— Да, я знаю про этот случай, — сказал Люс, обрадованный тем, что и Фролеру черный генерал показался сомнительным, — я друг молодого графа и здесь для того, чтобы спасти его…

— Можете вполне рассчитывать на меня, патрон!..

— Слушай, с этой минуты ты будешь работать для меня! Я полагаю, что сегодня ночью мы дело это не кончим, и потому ты завтра поутру, явившись к своему начальству, испросишь себе двухнедельный отпуск для получения наследства в провинции; тебя сейчас же отпустят, и тогда ты явишься ко мне в условное место, которое я назначу тебе!

— Уж не просить ли мне чистой отставки?

— Упаси Бог! Для меня особенно важно, чтобы ты оставался на службе: может быть, твое вмешательство как агента полицейской власти для меня явится особенно ценным. Весьма возможно, что придется кого-нибудь арестовать. Не забудь иметь при себе все время бляху, а когда наше дело будет кончено, можешь делать, что тебе угодно. Как видишь, я тебе вполне доверяю, — сказал Люс, — иначе твоя песенка была бы уже спета сегодня!

— Вы можете вполне положиться на меня, патрон… Уж вас-то я бы не стал обманывать.

— Ну, теперь становись наблюдать, только не здесь, у самой стены дома, а там, в конце улицы Тильзит, а я останусь на этой скамейке. Если кто-либо выйдет из дома и я последую за ним, то ты иди за мной следом на таком расстоянии, чтобы я мог тебя позвать, но так, чтобы тебя не могли заметить.

— Слушаю, патрон!

— А теперь ступай; мне больше нечего тебе сказать; надо выжидать ход событий!

Пять минут спустя оба находились на своих местах: Люс — в качестве булочника, спокойно отдыхающего на одной из скамеек, а Фролер, засунувший свою фуражку в карман, стоял, как лавочник у дверей своей лавчонки, равнодушно покуривающий свою трубку перед отходом ко сну.

XII

Притон на Монмартре. — Негр Сэм. — Г-н Иван. — Тайна «человека в маске». — Заживо погребенный. — Таинственная месть.

Люс предчувствовал, что эта ночь не пройдет без особых событий. У него не оставалось никаких сомнений относительно истинного назначения великолепного отеля на улице Тильзит: это было, очевидно, место собраний Невидимых в Париже, а дом Хосе де Коррассона служил только прикрытием для них. Конечно, здесь собирались, совещались и останавливались только высшие члены Невидимых, наемные же убийцы и другая мелкая сошка, услугами которой они пользовались, должны были собираться где-нибудь в другом месте. Быть может, при каких-нибудь исключительных обстоятельствах могла разыграться кровавая драма и в стенах дома, украшенного гербом Панамы, но постоянный приток подонков общества в этот великолепный дворец неминуемо должен был навлечь на него подозрение и вызвать вмешательство полиции, что, конечно, было крайне нежелательно.

Таким образом, притон, в котором готовились «люди дела», то есть исполнители страшных дел, был не здесь. Для сношений с ними главари, не имея возможности принимать их у себя, не возбуждая подозрения, должны были видеться с ними в другом месте; этим объяснялись временные отсутствия хозяев из дома на улице Тильзит.

Так как со времени вручения приговора графу и капитану прошли уже целые сутки, то настоящая ночь не могла пройти без того, чтобы между Невидимыми не произошло известного обмена сношений по поводу дела графа: в распоряжении их оставалось всего только два дня.

Действительно, незадолго до полуночи маленькая служебная калитка в стене осторожно отворилась, и вышедшие оттуда двое мужчин, окинув внимательным взглядом улицу, пошли шагом прогуливающихся по направлению к улице Фридланд.

Люс, завидев их издали, лег на скамейку и, закрыв лицо руками, притворился спящим; гуляющие прошли мимо него, не торопясь и разговаривая на иностранном языке, не обратив на сыщика никакого внимания; а в это время последний, между раздвинутыми пальцами рук, жадно разглядывал их. Один из них, рослый, прекрасно сложенный человек, был не кто иной, как генерал дон Хосе де Коррассон, и Люсу его лицо почему-то показалось знакомым, как будто он видел его уже не в первый раз, но для европейца все негры кажутся похожими между собой; другого же Люс узнал с первого взгляда; это был пресловутый «человек в маске», Иванович, или, как его называли здесь, в Париже, господин Иван.

Дав им отойти на сотню шагов и убедившись, что на этой безлюдной улице он никаким образом не потеряет их из виду, Люс поднялся со скамейки и последовал за ними. Фролер с своей стороны сделал то же самое.

«А-а… Иванович, вы еще здесь, это может вам дорого обойтись! — рассуждал мысленно Люс. — После вашей вчерашней неудачной попытки, вам следовало тотчас же сесть в поезд и катить в Петербург, предоставив другим привести в исполнение приговор Невидимых. Но нет, вы пожелали насладиться своей местью; вы успокоитесь лишь тогда, когда увидите труп вашего врага… Я понимаю вас, но на этот раз мы позаботимся о том, чтобы вы не могли сбежать!»

Вскоре дон Хосе и Иванович зашагали быстрее; миновав бульвар Гаусманн и Мальнерб, они на мгновение приостановились на углу улицы Дю Рошэ, где к ним тотчас же присоединился третий товарищ, низенький, толстый, сутуловатый, после чего они все трое вместе продолжали свой путь и, наконец, добрались до улицы Лепик. Приостановившись здесь, они в течение нескольких секунд высматривали, нет ли поблизости кого постороннего, затем поспешно двинулись с озабоченным видом по улице; достигнув самой вершины холма, они свернули налево в маленькую аллею, совершенно безлюдную, оканчивающуюся тупиком и прегражденную высоким дощатым забором, в котором была проделана калитка. Здесь-то и скрылись теперь всё трое, тщательно заперев за собой калитку.

118
{"b":"30850","o":1}