Третье. 5/21/10 был зафиксирован вход субъекта 43 в базу данных НАСА в Форт-Лодердейл. Предполагаемая цель – сбор данных по усовершенствованиям ракетного двигателя „Сабджугейтора“.

На основании данных пунктов считаю возможным считать субъекта номер 43 принадлежащим к категории „Аутерс“.

Начальник группы „Эй-Экс“ полковник Ирвинг Дэвенхайм.»

– Иван, что это такое? Если я правильно понял, речь идет о наших наблюдателях?

– Категория «Аутерс» – это чужеземные люди, то есть мы – наблюдатели. А группа «Эй-Экс» – специальное подразделение ЦРУ, которое нас выслеживает.

– Момент! Этот документ датирован еще прошлым годом!

– Андрей, я узнал об этом не вчера и не тогда, когда Эйнос собрал нас в Центре. Я отслеживаю их группу достаточно давно – видишь, сколько уже собрал?

– И ты до сих пор молчал?

– Если бы я сообщил, в Центре подняли бы панику и наделали шума. Естественно, их группу прикрыли бы, но они успели бы замести следы. Понимаешь, мы должны нанести один удар, который достанет всех. Я должен еще проследить парочку нитей, прежде чем действовать.

– Что тебе известно сейчас?

– Долго рассказывать, я передам тебе некоторые файлы, сам посмотришь. Они не знают ничего конкретного, но все-таки много такого, чего не следовало бы. По-видимому, они хотят выследить всю нашу сеть и уничтожить ее. Сейчас им известно около пятидесяти человек, большей частью – в Америке.

– Черт побери! Что же это получается – наблюдатели за наблюдателями? Откуда они получили информацию?

– Я этого не знаю. Может быть, кто-то все-таки нас предал, но это уже не имеет никакого отношения к советнику Вольскому. Понимаешь, это тянется уже несколько лет! Подумай, сможем ли мы докопаться до правды?

– Вот это дерьмо! Вот это уж мы вляпались! – восклицаю я. – И что ты собираешься делать?

– Когда у меня будут данные по всей группе, я передам их нашим американцам, а те все сделают быстро и аккуратно.

– Но ведь первоисточник может остаться!

– Черт с ним! Нам осталось несколько месяцев. Посмотри на это дело с точки зрения логики. Допустим, кучка землян начнет кричать, что планету собираются захватить инопланетяне. Кто им поверит? Да никто! Для хайламцев это почти никак не усложнит задачу. Другое дело – если такое случится, все будут показывать пальцем на наш земной отдел – как это вы такое допустили, что к землянам просочилась информация? И отдуваться за все будет наш дорогой координатор Эйнос. Понимаешь?

– И к чему ты это ведешь?

– Вот к чему. Эйносу не нужен виновник, ему по большому счету плевать, кто нас предал. Ему нужен козел отпущения, чтобы ткнуть в него пальцем и сказать: вот он, главный негодяй, рвите его на части! Жаль, что я так поздно его распознал, но лучше позже, чем никогда. И на роль этого негодяя больше всего подходишь ты.

– Иван, ты это серьезно?

– Тут уж не до шуток! Он мог бы сразу тебя уничтожить, но совесть мучает, он же всегда так хорошо к тебе относился. Вот он и сделал тебя главным, чтобы ты нашел кого-нибудь вместо себя.

– Значит, по-твоему, все так просто? Я на кого-то укажу, и его обвинят во всех смертных грехах?

– Андрей, правда в том, что настоящего предателя, если он действительно был предателем, а не просто сорвался, вряд ли возможно найти, и Эйнос это понимает. Но так или иначе кто-то должен быть наказан. А ты настолько погряз в этом деле, что вряд ли он станет долго терпеть. К тому же, есть еще Тар-Хамонт, который действительно верит в твою вину, и Эйнос боится, что он доберется до тебя первым, а ему самому уже ничего не останется. С этой парочкой тебе не справиться!

– И что я, по твоему, должен делать?

– Как адвокат, я могу дать один совет, но сначала разъясню ситуацию. Во-первых, не советую распространяться о том, что я тебе показал. Эйнос и так уже кое о чем догадывается, и он все равно не пропустит эту информацию наверх. Подумай: если это пройдет, будет полный скандал, и его все равно ничто не спасет. Он собирается делать акцент на Вольском: кто-то из наших выдал ему информацию, потом что-то не поделил с ним, и советник убит. Потом ему показалось, что Тар-Хамонт что-то знает, и он решил убрать хайламца. На самом деле эти два преступления скорее всего не связаны. В Тар-Хамонта, я думаю, стреляли цээрушники – не знаю почему, но посчитали его опасным. Номер не прошел, сейчас его трогать боятся, или решили, что ошиблись и он ничего такого не знает – не важно. А что касается советника, тут все проще. Позвони Нальгору, поговори с ним о посторонних вещах, а потом посмотри ему прямо в глаза и спроси, за что он застрелил Вольского.

– Ты действительно считаешь, что это он?

– Андрей, только позвони и спроси. Если даже он не ответит, ты увидишь ответ у него на лице.

– Но ведь Нальгор не предатель, он не давал информацию на сторону!

– Ты в этом уверен?

– Я ни в чем не уверен, и поэтому не могу никого обвинять.

– А я почти уверен, что он – не предатель, и ты, по-моему, тоже.

– Иван, я не имею права губить невинного человека!

– Никто не имеет права! Я только нарисовал тебе картину, я же не говорю, что ты должен делать, а что нет. Ты думаешь, мне этого хочется?

– Но ведь кто-то выкрал мой лучемет, и кто-то пристрелил того типа, Мелеша. Это же не пять лет назад было, а почти вчера! Значит, он где-то рядом!

– Может и так, но Эйноса это не интересует, а сейчас он диктует правила игры. Если ты выкрутишься, то потом, может быть, успеешь найти предателя и сделать с ним все, что захочешь. Если нет, можешь забыть всю эту историю. Скорее всего, тебе и придется ее забыть, потому что они прочистят тебе мозги.

Проклятие! Разве бы я когда-нибудь подумал, что наша организация может дойти до такого? И тем более – что я сам окажусь в подобном положении? Еще недавно я считал, что Эйнос не станет жертвовать человеком во имя дела. Что же теперь получается – он готов принести меня в жертву даже не во имя дела, а ради спасения своей репутации?

– Негодяи! Черт бы их всех побрал! Ненавижу!

– Андрей, я действительно хочу тебе помочь, и если бы был другой выход, я назвал бы его тебе. Хотя, один выход есть: ты сам можешь попросить уход, и тебе не откажут. Но чистым ты все равно не уйдешь, так что это для тебя не лучший вариант. А Нальгор действительно застрелил советника. Если ты объяснишь это Эйносу, ничего другого тебе говорить не придется.

– А почему ты сам ему это не объяснишь?

– На него произведет большее впечатление, если это сделаешь ты. И потом, мне совсем не хочется выбирать между Нальгором и тобой.

– И поэтому ты оставляешь этот выбор мне? Спасибо!

– Не забывай, что официально ты все еще руководитель операции.

Я чувствую, что мне трудно стоять на ногах.

– Иван, почему ты не сказал это раньше? Тогда, по телефону, ты же говорил совсем другое. Ты говорил, что я чист, и что мое положение даже выгодно, чтобы сбить с толку предателя, и что никто не станет меня отзывать. Так?

– Андрей, тебе никогда не приходило в голову, что твой телефон, даже на уровне «И-Эйч», может прослушиваться?

– Эйнос говорил, за мной следили двое наших, – вспоминаю я.

– Как по-твоему, он правильно употребил в этой фразе прошедшее время?

– Будь оно все проклято! – кричу я во весь голос, чтобы услышать собственное эхо, и мне не хочется больше ни о чем думать.

Ларрок расщедрился до того, что его собственный самолет доставил меня обратно в Киев. В аэропорту я разыскал на стоянке свою машину, сел и неспеша поехал. В моей сумке лежат диски с документами о группе «Эй-Экс», которые он передал мне. Похоже, Ларрок решил не рисковать с пересылкой этих данных по связи.

В самолете у меня было время подумать о том ненормальном положении, в котором я оказался. Конечно, на самом деле все может быть не настолько трагично. Ведь то, что я слышал – еще не факт, а только предположения Ларрока. Он адвокат, и привык, что многие люди готовы идти на все, чтобы оправдаться – это понятно. Но почему он считает, что так хорошо знает Эйноса? Ведь не может быть, что координатор не заинтересован в том, чтобы узнать правду?